На том и согласились, так что к загадочному служащему по линии разведки отправились вчетвером. Валерка всю дорогу просидел на нервах, готовясь к неприятностям, и потом, когда Демьян надолго исчез в каком-то богатом доме — тоже. Впрочем, не он один. Андрей Иванович даже вызвался пройтись вокруг дома — дескать, вдруг там нашего Демьяна уже через запасной выход выводят. Но нет, обошлось. Демьян вернулся где-то через час, слегка раздражённый и недовольный.

— Ну что⁈

— Странное дело, — поморщился упырь. — Он мне был явно рад. И про долг вроде как помнит. Вот только помогать всё равно отказался. Сказал, что ничем помочь не может, потому как это не его епархия. Обещал непременно навестить меня в ближайшее время в Нижнем, а пока, дескать, слишком много дел. Вот именно поэтому я государственную службу и не люблю. Слишком мутно там всё.

Валерка всё равно был рад — хоть что-то прошло без проблем. Пусть толку никакого, но хотя бы без убытка, а то в последнее время всё как-то криво и косо. «Особенно если вспомнить, сколько денег мы должны, и сколько потеряли за последнее время, — вздохнул Валерка. — Это ж ещё как-то расплачиваться нужно. И квадроциклы эти клятые из-за которых всё началось… Даже если обвинения с нас сняли, квадроциклы-то где искать? Или всё, исчезли? Растаяли, как снег по весне? Опять же, с яломиште нужно что-то делать. Хотя нет, с этим никаких проблем. Вернёмся — нападём и перебьём всех, чтобы больше с этой стороны удара не ждать. Надоели!»

Поделиться своими кровожадными мыслями с друзьями Валерка не успел — экипаж остановился возле торговых рядов, а там их уже встречали. Радей Тихославович собственной персоной.

Средние торговые ряды на тёмной стороне Москвы занимают целый квартал. Главное здание прямоугольной формы, которое, собственно, этот квартал составляет, и четыре внутренних. Одно из тех, что во дворе и принадлежит целиком клану Игоря Деяновича. Соответственно для того, чтобы к нему проехать, карета проезжает через арку — вот перед этой аркой экипаж и остановили. Точнее, Валерка сам попросил остановить, увидев знакомую фигуру.

— Здравствуйте, ваше благородие, господа, — поприветствовал компанию Радей Тихославович. — А я, признаться, рассчитывал вас найти внутри. Не думал, что у вас будет настроение для прогулок по столице после таких приключений! И рад видеть вас в добром здравии и хорошем настроении.

— Вашими молитвами, Радей Тихославович, — ответил Валерка. Хотя хотелось — совсем по-другому. — Но, надо полагать, вы нам его сейчас испортите? Опять в тюрьму повезёте?

— Отчего же, надеюсь, наоборот, ещё сильнее вам его поднять. Вы, Валерий, должно быть, находитесь сейчас в некотором недоумении.

— Именно так, — кивнул Валерка. — Правда, не уверен, что слово «недоумение» достаточно передаёт накал эмоций. Меня пытаются ограбить, потом, когда мы с друзьями уже настигли грабителей, вдруг хватают и тащат в тюрьму, где какой-то мутный тип меня пытается завербовать. Я оттуда бегу, жду всех кар небесных, и тут вдруг выясняется, что в тюрьму меня никто не сажал, никаких претензий ко мне нет, и вообще, всё хорошо. И вдруг появляетесь вы, Радей Тихославович. Знаете, у меня сейчас большой соблазн вас схватить, заковать во что-нибудь серебряное или железное, и тоже посадить в какой-нибудь подвал, чтобы выяснить, на кого вы работаете и что от меня хотите.

Поросёнок ничуть не оскорбился, даже наоборот, рассмеялся.

— Понимаю ваше раздражение, Валерий, но поверьте, пленять меня не имеет смысла. Во-первых, ни серебро ни железо мне вреда не нанесут, потому что я человек. Во-вторых это просто не имеет смысла, потому что я и так собираюсь максимально вас просветить. А вот если пригласите меня куда-нибудь в тёплое место и напоите чаем, я буду вам благодарен. Поверите ли, последние дни у меня выдались ещё более насыщенными, чем у вас!

