Не человека, который, в моём понимании был преступником, а моя — той, кто от него пострадал. Его жертвы.

Лифта у нас не было, да и зачем? Всего-то три этажа разваливающейся постройки, ещё молодости наших бабушек. Когда мы разговаривали с риелтором, то, почему-то даже не уточнили возраст дома, а сам он тактично на этот счёт промолчал. Конечно, мужчина в костюме поведал нам о некоторых минусах, остальные мы уже обнаружили сами… Но рассказывал он о них как-то по-своему, ищи в каждом минусе штук по пять плюсов. Сказать честно, нам это было и не важно, он мог бы не распинаться. Единственный критерий, который играл для нас существенную роль — мы были в состоянии за это жильё заплатить, и теперь, наконец-то, будем жить отдельно.

Под тёмной лестницей облезлого коридора стояли детские коляски. А, ведь, и я хотела ребёнка от этого человека. Как же я была наивна и, воистину, глупа! Может, в чём-то муж и был прав?

Мы жили на верхнем, третьем этаже. Поднимаясь, я продолжала держать телефон. Теперь мы с Катькой говорили по видео:

— Ты, если что, всё равно ко мне приезжай! Место всегда найду.

— Я… Не знаю, Кать, сейчас я ничего не знаю.

— Не теряйся и не отключай меня!

— Нет, зайду я, наверно, одна, — мне очень не хотелось, чтобы кто-то был свидетелем моего позора, хотя ещё минуту назад упрашивала подругу об обратном.

Там, ещё на первом этаже мне было ужасно страшно войти в квартиру одной и встретиться лицом к лицу с правдой. Здесь же, на третьем, с ключом в руке, я боялась уже иного. И почему в этот, самый тяжёлый для меня момент я думала о мнении других людей?

Всего три этажа, а как всё круто поменялось. Это время так долго тянется? Или эмоции быстро сменяют друг друга?

Подумать только, я каждый день поднималась и спускалась по этим пролётам, иногда и не один раз. Но сколько из них я думала о чём-то, кроме того, что приготовить на ужин и как лучше распределить время в свой единственный выходной, чтобы постирать, убраться, и ещё умудриться отдохнуть⁈

Когда ещё я также основательно задумывалась о своей жизни?

Тогда я ещё не знала, что это всего лишь начало.

Наскоро отказавшись от назойливой помощи Катьки, я всё же сбросила видео звонок, да и совсем выключила телефон. Хотя, в голове и мелькнула мысль о том, что предстоящий скандал может дойти до рукоприкладства или ещё чего хуже, до преступления. Для себя я даже не уточнила с чьей стороны… Наверно, нужно меньше смотреть подобные новости.

Я повернула два оборота верхнего замка. Спустилась к нижнему.

А, ведь, это же муж настоял на том, чтобы хозяйка сменила дверь. Зачем нам сложные замки? Что нам красть? Ноутбук, конечно, дорогой, но он стоит так же как дверь. За которую, опять же, половину стоимости заплатили мы.

Всё, что сейчас было в моей голове — это «догадка» о том, что так у него была бы возможность услышать о моём приходе заблаговременно, и спрятать любовницу.

«Куда спрятать?», — пронеслось следом. — «Кухня-пяточёк, крохотный санузел? Полупустая комната, где только диван и полка? Даже на шкаф денег нет. Висит всё на какой-то самодельной трубе… Прыгать же не высоко»…

Опять же, до какого абсурда только доходили мои мысли!

Я потянула открытую дверь на себя.

Наверно, это было первый раз, когда я прочувствовала на себе всю тяжесть панической атаки.

Перед глазами всё плыло. Мне казалось, что меня саму шатало из стороны в сторону при каждом шаге.

Сердце заколачивалось, я начала задыхаться.

«Я умру. Уже умираю!»…

Меня выбежал встретить пёс. Собака была не нашей. Костя всегда был против животных в доме. И он, и я понимали, что питомец — тоже большая ответственность. Но когда у нас уехала в отпуск соседка, я уговорила мужа взять собаку на передержку.

Золотистый ретривер жил у нас уже третью неделю, да и раньше я видела его на прогулке с хозяйкой, гладила. Поэтому, и из-за лаского нрава он всегда выбегал меня встретить. Иногда ему доставались и вкусняшки… Вероятно, я тогда прошла мимо. До сих пор удивляюсь, насколько умный пёс, не сбежал, дверь-то я не закрыла.

