Тридцатое декабря преподнесло неприятный сюрприз, обрушив на Москву заряд тепла. Сугробы моментально превратились в лужи, но капризы природы не могли испортить хорошее настроение. На новогодние праздники я вывез семью в Сочи. Яркое солнце на пронзительно — синем небе, искрящийся снег хрустит под ногами, горные вершины стремятся ввысь. Небо ночью почти черное, усыпанное миллионами звезд, оно совсем близко. Протяни руку вверх и зацепишь пальцем ковш Большой Медведицы, щелкнешь по зубчикам Кассиопеи.

— Мапа! Папа! Мама! Я еду!

Артёму почти три, и мы рискнули поставить парня на лыжи. У него неплохо получается, и это занятие вызывает у парня бурный восторг.

— Дэн, я боюсь! — пищит Иза, когда я предлагаю ей спуститься по самой простой трассе. — Где тут тормоза и стоп — кран? А ремни безопасности?

Показываю технику, учу, вместе делаем первый заход, пока с Артемом занимается инструктор. Падаем, хохочем, целуемся. Любимая внимательно следит за тем, чтобы не пострадала моя спина. Волнуется, помнит, переживает. Мне приятно, но стараюсь переключать ее внимание на приятные хлопоты.

За день укатываемся так, что сын отключается сразу, как только добирается до подушки, а у нас с женой начинается жаркая ночь. Яркая, страстная. В эту поездку я взял с собой наручники, незаметно стащил их из спальни и сунул в чемодан.

— Дэн, тебе так понравилось, что хочется продолжения?!

Иза с изумлением наблюдает, как я достаю их из — под подушки, как фокусник — кролика из шляпы. Мне и правда понравилось, поэтому наша ночь обретает новые краски, а затем мы меняемся ролями.

— Мммм… — стонет девочка, извиваясь в моих руках. — Бессонов, я тебя сейчас… Оооочень хочу… Ну пожаааалуйста…

Слышать эти слова — кайф для души и тела. Меня хотят, ждут, любят и заботятся. Счастье — это просто. Теперь я люблю новый год, каждый день люблю.

Мы возвращаемся в Москву, когда каникулы подходят к концу. Я предлагаю продлить отдых, договориться с ее начальницей, но Иза хмурится и заявляет, что всему свое время.

— Тебе тоже нужно поработать, так ведь? — заглядывает в глаза, хочет убедиться, что я не обиделся на отказ. — Бизнес наверняка требует внимания, а я не могу подвести Лилиану.

Денег у меня больше, чем достаточно, но жена упорно отказывается становиться домохозяйкой, рвется на работу. Уважаю ее выбор, но все — таки не могу не удивляться: у большинства партнеров супруги разъезжают по курортам, занимаются шоппингом в Европе, вылетая туда на частных самолетах, проводят время в салонах. Моя Иза — другая.

Она спелась с Баграмян, и теперь эти двое активно занимаются благотворительными аукционами, доход от которых уходит в реабилитационный центр для особенных детей.

— Денис, мне нужна твоя помощь…

Обожаю эти слова. Иза не стесняется обращаться за советом или подсказкой, и это делает нас еще ближе. Душой, телом, в работе — мы рядом. На рабочем столе в офисе стоит наша фотография, сделанная во время новогодних каникул. Когда устаю — смотрю на свою семью и выдыхаю, заряжаюсь силами. Любимая шипит, что так много работать — вредно для здоровья, и я подключаю Пашку Соколова. Постепенно он становится не только бизнес — помощником, но переходит в совет директоров. Жизнь налаживается, бизнес слегка двигается, уступая место семье. Я счастлив.

— Иза, может нам дом купить? Тебе не тесно в квартире? — после каникул переношу свои вещи в ванную комнату жены. Давно хотел обсудить эту тему, время пришло.

— У нас две квартиры, этого разве мало? Может их объединить? Прорубить дополнительную дверь?

— Она уже есть.

— Вот сейчас не поняла, — Иза появляется в ванной, наблюдает, как я убираю в шкафчик бритвенные принадлежности. — Объясни подробнее.

Идем в гостиную и останавливается напротив шкафа.

— Дверь тут.

— Нарния какая — то, — фыркает любимая. — Не помню, чтобы за стенкой шкафа была дыра.

Молча сдвигаю шкаф в сторону, наслаждаюсь изумлением жены и восхищенным взглядом сына.