Пришлось организовывать чаепитие. Нет, сначала Валерка собирался нагрубить и послать господина чиновника ко всем чертям, но стоило только открыть рот и Демьян его больно ущипнул за руку. Валерка удивлённо глянул на упыря и тот сделал большие глаза — дескать, не смей! И вообще упырь выглядел слегка пришибленно, как будто кого-то очень страшного увидел.

Радей Тихославович за этой пантомимой наблюдал с удовольствием. И вообще выглядел абсолютно довольным жизнью. Впрочем, совсем скоро Валерка понял, почему.

— О появлении проводника в столицу доложили ещё перед новым годом, — объяснял Радей Тихославович. — Удивительное и масштабное событие — вы, Валерий, наверное, до сих пор не осознаёте в полной мере, насколько вы важны. Однако компетентные органы, которые должны вами заниматься, об этом не узнали, представляете, какая оказия? Доклад куда-то затерялся. — Свин потешно развёл руками, — Такое бывает, к сожалению, беспорядка в нашей стране много. Организация, в которой я имею честь состоять, о вашем существовании узнала совсем недавно — уже после случая с господином Элвеном Арчером. Тогда же и началась подготовка к визиту. Однако нас очень заинтересовал тот факт, что первые доклады о вас потерялись. Моё руководство здраво рассудило, что это может быть не случайно. Конечно, проводник — это не наш профиль. Вами должен заниматься департамент потусторонних дел, в котором состоял господин Максимилиан. Но после того, как у них случилась такая накладка, мы решили, что им стоит немножко помочь. И не прогадали. Не буду рассказывать все подробности, но благодаря вам нам удалось вскрыть целую сеть иностранных шпионов. Господин Максимилиан, как вы понимаете, только пешка. Про него мне всё было ясно ещё когда мы отправились в Нижний Новгород. Нужно было найти главных интересантов. Поэтому, Валерий, вам и пришлось немного пострадать. Однако должен заметить, вы с честью справились с испытаниями, выпавшими на вашу долю. Почти идеально. Совсем идеально было бы, если бы вы не поторопились бежать из тюрьмы. Нам из-за этого пришлось действовать в спешке и не очень чисто, но, слава богу, обошлось. Почти всех нужных господ мы взяли, осталась только мелочь, которую мы так или иначе вскоре выловим.

— То есть, я правильно понимаю, меня использовали, как подсадную утку? — спросил Валерка.

— Я слышу в вашем голосе нотки осуждения, — покачал головой Радей Тихославович. — Валерий, вы добились звания князя. Основали свой клан. Можно сказать, ворвались в наше общество, выбив дверь с ноги. Мне нравится ваша энергичность, да и ваша личность в целом, но мне кажется, вы так до конца и не поняли, чего именно добились. Вы — князь. У вас несколько больше свободы, чем у обычного подданного империи. Вы можете сами судить в своих владениях, можете самостоятельно наказывать своих обидчиков. По большому счёту вы выбили себе право владеть маленьким государством внутри нашей большой страны. Но свобода подразумевает ответственность, не так ли? Либо ты отвечаешь за себя сам, либо за тебя отвечает государство. Вы предпочли первый вариант, и вам предоставили возможность самостоятельно решать проблемы. А мы в это время решали свои, воспользовавшись удачным случаем, только и всего. Как по мне, это довольно справедливо. И, главное, получилось очень удачно! Мы, с вашей невольной помощью, получили в свои руки несколько очень интересных господ. Один очень высокопоставленный господин с безупречной репутацией оказался совсем не тем, за кого себя выдавал… впрочем, эти подробности я оставлю при себе, если вы не против. Не думаю, что они вам нужны.

— И что дальше? — Валерка понимал, что Радей Тихославович в целом прав, но пока никак не мог избавиться от ощущения, что его использовали.

— Да ничего, — пожал плечами поросёнок. — Живите, как жили. Вы же собираетесь возвращаться в Нижний Новгород? Вот и прекрасно, возвращайтесь. И меня с собой берите, потому как я теперь ваш куратор от государства. Не переживайте, сильно мешаться в ваших делах не буду, но оставляю за собой право вас одёрнуть в случае, если вы что-то не то решите принести в ваш мир. Дело касается, в основном, идей, как я уже упоминал, так что сильно вас не ограничим. Все остальные решения остаются на ваше усмотрение, делами вашего клана я тем более интересоваться не собираюсь.