Вопрос предназначался беловолосой девушке. Лиа сидела на полу камеры, упершись плечом в прутья камеры. Бледное лицо в полумраке комнаты было цвета простыни, а глаза глубоко запали.

Где-то около полуночи Марджори проснулась от того, что Лиа громко застонала, скрючившись на полу. Она пролежала без сознания практически всю ночь. Иногда девушка приходила в себя, но при этом начинала нести какую-то околесицу и странно смотреть на Карла с Марджори. Создавалось ощущение, что она не узнавала их двоих, но не сильно горевала по этому поводу, так как ее глаза выражали смесь радости и безумства. Выглядела эта картина довольно жутко. И чем ближе время приближалось к утру, тем Лие становилось все хуже и хуже. Марджори подошла к девушке и присела возле нее, сочувственно посмотрела на бледное лицо. Тыльной стороной руки притронулась ко лбу Лии.

Она горела.

— Тебе нужна помощь. Ты вся горишь.

Лиа не ответила. Она мелко задрожала всем телом, отчего зубы заходили ходуном.

— Черт... — ругнулась Марджори.

Встав, девушка принялась ходить по камере. Прислушалась к доносящимся со стороны улицы звукам, надеясь услышать шаги долговязого эльфа, что запер их тут. Взъерошила волосы рукой и посмотрела на Карла.

Он, так же как и Марджори, беспокойно смотрел на Лию и нервно покусывал нижнюю губу. Одинаково беспомощное выражение застыло на их лицах.

— Почему никто не приходит?! — злостно всплеснула руками девушка. — Почему Этельгар не напал?! Где Вэон?! Проклятье!

Карл подошел к Марджори, взял ее за руки и повернул к себе лицом.

— Успокойся, — вкрадчиво произнес он. — От криков пользы никакой.

— Почему же, — усмехнулась Марджори. — Они нас услышат и придут на звук криков. И тогда попросим привести Лие помощь.

Охотница в углу камеры зашевелилась и что-то промычала.

В тот же миг Карл и Марджори были возле нее и внимательно принялись наблюдать за девушкой.

На лбу Лии появилась испарина, на щеках краснел нездоровый румянец, а глаза были закрыты и под веками лихорадочно носились зрачки.

— На простуду не очень-то похоже, — сказала Марджори.

— Ага, — только и ответил мужчина.

Дверь камеры неожиданно распахнулась и громко хлопнула о стену. Не ожидавшие такого Карл и Марджори подпрыгнули на месте, а девушка даже негромко вскрикнула.

В проходе двери стоял один из охранников-эльфов, что присматривал за ними. В руках он держал небольшой котелок, от которого исходил пар. По помещению расползся травянистый запах непонятного варева.

— Вот вам... — сказал эльф на корявом человеческом наречии. — Что это с ней?

Марджори не выдержала и рыкнула:

— Как что?! Не видишь, что ей плохо! Кажется, она заболела! Приведите сюда лекаря!

— Но...

— Быстро!

Девушка и сама не ожидала услышать от себя такое. Наверное, она просто волновалась за Лию.

Эльф поставил котелок и юркнул в проход двери, в спехе забыв закрыть ее за собой. Марджори была только этому рада. Камера наполнилась свежим воздухом, коим не могло обеспечить их маленькое оконце.

К тому же от свежего воздуха Лие должно было стать легче.

Но не стало.

***

В город проникнуть оказалось не так трудно, как Этельгар предполагал. Как только тьма опустилась на землю, он направился по уже знакомой ему тропинке к городу. Когда он пришел сюда в прошлый раз, то обнаружил, что стены города Долена защищены от проникновения «незваных гостей». Ему пришлось потратить некоторое время на то, чтобы найти лазейку, и он ее нашел, но пришлось немного постараться, так как трещина не хотела поддаваться сразу.

И вот сейчас трещина поддалась ему очень легко и практически бесшумно.

Этельгар усмехнулся. Кожа на скуле с противным звуком лопнула, оголив желтоватую кость черепа.

После того как стена разошлась (демоническая сила оказалась даже более эффективной, чем Этельгар мог себе предположить), ему открылся проход шириной достаточной для того, чтобы он мог в него протиснуться.