— Мда… Однако… Почти Нарния…

— Я надеялся, Иза… — пытаюсь оправдать поступок, но меня прерывают поцелуем. Не могу возражать, не хочу и не буду.

Теперь у нас вдвое больше простора. Сын осваивает новые территории, а я продолжаю думать о доме. Может не сейчас, позже…

Изольда.

Так много всего навалилось. Я сменила фамилию. Была Михайловой, стала Бессоновой. Новый год мы встретили в горах. Никакого пафоса, длинных речей, каблуков и вечерних платьев, только горы, солнце, смех и любовь.

Денис прихватил с собой наручники. Сказать, что удивил — ничего не сказать. Видеть сильного мужчину обездвиженным, податливым — сама картинка щекочет нервы, а уж что он позволяет вытворять со своим телом… Мммм… Всякий раз, как вспоминаю — покрываюсь мурашками, а внизу живота рождается желание, которое кровь моментально разносит по всему телу.

— Иза, — он протягивает мне открытые наручники, незаметно прикусывает нижнюю губу. Я уже знаю, что это — признак волнения. — Ты не хочешь попробовать?

Хочу. Сейчас я не боюсь отдаться в любимые руки, потому что знаю точно — будет только любовь и нежность, а страсть мой муж держит под контролем, внимательно наблюдает за моей реакцией. Все, кроме боли — наш принцип по жизни и в постели.

— Ты просто расцвела, — взгляд Лилианы Баграмян сканирует меня от макушки до пяток. — Судя по всему, отдых пошел тебе на пользу, Иза.

Я постепенно отдаляюсь от бухгалтерии, все больше работаю с посетителями галереи, провожу индивидуальные экскурсии для важных персон и англоязычных делегаций. Мне нравится быть на виду, общаться с людьми. Было страшно, неловко и непривычно, но потом все прошло. Поначалу Денис нервничал, ревновал. Каждый вечер расспрашивал, как прошел мой рабочий день, с кем я общалась.

— Лучше тебя никого нет, — шепчу, уткнувшись носом в его макушку. Обожаю подходить сзади, обнимать за шею и прижиматься к широкой горячей спине мужа. Вдыхаю его запах, кайфую. — У тебя фора перед любым мужчиной, любимый.

— Почему это? — он перетягивает меня на колени и замыкает в кольцо сильных рук. — Расскажи мне, Иза.

— Ты мой любимый — это раз, муж — это два, отец моего ребенка — это три. Кто сможет с тобой тягаться, ммм?

Я знаю, что Денису нравится. Нравится знать и получать подтверждение того, что он — особенный в нашей с Тёмой жизни, и мне не сложно напоминать об этом.

— Изольда Юрьевна, к вам пришли.

Иду по залам галереи, ищу посетителя.

«На выставке Ван Гога я — главный экспонат» приходит на ум строчка из песенки, когда вижу, кто меня ждет. Отец и сын Бессоновы привлекают внимание посетителей не меньше, чем картины. В руках Артема — букет нежных фиолетово — белых эустом, гордый папа стоит рядом, ищет меня в толпе.

— Мама! — сын бросается ко мне, но затем переходит на степенный шаг и торжественно вручает цветы. — Это тебе.

— О Боже, какие мужчины, — шепчет проходящая мимо Лилиана. — Завидую тебе, Иза, а Дэну крупно повезло с женой.

— Сама себе завидую, — откликаюсь с удовольствием, прощаюсь с начальницей. Рабочий день подошел к концу, пора уделить время семье.

Моя жизнь — калейдоскоп событий. Радостных и грустных, наполненных эмоциями и тишиной. Из Пензы приехала Рита. Она закончила учебу, рассталась со своим парнем и решила поискать счастья в столице.

— И этот оказался козлом, — со вздохом констатировала подруга. — Может здесь мне повезет.

Как и обещала, я пустила ее жить в свою старую квартиру. Машка до сих пор живет в Пензе со своей любимой женщиной. Пишет, что счастлива, и это — главное. По секрету она шепнула, что Армен Сумбатович внезапно открыл новый магазин в очень хорошем месте.

— Говорят, ему помог один московский богатей, — откровенничала в переписке блондинка. — Сумбатыч счастлив.

Это Дэн. Его рук дело, я уверена, но колоться на эту тему супруг не спешит, всякий раз сливаясь с разговора.

Через пару месяцев Рита познакомилась с одним парнем из охраны мужа, когда мы гуляли в Парке Горького. Кажется, у них намечаются отношения.