— Не хочу-у-у-у такой быть! — прорыдала та, которой предстояло сталь Джинни.

— Не плачь, маленькая, мы все решим, — ласково успокаивала ее врач.

— Мама, ты теперь Луна, да? — поинтересовалась воспитанница.

— Да, маленькая, — кивнула хирург. — Но для тебя ничего не изменилось, ты все равно любимая девочка.

— Тогда я с тобой буду, — пообещала долженствующая стать рыженькой девочка.

Открытия были так себе, ибо вызывали чаще всего именно отвращение. Товарищ дважды герой изображал ночную птицу в знойный полдень, желая дать себе по голове, ибо считал себя тупым, как бревно, его любимая выглядела не лучше, но стоило отойти первой реакции, и она задумалась.

— Милый, — обратилась девушка к мужу, — но так не бывает. Не знаю, как там у тебя, но девочка Гермиона выглядит жестко запрограммированной, а ведь даже у нас…

— Ну ты специалист, тебе виднее, — хмыкнул парень, пытаясь понять детали памяти.

Объяснения Смерти о том, что они уже были этими самыми личностями и только потому их можно вселить, прошли мимо ушей: военные люди с трудом принимали свою нынешнюю память. Приключения, конечно, были помягче, чем во снах — третий курс ни у кого из памяти не выпал, но того же героя очень интересовал абсолютно нецензурный вопрос. Он его, конечно высказал, но…

— Так, товарищи, — обратил на себя внимание капитан-лейтенант, готовившийся стать рыжим. — Сейчас быстро знакомимся и переходим на новые имена, а то засыплемся. Вон НКВД не даст соврать.

— Он прав, — кивнул партизан. — Эй, Смерть! Дай выпить!

Невилл, знающий себя капитаном третьего ранга, никак не мог представить себя тряпкой. Чуть попроще было Кэти, хотя по Аленушке она скучала. Товарищи ветераны принялись знакомиться и пытаться запомнить свои нынешние имена, что было не очень просто, особенно Гермионе. Девушка считала, что родители ее явно не любят, и исходила именно из этой предпосылки. Потому что такое имя…

— Ничего для нас не изменилось, — заметил ее муж. — Надо будет выяснить, как там браки заключаются, кстати. Но вот так — ничего не изменилось. Все так же вокруг фрицы, хоть и англичане.

— Да, те еще твари, — вздохнула Викки, у которой очень плохо укладывались в голове детали воспитания девочки.

— Ты со мной пойдешь, — сообщил ей Колин. — А то я твоих, боюсь, просто закопаю.

— Джинни, ничего не бойся, — наставлял воспитанницу Рон. — Держишься рядом со мной, а там и к Луне уйдем.

— Хорошо, — кивнула Джинни, почувствовав уверенность. Она была среди своих.

Рону еще предстояло объяснить ребятам, что командовать лучше ему, как знающему специфику, ибо Невилл при большем звании опыта не имел, а Гарри вообще рассматривал землю исключительно сверху. Именно поэтому следовало защитить медицину, обзавестись оружием и подумать о том, как именно действовать дальше.

***

— Товарищи, — вперед выступил Невилл, как старший по званию. — В первую очередь следует определиться с командирами. Работать предстоит на земле, в тылу врага.

— Я в командиры не гожусь, — заметил партизан. — Меня другому учили.

— Не надо морочить себе голову, — высказалась Гермиона. — У нас сорок человек из морской пехоты, они умеют работать и на земле, поэтому все будет просто — командует Рон, медицину формируем в санбат, меня и кого не жалко — в особисты. Возражения?

— Нет возражений, — вздохнула Кэти. — Даже эскадрилья маленькая есть.

— Тогда командуй, — кивнул Рону Невилл, легко улыбнувшись, как будто увидел что-то забавное.

Рон, уже обдумавший детали, довольно споро разбил подразделение. Отделенные у краснофлотцев и так уже были, так что тут проблемы не было. Невилл стал начальников штаба, Гермиона — по специальности, а Гарри отдали авиацию. Санбат организовался сам, Джинни только счастливо улыбнулась маме Луне, совершенно не желая принимать рыжую себя. Командиром санбата стала, конечно же, хирург, как более знающий и умелый специалист.

— В поезде собираемся по группам, на вокзале идем спокойно, связываемся совами, — отдал распоряжения командир. — Симус, постарайся родителей не убить.

