«Теперь ясно, что Ким уже планировал уход, ожидая сигнала от своих русских друзей, — писала Элеонора. — И вот в этот момент мы получили приглашение на обед к нашим старым друзьям Балфун-Полям, которые не имели отношения к СИС и, возможно, ничего не знали о разыгрывающейся драме. Ким не воспользовался этим приглашением. 23 января 1963 года он исчез».

В этой истории была еще одна сюжетная линия, которую не исключал Центр. Дело в том, что в 1961—1962 годах Англию захлестнула целая серия шпионских скандалов, и арест Филби мог бы привести к отставке правительства.

Хорошо зная Кима Филби, руководство СИС понимало, что он ради обещанного иммунитета не пойдет на предательство интересов советской разведки. Направляя в Бейрут Николаса Элиотта, руководство СИС исходило из того, что Филби правильно истолкует откровенную беседу с ним и примет единственно верное решение — исчезнуть из Бейрута.

В пользу этого варианта может свидетельствовать и интересное совпадение в этой истории. Так, в дни подготовки Филби к отъезду резидент английской разведки в Бейруте Питер Лан взял четырехдневный отпуск и катался на лыжах в горах. Чем еще можно объяснить демонстративную «беспечность» резидента СИС Лана после достаточно острого разговора Элиотта с Филби?

После того как 1 июля 1963 года Советский Союз официально объявил, что предоставил Киму Филби политическое убежище и гражданство, Элиотт и еще несколько сотрудников СИС, поддержавшие Кима, были без всякой огласки уволены. В отличие от 1951 — 1955 годов после исчезновения Филби не последовало и шумной кампании в прессе. А резидент СИС в Бейруте Питер Лан по возвращении из командировки был отмечен высокой наградой — орденом Святых Майкла и Джорджа.

Ким Филби прибыл в Советский Союз, ставший для него второй родиной, 27 января 1963 года, через четыре дня после отплытия из Бейрута на борту советского грузового судна «Долматов», спешно в полночь покинувшего бейрутский порт, оставив некоторые грузы на причале.

После краткого отдыха разведчик продолжил работу, которая была для него смыслом всей жизни.

Его жена Элеонора в мае 1963 года из Бейрута отправилась в Лондон и только 23 сентября прилетела в Москву. Ее, американку, привыкшую к изобилию потребительских товаров, раздражало в Москве буквально всё: отсутствие этих товаров в свободной продаже, холод, однообразие социальной жизни. Кроме того, она считала, что Филби «должен объясниться перед ней за годы обмана». Филби же в Москве все устраивало.

Первый толчок к разрыву брака Филби с Элеонорой дала ее поездка к дочери в Соединенные Штаты летом 1964 года. Она отсутствовала пять месяцев. Центр и Филби знали, что первые месяцы «одиночества» в Бейруте, а затем в ходе поездок в Лондон и США Элеонора поддерживала контакты с представителями СИС и ЦРУ, которые подробно опрашивали ее о Филби, его контактах и связях.

В конце концов Элеонора решила возвратиться на Запад. Она уехала 18 мая 1965 года. Скончалась в США в 1968 году.

Упоминавшийся уже Филлип Найтли очень верно подметил следующее: «Главная разница в жизни Элеоноры и Кима заключалась в том, что он имел в Москве работу и все остальное, связанное с этим: неудачи, награды и, прежде всего, постоянное теплое и чуткое отношение со стороны своих коллег».

От себя отметим, что Ким Филби был награжден орденами Ленина, Красного Знамени, Отечественной войны I степени, Дружбы народов, многими медалями, а также нагрудным знаком «Почетный сотрудник госбезопасности».

Поздней осенью 1970 года Филби познакомился с красивой, умной и очаровательной женщиной русско-польского происхождения — Руфиной Ивановной Пуховой. «Через 20 секунд после встречи с Руфой я понял, что это именно та женщина, которую я ждал», — вспоминал Филби. Они поженились 19 декабря 1971 года.

