***

Чуть позже, когда я написал заявление на Голышева и перечислил те вопросы, которые должен был выяснить менталист, вышел на улицу и устало вздохнул. Если мое предположение подтвердится, то меня не только поощрят премией, но и найдут место в оперативниках. По крайней мере, я на это надеялся.

Когда вернулся домой, то увидел, что весь двор перекрыт вооруженными людьми. Сначала насторожился, не понимая, что происходит, но тут показались дед и генерал.

— Дима, не волнуйся! — прокричал Ворошилов. — Это я свои связи поднял, чтобы защитить твоего теневика!

Я зашел во двор и подошел к ним. Первым делом извинился за то, что без спросу взял машину, на что генерал лишь махнул рукой и ответил, что я ему, как сын, и могу пользоваться всем, чем захочу. Затем вдвоем они с дедом забросали меня вопросами о том, что произошло ночью. Услышав, что Артем Рузанов снова приходил и хотел похитить теневика, дед зло выругался и хотел поехать к нему, но я остановил и сказал, что сам разберусь с ним.

Потом разговор зашел о Голышеве. На этот раз удивились оба старика. И тот и другой считали его порядочным человеком, поэтому сначала с недоверием отнеслись к моему рассказу. Но когда я рассказал о том, как он напал на меня, то они уже не стали отрицать его причастность к нападению на меня на дороге и в организации кражи.

Я объяснил, что если бы не привел Голышева в полицейское управление, то все закончилось тем, что признали бы виновным его помощника, который наверняка получал приказания в очень обтекаемой форме. Так делали часто, так как все знали, что с тех пор, как в штате полиции и Имперской службы появились менталисты, скрыть что-то было очень трудно. В своей работе я часто сталкивался с этим, поэтому отлично знал, как преступники себя вели, пытаясь не оставить след в памяти других людей.

По поводу вооруженных людей на территории усадьбы я поблагодарил Ворошилова, но попросил отпустить их заниматься более важными делами. Он повозмущался, но вынужден был признать, что переборщил.

Уставший и голодный, я наконец-то зашел домой и совершенно без сил рухнул на диван в гостиной.

— Дмитрий Иванович, если хотите, мы можем здесь вам накрыть, — предложил Валера, увидев в каком я состоянии.

— Не будем сердить деда. Накрывайте в столовой, — устало проговорил я.

— Выпьете чего-нибудь покрепче?

— Да. Тащи пол-литровую бутылку коньяка.

Валера кивнул и поспешил в погреб. Я скинул ботинки и с наслаждением вытянулся на диване. В это время послышались тяжелые шаги, и в дом забежал Митя.

— Дмитрий Иванович, за вами приехали! — выпалил он, тараща на меня глаза.

— Кто? — насторожился я.

— Из управы. Сказали, срочно. Что-то там у них произошло, — протараторил он.

Следом за ним в дом зашел дед.

— Дима, собирайся. Тебя вызывает следователь. Приехал подручный.

— Ни минуты покоя, — выдохнул я и потянулся к ботинкам, которые беспорядочно валялись на полу.

Следователь по фамилии Попов, мерил шагами свой кабинет, когда я открыл дверь.

— Дмитрий Иванович, проходите, — устало выдохнул он.

Зевая во весь рот, я плюхнулся на продавленный диван, на котором до этого лежал Голышев. Следователь опустился на свой стул и потер красные глаза. Он уже давно должен был сдать дежурство и пойти домой, но из-за ночных происшествия о сне он мог только мечтать.

— Вы были правы. Голышев, прикрываясь своим заводом, творил все, что ему заблагорассудится. Я не могу рассказать вам все, о чем удалось выяснить нашему менталисту, поэтому остановимся лишь на тех вопросах, которые интересовали вас.

— Да? И что же выяснилось? Я был прав? — от сна не осталось и следа.

Я напрягся, не спуская пристального взгляда с Попова.

— Да, Дмитрий Иванович. Все ваши предположения подтвердились. В его зверинце много тварей, большая часть которых не зарегистрирована. Более того, ненужные экземпляры он продавал через нелегальных перекупщиков и активно спонсировал весь этот темный бизнес. Кстати, монстр, которого вы обнаружили в подвале на соседнем участке, тоже принадлежит ему. Как сказал менталист, Голышев пытался сбыть этого монстра своему товарищу графу Рузанову, но тот в последнюю секунду отказался от него, так как нашел экземпляр получше.

