Черт. Моя голова кружится. Такое ощущение, что каждая капля крови в моем теле скопилась в моем члене, и больше ничего не осталось, чтобы поддерживать мою жизнедеятельность. Кажется, что весь мой мир зависит от того, что она сейчас напишет в ответ.

ЛЮБОПЫТНАЯ_ГОЛУБКА24: Он велит мне встать на колени. Чтобы расстегнуть его джинсы и вытащить его. Он все еще полностью одет. Я не вижу никакой кожи, кроме той, где он задрал рубашку, и его…

ЛЮБОПЫТНАЯ_ГОЛУБКА24: Это все, до чего я дошла.

Я не совсем уверен, что смогу напечатать ответ. Я не знаю, могу ли я сейчас управлять словами в любом формате. Это было бы не так эротично, если бы я не знал, кто именно находится по ту сторону экрана, но я знаю. Я видел ее во плоти, милую, невинную и застенчивую, и я могу представить, как она сейчас кусает губы, как ее рука движется между ног, как пальцы проникают внутрь трусиков, когда она нервно заводит себя.

И я готов поставить деньги на то, что она только что кончила, и именно поэтому внезапно отступила.

VENOM69xxx: Ты трогала себя, пока рассказывала мне все это, голубка? Ты только что кончила, думая о мужчине, который сидит на твоей кровати, говорит тебе раздеться и сосать его член?

Я затаил дыхание, ожидая ее ответа. Если она действительно кончила и сожалеет о случившемся, то сейчас она сбежит. Она выйдет из системы, не сказав ни слова, и я, возможно, больше никогда о ней не услышу — по крайней мере, не в таком виде.

Но если ей все еще интересно, она ответит.

ЛЮБОПЫТНАЯ_ГОЛУБКА24: Как бы я печатала, если бы делала это?

Я думал, что вся кровь в моем теле уже в моем члене, но я все равно чувствую новый прилив возбуждения, от которого у меня на мгновение кружится голова. Шарлотта чертовски сексуальна, когда говорит пошлости, но еще лучше, когда она флиртует. Когда она дразнит меня, как сейчас, играя в жеманство. Необходимость увидеть ее лично прямо сейчас, прикоснуться к ней, ощущается как самая сильная тяга к наркотику. Я хочу увидеть, как она кусает свою красивую, полную губу. Я хочу взять ее подбородок в свои пальцы и сказать, какое наказание ей грозит за то, что она немного дразнится. Хочу увидеть, как вспыхнут ее щеки, когда я это скажу.

Я не влюблен в эту женщину. Это не та эмоция, на которую я способен — не та эмоция, которую я могу позволить себе испытывать, не тогда, когда я живу так, как живу. Но я чертовски уверен в чем-то другом, по шею в глубине я тону: от потребности, похоти и одержимости.

VENOM69xxx: Скажи мне, голубка.

ЛЮБОПЫТНАЯ_ГОЛУБКА24: Ты накажешь меня, если я солгу?

О, мой гребаный бог. Я откидываю голову назад, глубоко дыша, и снова обхватываю себя руками, не в силах отказать себе в моменте облегчения после этого.

VENOM69xxx: Тебе бы понравилось, если бы я это сделал?

ЛЮБОПЫТНАЯ_ГОЛУБКА24: Не знаю. Думаю, что да.

VENOM69xxx: Тогда скажи мне правду, голубка, или мне придется придумать, как тебя наказать, когда мы будем разговаривать в следующий раз.

ЛЮБОПЫТНАЯ_ГОЛУБКА24: А ты помечтай об этом, Веном.

Вот так просто она исчезает. Я смотрю на монитор, отслеживающий ее активность, и вижу, что она вышла из системы, оставив мне только этот последний дразнящий прощальный выстрел.

Если бы я не был на сто процентов уверен, что это она, что это Шарлотта, я бы не поверил. Женщина, которую я встретил в «Маскараде», не была настолько смелой, чтобы так дразнить. Но, похоже, она становится все смелее. За анонимностью компьютерного экрана она расправляет крылья, как и прозвище, которое я ей дал.

Мне не терпится узнать, что будет дальше.

ШАРЛОТТА

Когда я выхожу из кафе L'Rose после своего странно прерванного обеда, я радуюсь, что мы с Джаз не работаем в одном отделе. Она захочет узнать все подробности, а мне нужно время, чтобы прийти в чувства.