В 1980 году в Москве вышла книга Кима Филби «Моя тайная война», которая имела огромный успех. Первый тираж в 100 тысяч экземпляров разошелся в считанные дни. За ним последовали второй тираж, третий... Книга Филби была издана в Болгарии и Чехословакии.

Таким образом, следует констатировать, что последние 25 лет, проведенные в Москве, были для Филби годами нормальной полнокровной жизни: он счастливо женился, работал, путешествовал, отдыхал, увлеченно трудился над воспоминаниями. Во время многочисленных поездок по стране встречался с коллективами сотрудников территориальных органов КГБ. Являлся консультантом подразделения внешней разведки.

Было у него и любимое дело, к которому он относился с особым трепетом. Он вел учебные занятия с молодыми сотрудниками разведки. «Семинар Филби» — так назывались эти занятия — внес заметный вклад в разведывательную подготовку и воспитание молодых разведчиков.

Незадолго до кончины Ким Филби, как бы подводя итоги своей деятельности, в одном из интервью подчеркнул: «Что же касается возвращения на родину, то нынешняя Англия для меня — чужая страна. Здешняя жизнь — это моя жизнь, и переезжать я никуда не собираюсь. Это моя страна, которой я прослужил более пятидесяти лет. Я хочу быть похороненным здесь. Я хочу, чтобы мои останки покоились там, где я работал».

Легендарный советский разведчик Ким Филби скончался в возрасте 76 лет 11 мая 1988 года и был похоронен в Москве на Кунцевском кладбище со всеми воинскими почестями.

Бывший первый заместитель начальника советской внешней разведки генерал-лейтенант Вадим Кирпиченко в одной из своих книг, посвященных разведке и коллегам по работе, писал: «На мою долю выпала печальная миссия быть 13 мая 1988 года председателем комиссии по организации похорон Кима Филби. Проводить его в последний путь пришли разведчики разных поколений, приехали из Англии его дети, собрались иностранные корреспонденты.

Выступавшие на траурной церемонии рассказывали о жизненном пути знаменитого разведчика, о его неоценимых заслугах перед нашим государством, а я в последний раз всматривался в лицо Кима Филби. На нем уже не было привычной нам застенчивой улыбки. Но все равно это было лицо благородного, интеллигентного и мудрого человека».

21 ноября 1979 года английский парламент собрался на экстренное заседание. Спикер палаты общин Джордж Томас, председательствовавший, как обычно, на важных обсуждениях, внешне казался бесстрастным. Он лишь объявил парламентариям, что ожидается чрезвычайное сообщение премьер-министра страны.

Собравшиеся находились в крайнем недоумении. В первую очередь их удивило предупреждение спикера, обычно не вмешивавшегося в парламентскую дискуссию, что в ходе предстоящего обсуждения необходимо избегать резких выпадов в адрес кабинета министров и королевского двора.

Положение спикера осложнялось еще и тем обстоятельством, что предстояло обсуждение вопроса, связанного с человеком, который в годы войны боролся с фашизмом, в настоящее время занимал пост советника королевы и одновременно все это время работал на Советский Союз. Спикер оставался спокойным и пытался избежать излишней эмоциональности парламентариев, чтобы удержать их от возможных вопросов, касающихся отношения королевского двора к этому делу.

Безусловно, до многих депутатов доходили слухи, циркулировавшие в последнее время в околоправительственных кругах. Поговаривали о каком-то сверхшпионе, якобы проникшем в высшие эшелоны британской власти. Но вся эта информация оставалась лишь на уровне кулуарных разговоров.

Тем временем слово взяла премьер-министр страны Маргарет Тэтчер, женщина, которая всего за полгода до этого, в мае 1979 года, впервые за всю историю Великобритании, и не только ее, но и всей Европы, заняла столь высокий государственный пост. И тон, и содержание выступления уже тогда снискавшей себе славу «железной леди», не склонной к компромиссам, оказались неожиданными для членов парламента. Ее речь была очень спокойной. У слушателей создалось впечатление, что премьер говорит не о сенсации, связанной с крупнейшим провалом английских спецслужб, а о событии, касающемся больше истории, чем современности.