Но эта мысль не давала покоя, скорее, самому Константину, поскольку теперь он столкнулся с иного рода конфликтом. По возрасту-то он взрослый, по статусу тоже, ведь женат. Однако, он опять зависит от родителей, на сей раз родителей жены. И это раздражало и обезоруживало вдвойне.

Он старался забыться, и лишний раз не попадаться хозяевам чужого дома. Лена уговаривала, что всё нормально, это говорили и Михаил Викторович — отец Лены, и Анастасия Сергеевна — её мать.

Себя и уговаривал Костя, вспоминая, что их дочь раньше жила в квартире, снятой его отцом. И тем, что эти неудобства будут временными. Он делал для этого всё. Даже брался в перерывах за совсем незначительные заказы.

И в итоге был вознаграждён. Теперь, хоть такая же конура, зато отдельная.

Эта маленькая победа вселила в него уверенность, что всё получится. Хотя и ненадолго. На какое-то время он вновь впал в уныние, ведь его новые ожидания опять летели ко всем чертям. Да ещё и Лена заговаривала о ребёнке. Боже, да какая же она наивная и глупая!

Но считал Костя так только когда злился на неё. В обычное же время, она виделась ему всё той же Леной, в которую он влюбился, особенно в моменты, когда она была с ним нежной, и её хотелось касаться.

Правда, наступали эти моменты всё реже. Иногда скандалы становились просто невыносимыми. И особенно обидно становилось, что начинались они, порой, из-за не помытой кружки или, по мнению Лены, слишком грязной обуви. А что ему делать, если он опаздывает к заказчику? Неужели нельзя потом пол протереть, тем более, всего немного. Это же их общие деньги! Их еда, жильё, и новая ей куртка, вместо порванной старой!

Кажется, оба они находились в точке кипения, когда мелочь могла превратиться в самого раздутого слона.

Когда-то вначале их совместной жизни происходило то же самое. Период, следующий сразу за бурной страстью.

А, ведь, вначале они друг без друга не могли. И вспоминал Костя даже не время, когда они только начинали быть парой, а именно первый год совместной жизни. Когда она официально стала его, а он — её.

Он помнил их свадьбу. Собралось не так много гостей, только самые близкие. Времена пышных торжеств остались в прошлом. Родители с обеих сторон помогли заплатить за ресторан, да и друзья подарили конверты, а не бесполезные бокалы и скатерти. Даже что-то осталось.

Вместе с Костиными накоплениями, они смогли слетать на неделю во Францию. Лена слишком уж мечтала побывать в Париже.

Мандраж испытал и Костя. Тем более, что был заграницей впервые: отец долгое время был невыездным.

Франция оставила двоякое впечатление, главным образом потому, что его хороший английский был отвергнут парижанами. Если ему что-то нужно было узнать, он скорее получал информацию от эмигрантов и таких же туристов. Лена же, по большей части была в восторге. Скорее потому, что о многих трудностях, с которыми столкнулся Костя, она и не догадывалась.

Потом они вернулись в Москву. И наступил период, когда все формальности были пройдены, а о настоящих трудностях им ещё было позволено не думать.

Тогда-то они и поняли, как, оказывается, скучали друг по другу, хотя и находились рядом.

Секс без причины и не по расписанию, вкусные завтраки, обеды и ужины, Лена ещё стеснялась, оттого была привлекательнее.

Со временем иллюзия начала пропадать. Оказалось, что Лена совсем не та нежная, утончённая и тихая, какой он её видел. Поначалу это помогло расслабиться и самому Косте. Он понял, что раз его любимая не такая уж идеальная, то идеала из себя не нужно строить и ему. Вот тогда и начались первые ссоры.

И нет, на тот момент они не касались секса. Костя знал, что у Лены он был первым, хотя ей уже было восемнадцать. Уж слишком девушка боялась. Позже секс случался ещё несколько раз, но им было неудобно выискивать на то время и место.

Теперь же всё было можно совершенно официально, и над ними не висла угроза быть застуканными слишком рано вернувшимися родителями или недобросовестными друзьями. Однако, продлилось это ровно до того момента, как им пришлось переехать в комнату в Балашихе.