Чуть больше недели назад я бы ни за что не уделила время незнакомцу, который подошел и прервал мой обед. Но чуть больше недели назад я была еще и самой далекой от одиночества. Отсутствие кольца на пальце было единственным, что удерживало меня от следующего шага.

А теперь все наоборот.

Я настолько одинока, насколько это вообще возможно. Если не считать звонков и смс от Нейта, умоляющего меня передумать, я полностью свободна от каких-либо связей. И тот факт, что сегодня я не получила ни одного такого звонка или сообщения, заставляет меня надеяться, что, возможно, он сдался.

Честно говоря, я удивлена, что эта мысль не заставляет меня чувствовать себя хуже. Я бы подумала, что мне бы хотелось, чтобы он старался вернуть меня сильнее, чем сейчас, даже если я не намерена возвращаться к нему. Но сейчас я чувствую лишь облегчение от мысли, что он может полностью исчезнуть из моей жизни.

Та ночь в «Маскараде» разожгла мой аппетит. Показала мне, что я упускала все эти годы, будучи такой осторожной, такой идеальной, такой сосредоточенной на том, что я должна делать и хотеть, а не на том, чего я хочу на самом деле. И теперь…

Теперь мне любопытно. Настолько любопытно, что я позволила Ивану Васильеву дать мне свой номер.

Напишу ли я ему? Действительно ли я пойду на это свидание? Эти вопросы крутятся у меня в голове, пока я иду два квартала обратно к месту работы, натягивая на себя пиджак цвета верблюжьей шерсти. День прохладный, ветер набирает силу, предвещая наступление осени, и я к этому готова. Осень — мое любимое время года.

Не похоже, что этой осенью одиночество будет чем-то отличаться, мрачно думаю я, возвращаясь к лифту и поднимаясь к своему столу. Нейт часто был слишком занят, чтобы ходить со мной на свидания по сбору листьев и яблок. Он всегда винил работу в том, что у него нет свободных вечеров, чтобы свернуться калачиком перед камином и поиграть со мной в настольные игры, или в том, что мы не можем поехать на длинные выходные в домик в Мичигане и понежиться на озере. Я всегда говорила себе, что мне повезло, что он поощрял меня делать эти вещи с подружками — что он не хотел, чтобы я была дома и ждала его, он просто слишком много работал, чтобы присоединиться к нам.

Теперь я знаю, что, хотя частично это могла быть работа, а частично — то, что он мне изменял. Как долго, точно не знаю. Но, по крайней мере, какое-то время.

Я прокручиваю в голове идею попросить Ивана сходить со мной на одно из этих уютных свиданий. На первый взгляд, смешно просить красивого, сильно татуированного парня, который подошел ко мне сегодня, прогуляться по тыквенным грядкам, но, возможно, я просто слишком сужу о нем по внешним признакам. Может быть, он бы сделал что-то подобное со мной.

Может, мне стоит спросить.

Вытеснив мысли о нем из головы, я пытаюсь сосредоточиться на работе до конца дня. У меня есть планы с Джаз и остальными нашими друзьями выпить после работы, и я не хочу опаздывать.

Когда я спускаюсь, Джаз уже ждет меня в холле. Она, должно быть, переоделась в ванной, пока ждала — сменила черную юбку-карандаш и шелковую блузку с пиджаком с сегодняшней работы на облегающие джинсы и полосатый топ без плеч кремового и голубого цветов, который демонстрирует ее бронзовые плечи и острые ключицы, а черные волосы собраны на макушке, чтобы еще больше подчеркнуть их. Она также сменила обувь на сапоги на шпильке, которые делают ее на пару дюймов выше меня.

Рядом с ней я чувствую себя неуклюжей в своих джинсах и рубашке на пуговицах. Может, раз уж я перехожу на новый уровень, то и гардероб нужно обновить?

— Мне кажется, мне нужно пойти домой и переодеться, — бормочу я, когда мы выходим на улицу, чтобы поймать вызванный Джаз Uber. — Ты всегда выглядишь очень стильно.

— Ты тоже — успокаивает меня Джаз, когда мы забираемся на заднее сиденье подъехавшего внедорожника. — Ты выглядишь собой.

— Может, мне больше не нравится, как я выгляжу. — Я откидываю голову назад на прохладное кожаное сиденье, вдыхая аромат соснового освежителя воздуха, который густо витает в воздухе. — Может, мне стоит что-то изменить?