Напевая под нос незамысловатую песенку, Одержимый направился темными переулками обследовать город. Долен оказался довольно большим, но ему не нужно было его осматривать целиком. То, что он искал, находилось не очень далеко.

Запах того места тянулся по всему городу. Смертные, конечно же, не чувствовали его, но не он. Этот запах был сладок и напоминал ему о том хорошем, что случается в жизни каждого.

Этельгар остановился и сделал шаг назад, растворившись в тени здания. Мимо него быстрым шагом прошелся долговязый эльф с опухшей и посиневшей скулой. Он бормотал что-то нелицеприятное себе под нос и постоянно оглядывался назад.

Одержимый не обратил на него особого внимания. До смертных ему сейчас совершенно не было дела. Подняв голову к небу, он посмотрел на серп луны. Ему нужно было поторопиться.

Теперь уже не обращая внимания ни на что, он напрямую направился в северо-западную часть города. По дороге ему больше никто не встретился, чему демон был рад и не рад одновременно. Уж слишком ему хотелось поймать кого-нибудь и высосать из него душу, но дела были важнее.

Этельгар на мгновение остановился и посмотрел на небольшое здание, которое находилось в удалении от остальных. Из небольшого оконца пробивался неяркий свет факела. А там.

Одержимый ухмыльнулся, заметив знакомое свечение души с черным пятном, которое с прошлого раза стало немного больше.

«Может, зайдем на огонек?» — спросил Этельгар.

«Времени мало, — ответил Аэльрах. – И так очень много времени уйдет на подготовку».

«Вечно ты портишь все веселие», — с упреком сказал мужчина.

Демон рыкнул:

«Потом будешь веселиться! Сейчас есть куда более важные проблемы!»

«Ладно-ладно».

Этельгар возобновил путь. И в скором времени он достиг нужного ему места. С жуткой улыбкой на устах он осмотрел свое будущее место «работы».

— Пора.

Вэон стоял на стене у главных ворот и с непониманием наблюдал за тем, как восходит солнце. Глаза бегали из стороны в сторону в поисках ответа. Было ранее утро. В воздухе еще витала прохлада и влага. Из леса начало раздаваться первое пение птиц.

Эльф тяжело выдохнул.

Этельгар должен был напасть сегодня на них, но не сделал этого. Почему?

Не могла же Лиа ошибиться.

'А что если могла?'

Эльф вновь внимательно посмотрел в чащу леса. Никакого движения и постороннего шороха.

Приход Этельгара мог бы решить множество проблем. Начиная от его убийства и заканчивая разрушением сомнений, которые поселились в головах советников на его счет.

Сзади послышались шаги множества ног. Негромкие переговоры в тишине утра без труда доходили до острого уха эльфа-главаря.

Среди этих голосов особенно выделялся один. Гнусавый мерзкий голос, который он всей душой ненавидел.

Звук шагов усиливался по мере их приближения к Вэону. Теперь он мог точно определить, сколько эльфов идут в его сторону.

— Вэон, — послышался из-за спины голос Кассила. — Старейшина отдал приказ с наступлением рассвета заключить тебя под стражу на неопределенный срок.

— На неопределенный срок, — повторил за ним Вэон, словно попробовал слова на вкус и усмехнулся. — Могут заключить на несколько дней, а могут и на всю жизнь. Ведь так?

В ответ такая же усмешка.

— В твоем случае я бы не надеялся на 'несколько дней'.

Вэон все еще стоял к ним спиной и пристально смотрел в лес. С каждой минутой надежда его угасала все сильнее.

— Рассвет вот-вот настанет, — не обращая внимания на Вэона, продолжал Кассил. — И где же обещанный тобой демон? А?

Вэон промолчал.

— Может, его и нет вовсе?

Главарь повстанцев, наконец, повернулся и обвел глазами четверых эльфов, трое из которых были конвоирами. Молодыми еще совсем. Будь они врагами Вэона, то уже лежали бы с перерезанным глотками. Не успели бы даже кинжал достать. Взгляд эльфа остановился на Кассиле. А точнее на его скуле, которая за ночь успела серьезно раздуться.