— Командир, мы не советские уже? — тихо поинтересовался кто-то из краснофлотцев.

— Мы советские! — убежденно ответил Рон. — Присягу мы давали раз и навсегда, но ты ведь о другом?

— Рот Фронт! — поднял кулак Невилл.

— Рот Фронт! — ответили ему остальные.

— А хорошая мысль, — улыбнулся командир. — Пусть так и будет. Пусть боятся, фрицы поганые!

С этим утверждением согласны были совершенно все. Наступала новая жизнь, и хоть история не была такой жестокой, как в прошлый раз, но товарищи бойцы и командиры уже все о фрицах знали, да и о британских магах тоже. Очень тяжело они переносили тех, легко проведя параллель между понятием «грязнокровка» и «унтерменш».

— Командир, а оружие? — поинтересовался Симус. — И взрывчатку бы еще.

— Союзники поделятся, — мрачно ответил Рональд, — магглоотталкивающие надо только вспомнить.

— Ну поделятся, и хорошо, — успокоено ответил партизан.

— Надо еще выснить, в честь чего была та резня на Чемпионате, — задумчиво заявила Гермиона. — На акцию устрашения похоже…

— Значит, поймаем и допросим, — размял пальцы товарищ лейтенант с двумя звездами Героя на кителе. — Всех поймаем… У меня еще к Министерству претензии.

— Да там у всех претензии, — хмыкнул кто-то из краснофлотцев.

— Ты идешь со мной, — проинформировала Гарри Гермиона. — Нам отдохнуть надо, а не думать, где трупы прятать. Кстати, о трупах… Товарищ Смерть!

— Товарищем меня еще не называли, — хмыкнула женщина в черном. — Что случилось?

— Как у магов браки заключаются? — невинно поинтересовалась девушка.

— Магия — это желание, — ухмыльнулась Смерть, сообщая тем не менее подробности простого ритуала. Луна и Гермиона абсолютно одинаково оскалились.

— Ну, значит, задачи понятны… — задумчиво произнес товарищ капитан-лейтенант. — Джинни держится рядом, посмотрим на курятник и к любимой уйдем.

— Ну, тогда мы готовы, получается, — вздохнула Гермиона. — До встречи, товарищ Смерть!

— Век бы вас не видеть, — ответила ей женщина в черном, отхлебывая из фляжки, и в тот же миг лесная поляна сменилась перестуком колес поезда.

Мгновение Рон, Гермиона и Гарри смотрели друг на друга, а затем абсолютно одинаково усмехнулись, подняв в воздух кулаки. Старый знак единения революционных масс оказался очень к месту. Гермиона вмиг оказалась в руках Гарри, а Рон поднялся.

— Пойду к любимой, надо успеть с ритуалом, — сообщил он, выходя их купе.

Чем займется Герой с возлюбленной, каплей отлично понимал, приглушенная дверями вспышка только подтвердила его мысли, а сам он отправился возлюбленную искать. Луна обнаружилась в купе с Джинни, которая ожидаемо прильнула к той, кого считала мамой. «У мамы Молли будут сюрпризы», — подумалось Рону. Впрочем, он к этому отнесся философски, сгребая в охапку обеих девочек. Пора было проводить ритуал.

Они, конечно, были не одиноки, ибо волею магии соединялись сейчас в поезде опаленные души. Не вышедшие из боя, не увидевшие, как в землю лег последний враг, они были готовы рвать фрицев на запчасти. Ну а то, что роль фрицев исполняли британские маги — это было несущественными деталями. Разницы ни Рон, ни его друзья особо не видели, потому как не могли спокойно относиться к тем, для кого вообще права на жизнь не имели.

Поезд шел в Лондон, а британские маги даже не подозревали, что полсотни магглорожденных и поддержавших их магов уже готовят свои правила игры в шахматы. Те самые, которыми предусмотрен удар доской по морде. Гермиона, очень комфортно чувствуя себя в руках мужа, инструктировала его по правилам обращения с родителями.

— Они не наши, Гарри, но и не фрицы, сразу никого не убиваем, — вещала снова ставшая очень юной девушка. — Идешь за мной и делаешь, как я.

— Есть, понял, — кивнул товарищ лейтенант. — Веселей всего будет Симусу.

— Веселей всего Колину будет, — возразила ему Гермиона. — Потому как магический брак, то-се…