Фармацевтика не подвела: остаток ночи я спала без сновидений, а утром встала с пустой головой, не загруженной адскими фантомами.

— Доброе утро, девчонки!

Подруги сидели на кухне, уничтожая яичницу, запивая толстые бутерброды с колбасой горячим чаем. Эрл грей, мой любимый.

Изольда

— Доброе. Как спалось?

— Отлично! Твои таблетки и правда волшебные. Упала и отрубилась.

— Ты это… проблемы свои порешай. Нельзя всю жизнь закидываться химией, — хмуро откликается Рита. — Сегодня выспалась и славно, но у этих «колес» куча противопоказаний. И принимать их можно не больше трех дней подряд.

— Я разберусь, Рит. Непременно. Мне хоть немного продышаться нужно.

Пока готовлю завтрак, спиной чувствую, как девчонки молча переглядываются. И пусть они помогли мне вписаться в новую жизнь и даже нашли работу, но открывать душу, рассказывать про то, что произошло, я не собираюсь. Работает красивая легенда про больную любовь богатого мужчины, этого достаточно. Маша и Рита убегают на смену в супермаркет, а я открываю ленту новостей, выбираю нужный регион и просматриваю раздел «бизнес» и «происшествия». Тишина. Про Дениса Бессонова — ни слова, как будто с ним ничего не случилось. Конечно, он — не ВВП и даже не Илон Маск, но в пределах своего региона — фигура значимая и популярная. Раньше Бес часто появлялся в заметках желтой прессы и на страницах серьезных изданий. Поэтому эта тишина мне очень не нравится. Страх, живущий в душе, получает подпитку мыслью, что дьявол мог выжить. Его жизнь — моя смерть. Приступ тахикардии, внезапный и продолжительный, скручивает в бараний рог. Падаю на пол и поджимаю колени, пытаясь облегчить дыхание. Больно. Сердце пытается пробиться через ребра, а воздух в легких становится вязким и непригодным для дыхания. Рита права, мне нужна помощь психолога, иначе я даже не успею прокутить те деньги, что сняла при побеге. Тихо сдохну в маленькой комнате чужой квартиры в чужом городе, прячась за чужим именем.

Приступ прошел, и снова можно жить. Пришло время купить ноутбук, чтобы писать курсовые и дипломные. На днях Ритка сказала, что одна работа уже заказана. Отсчитываю деньги и пешком отправляюсь в ближайший торговый центр, что располагается всего в двух кварталах от дома. Почувствовав во мне реального покупателя, сбегаются консультанты со всего отдела. Наперебой предлагают все возможные варианты, включая устройства с надкусанным яблоком на крышке, что идут по цене крыла Боинга. Не, это не для меня. Выбираю китайца по средней цене и также пешком возвращаюсь домой. Приятная тяжесть покупки оттягивает руку, возвращая мысли к новой работе. Каждая новая покупка — новое перышко в мои крылья. Чувствую себя маленьким безликим муравьем в огромном муравейнике, но сейчас это — плюс, а не минус. По дороге забегаю в супермаркет. Набираю кучу мелочей, включая полотенца, зубную пасту и щетку, расческу, мочалку и гель для душа… Все это едва уместилось в большой пакет с фирменным зеленым логотипом. Обрастаю символами новой жизни, заполняю свою комнату и полочку в ванной приятными женскими штучками. До выхода на работу остается всего час, как раз успеваю пообедать и выскакиваю на площадку, сталкиваясь при входе в лифт с соседками по квартире.

— Удачи на новой работе, Оль! Сумбатыч тебя ждет! — кричит Машка. — Кстати, у меня есть классное предложение, но об этом — когда вернешься. Все будет хорошо!

Последняя фраза звучит как мантра. Все будет хорошо! Постоянно говорю себе это, пытаясь записать на подкорку, чтобы никакая муть из прошлого не смогла взломать позитивный настрой. Первый день на работе. Отвыкла от этого понятия, от действий, от того, что меня окружает народ. Народ. Которому пофиг на неизвестную девчонку. Кайфую от этого безразличия, купаюсь в волнах одиночества. Раскладываю товар по полкам, который напарница Наталья выкатывает со склада, «делаю красиво».

Это Сумбатыч так говорит: — После тебя, Оля, в отдел приятно зайти. Красиво. Глаз радуется.