— Рузанов?! Этот черт и здесь замешан? М-да, ну и семейка, — не сдержавшись, выпалил я. — Но почему Голышев оставил монстра в подвале, а не перевез его обратно в зверинец?

— Потому что ваша служба перехватила тех перекупщиков, с которыми он проделывал свои делишки. Нанимать посторонних людей он не хотел, поэтому просто оставил монстра умирать в подвале.

— Почему же он не перепродал монстра кому-нибудь еще? Ведь боец из него вышел бы отменный.

— Зачем? Голышев не нуждался в деньгах, поэтому смерть одного из монстров никак не отразилась бы на его благосостоянии, — следователь развел руками. — Кстати, я уже связался с вашим руководством, поэтому они будут вести это дело параллельно с нами. Август Валерьянович должен сейчас подъехать со своими оперативниками.

— Отлично! Пусть разбираются, — я откинулся на спинку дивана и с облегчением выдохнул.

Эта ситуация с монстром в подвале не давала мне покоя. Я никак не мог взять в толк, как он оказался там, поэтому частенько мысленно возвращался к нему. Теперь же все стало на свои места.

— Вы сами будете вести это дело? Может, я все данные по монстрам и зверинцу передам вам? — вывел меня из раздумий Попов.

— Нет-нет. Я в отпуске! Пусть этим делом занимается Август Валерьянович, а я пойду домой и хорошенько высплюсь, — я поднялся на ноги. — Если у вас нет ко мне вопросов, то я пойду домой.

Следователь замотал головой.

— Идите. Если у нас еще возникнут какие-нибудь вопросы, то я отправлю за вами.

— Только не сегодня! У меня выдалась тяжелая ночь, — строго сказал я.

Следователь подавил зевоту и кивнул.

Я вышел из кабинета и чуть не столкнулся с начальником.

— А-а, Дмитрий. Приветствую! — он протянул руку.

В отличие от меня и следователя, он выглядел отдохнувшим и бодрым.

— Здравствуйте, Август Валерьянович, — я пожал протянутую руку.

— Уж не знаю, под какой вы звездой ходите, но ваша удача нам только в плюс. Это ж надо схватить такого жирного дельца! Чувствую, за веревочкой потянется целая вереница нелегалов, — он потер руки, изнывая от нетерпения. — Наши оперативники уже на заводе и изучают зверинец Голышева. Надо будет тщательно порыться в голове его помощника, который и занимался поиском необычных монстров. Уж он-то выведет нас на перекупщиков, теневые арены и…

— Погодите, а помощника уже поймали? — прервал я его.

Вот об этом я не подумал. Мне еще нужно было испытать несколько артефактов и набраться опыта в сражениях на теневой арене, прежде чем ее прикроют.

— Пока нет, но день-два и он будет сидеть в нашей допросной. Обещаю! — заверил начальник.

— Хорошо, работайте, а я в отпуске, — развернувшись, направился к выходу, обдумывая как же поступить.

Найти еще одну теневую арену проблематично, поэтому нужно было действовать быстро. Я решил, что сегодня же вечером снова повезу теневика на арену.

Вернувшись домой, я по обыкновению заглянул в амбар и проверил теневика. Тот лежал на куче соломы и облизывался. Митя недавно скормил ему двух небольших овец.

— Дима, ты уже вернулся. Зачем следователь вызывал? — послышался сзади голос деда.

— У Голышева полно незарегистрированных монстров, поэтому его дело переходит в Имперскую службу. Боюсь, что могут найти и закрыть теневую арену, на которую я возил теневика.

— И хорошо. И пусть. Ты сам первым делом должен был доложить о ней, а не участвовать, — пробурчал он.

— Если арену закроют, то я больше не смогу участвовать на сражениях. Ты забыл, что теневик не зарегистрирован?

— Продай его и проблем не будет, — пожал плечами дед.

— Нет, не могу. И не хочу. Теневик – мой боец. Не знаю, как это объяснить, но будто между нами особая связь… Я ему доверяю и знаю, что он меня не подведет.