Раньше Костя бывал в этом городе. Город как город. Однако, сейчас, пережив удар судьбы, и желая на кого-то слить свой гнев, он ненавидел уж точно неповинный в этом областной город.

Костя уговаривал себя, что всё не так уж плохо. Тридцать минут на маршрутке — и ты в Москве. Да, откаты случаются, и это нормально. Всегда можно вернуться на прежние позиции. Хотя, он так и не смог понять, для чего вообще все эти откаты и жизненные трудности. Неужели нельзя просто жить всегда нормально, не страдая?

Страдала и Лена, хотя и жила в той же комнате, что и до замужества, и это были её родители, однако, было видно, что чувствует она себя некомфортно.

Наверно играл роль и тот факт, что она теперь была замужем и, как бы это сказать, совсем не рассчитывала возвращаться в коммуналку, да ещё и со своим мужем.

В общем, Костя работал. Лена тоже. И теперь они смогли позволить снять себе разваленную однушку. Однако, даже ветхое жильё требует определённых в себя ежемесячных вложений. Поэтому Косте предстояло работать ещё усерднее, чтобы удержать, что имеет, а потом и вырваться уже и отсюда.

Но там, где он мечтал летать, другие бежали, а он шёл. Иногда хромал или совсем уж, полз.

Поэтому сейчас он и сидел в выбранном Павлом баре и слушал его «забавные» истории. Постепенно крепкий алкоголь расслабил и Константина. И теперь смеялся уже он. Не всегда удачно, по мнению Павла, зато спуская пар.

Слово за слово, они перешли к рассказам о собственных достижениях. С успехом Павла всё и так было понятно, свой же Костя немного приукрасил.

Постепенно посетители начали расходиться, а разговор свернул к более личному.

— Что б я кому-то так же разрешил собой помыкать? — возмущался, развалившийся на стойке Павел. — Ты, Кость, совсем тряпкой стал. Я тебя не узнаю.

— Ты даже не был женат, — указал ему на несправедливость суждения Костя, опрокидывая очередную стопку.

Павел обвёл пустые стопки пальцем:

— Повтори, — обратился он к бармену. — Так я и не стремлюсь, — он пожал плечами. — Вот смотри. Ты женат и несчастен. А я не женат — и счастлив, — развёл он руками, радуясь простой истине.

— Я иногда тоже жалею, что женился. — не дожидаясь, пока бармен нальёт стопку до краёв, снова осушил её Костя.

— А я о чём! Умный я человек! — хвалился Павел. — А тебе разрядиться надо. Мне, когда какая-то курица начинает мозг клевать…

— Ещё раз Ленку курицей назовёшь, — угрожающе уставился на Павла Константин.

— Не курица, — капитулируя, поднял руки друг, — Но я тогда показываю, кто хозяин. Сразу либо в рот пусть берёт, либо с чёрного хода захожу, — раскатисто засмеялся Павел. — По-другому они не понимают.

Он взял лежавший рядом смартфон и зашёл в галерею, воспроизводя одно из последних видео:

— Вот, вчера снял, — повернул он экран сначала к бармену, а потом к Константину, — Полвечера мозг выносила. Ну и заткнулась сразу. Смотри, сейчас по самые гланды возьмёт…

На экране, действительно разворачивалась картина, что называется, home-видео. О котором, в прочем, девушка, кажется, не догадывалась.

— Твоя новая? — поинтересовался Костя.

— Ну так, на разок снял. Маша-Даша… Да не важно, — пытался вспомнить имя Павел. — Свою тоже заставь…

Костя смотрел на экран, слыша характерные звуки. Безусловно они его возбуждали. Однако, представить на месте партнёрши в этот момент свою Лену он не мог. Ему слишком не хотелось, чтобы его любимая женщина, подобно неизвестной девушке на видео, по сути давилась, не имея возможности дышать и, вытирая накатившие из-за удушья и рвотных позывов слёзы:

— И что, всегда так? — поинтересовался Костя.

— Да эта просто не умеет. Сказала, что до меня никому не делала. — ухмыльнулся Павел. — А вот были девчонки, богини горлового. Да и аналки хорошие есть, и те, кто любит групповушку. Если хочешь, парочку телефонов подгоню.