Раз начальство радуется, то и мне хорошо. Пока руки делают простую работу, мозг так и норовит заняться самокопанием, вытащить из темного угла страшную куклу и вновь закошмариться по полной программе. До дрожи, до приступов тахикардии. В какой — то момент вспоминаю мультик из далекого детства, в котором котенок во время грозы поднимался на чердак, потому что там «интереснее бояться». Я — тот самый котенок по имени Гав, но подобные игры разума ничем хорошим не закончатся.

— Я вот что подумала, — Рита заходит на кухню, когда я допиваю чай. Эта фраза — ее коронная, поэтому с нетерпением жду продолжения и оно не разочаровывает. — У меня есть одна карта, которую открыл прошлый работодатель, — на стол летит красный пластик с большой буквой «А»». — Она дебетовая и сейчас — пустая. Могу отдать ее тебе. Закинешь денег, установишь приложение и пользуйся на здоровье. Сейчас без онлайн покупок никак не обойтись. Берешь?

Кивнула без раздумий, ведь подруга права: риск минимальный, владелец — не я, поэтому электронный след не оставлю. Короче, беру. Плюс еще одно перышко в мои новые крылья.

Жизнь постепенно встает на накатанные рельсы. Ритка подгоняет реферат, который я пишу в рекордные сроки. Мозг соскучился по работе, поэтому кайфую, пока составляю грамотный красивый текст неизвестному Алексею. Пусть парень получит зачет, мне приятно и денежка упала в кошелек.

Сумбатыч меня ценит, особенно после одного случая.

— У нас огромная недостача по магазину, — прихожу утром на работу, и сразу же попадаю в эмоциональный тайфун. Персонал штормит. Вчера весь день проводили инвентаризацию, задержались почти до полуночи, чтобы все просчитать и отсканировать, а сегодня открыться по графику. И вот бухгалтерия радует: не хватает товара почти на пару миллионов.

— Армен Сумбатович, — из комнаты главного бухгалтера доносится плачущий голос, — я ничего не знаю. Вот результаты, сами смотрите…

— Марина Игоревна, дорогая… — интонация мужчины напоминает голос серого волка, который говорит красной шапочке, что сейчас он будет ее жрать. Ласково говорит, тихо, улыбаясь. — Проверяй, еще раз считай. Я не тороплю. Мне нужен итог, который соответствует реальности. Сумму недостачи придется распределить между всеми работниками, и на тебя тоже.

Восточный мужчина часто обращается к своим сотрудницам по имени отчеству, но на «ты». Не сразу, но я привыкла откликаться на имя Ольги Юрьевны. Имя Изольда осталось на задворках памяти.

— Можно я посмотрю? — заглядываю в кабинет, пока сотрудники тихо подслушивают диалог начальства. — Может, не все учли? Данные со всех терминалов выгрузили?

— А ты в этом что — то понимаешь? — Сумбатыч сверлит меня недоверчивым взглядом.

— Работала помощником главного бухгалтера. Можно программу глянуть?

Главный бухгалтер, моя ровесница, с радостью выходит из — за стола, уходит к кофе — машине и теряется в темном углу, пока я щелкаю мышкой. Сумбатыч грозовой тучей висит над моей головой. Чувствую себя шулером, которому нужно во время игры незаметно вытащить нужную карту из рукава. Сим — салабим, абра — кадабра, ахалай — махалай!

— Данные с одного терминала в программу выгрузились не корректно, теперь нужно все позиции состыковывать вручную, — тыкаю пальцем на длинный перечень непривязанных карточек. — Еще есть пересорт, с ним придется повозиться отдельно. Но если аккуратно все сделать, то результаты будут вполне приличными.

Глазки — буравчики начальства не оставляют меня в покое даже после того, как выяснилась причина шокирующей недостачи.

— Сама справишься? Тебе доверяю, Ольга Юрьевна.

— Так это долго, Армен Сумбатович. Вся смена на это уйдет, а может и больше. А работать когда?

— В зале тебя подменят, пока ты будешь уменьшать сумму убытка, правда, девчонки? — повернулся мужчина в сторону двери, где столпились все работники. — Или будете платить?

Народ единодушно проголосовал оставить меня в бухгалтерии, и с тех пор я периодически заглядываю в кабинет главного бухгалтера Марины Игоревны. Помогаю заводить первичные документы, готовлю базу для ежемесячных отчетов по зарплате. Прошло почти три недели, когда Сумбатыч предложил мне перейти на полный рабочий день.