Мне было невыносимо находиться здесь. Душно. Смрадно.

В голове появились картины, всего лишь фантазия, но какая ужасающе реальная, о том, что стоит мне повернуть за угол, и там, на нашей постели я увижу его с какой-то девицей!

Они будут голые и распаренные от бурного секса, словно свиньи.

Я помедлила, уговаривая себя в том, что такое невозможно. Однако, в душе из-за простой фантазии уже произошло непоправимое. Я представила это наяву, в том моём состоянии, и поэтому, уж не знаю, сочтёте вы меня сумасшедшей или нет, но я долгое время была убеждена в том, что именно тогда и с ней я его застала. Конечно, у меня не было галлюцинаций. Просто, всё это было настолько… больно…

Войдя, или можно сказать, вползая в комнату, я завалилась на стену.

Диван был разобран, но ровно так каким я впопыхах, опаздывая в больницу, оставила его утром. Муж сидел в наушниках за ноутбуком.

Как всегда.

Какой смысл в стальных дверях, когда он и танк не услышит!

Из наушников гремела музыка.

Когда-то я умилялась его музыкальному вкусу. Теперь, да простит меня эта группа, поскольку они-то уж точно в этом не виноваты, но их песни я слушать не могу.

Я с шумом села на пол. Ноги не держали.

Постаравшись сладить с частым дыханием, я начала растирать руки, и с невероятным усилием переубеждать себя в мысли о скорой и неотвратимой смерти.

Можно сказать, тогда я уже умерла.

Я массировала руки, инстинктивно растирала их, будто снимала перчатки. Водила блуждающим взглядом по комнате.

Посмотрела на мужа, потом на разобранный диван. Снова представила, как он ласкал другую, точно также как меня. Как я его учила и просила делать со мной. Его губы целовали совсем неизвестную мне женщину. Грязную. Мерзкую! Не может женщина, встречающаяся с женатым быть чистой! Не душой, не телом!

Снова представила, как они тем днём, когда он мне сказал, что едет к заказчику… Боже, только подумать, днём!

Как он её, должно быть, неспешно раздевал. Или, срывал с неё одежду. Засовывал свой язык ей в рот!

Я посмотрела на мужа. Теперь он тоже был для меня грязным и мерзким. Сущим ничтожеством.

Он не услышал, скорее, заметил краем глаза собаку, что в непонимании кружилась возле меня.

— … Иди отсюда, — скомандовал он, прогоняя псу, который, кажется, беспокоился и заботился в этот момент обо мне куда больше, чем мой собственный муж. А когда обо мне в этом браке вообще заботились?

Выгнав собаку в коридор, Костя заметил, что входная дверь открыта, я услышала, как он захлопнул её.

Вернувшись в комнату, он закрыл и эту. Оставив единственного, для кого я была ценна жалобно поскуливать за дверью.

— Я говорю, чего с тобой? — попытался поднять меня Костя. — Тебе плохо? Воды принести? Скорую? Всё так плохо?

Сейчас я увидела в его глазах страх. Не знаю, переживал он за меня или оттого, что не знал, что делать в подобной ситуации. Может, и всё разом.

Я не стала ему помогать, да и не сопротивлялась. Обхватив покрепче, он подтянул меня вверх, словно тряпичную куклу. Мой мужчина не был силён, однако, на руках периодически мог носить.

Да и рост у него был средний, и внешность.

Немного выше меня. Кучерявый. Голубоглазый брюнет. Ничем особым он не отличался. Родинок вот только на лице была россыпь. Говорят, такие люди счастливые. А как же я?

Можно мне, без родинок, быть счастливой?

Спортом Костя занимался только по юности. Потом все дни у него пролетали за компьютером, в офисах и транспорте до заказчиков.

А что, если он вовсе к ним не ездил? Что, если она была у него не одна? Или встретились они не один раз?

Костя усадил меня на диван. Прямо в уличной одежде на постель. Сама бы я никогда такого не сделала. В моём понимании, дом, а тем более постель должны быть абсолютно чистыми. Чтобы я кого-то привела в неё⁈..