— А я говорил Эдмунду, что посылать тебя в глушь после похищения — плохая идея, — он потрепал волосы Лины. — Мы отомстим, а ты уже дважды смогла спастись.

— И оба раза только благодаря Кириллу, — сразу заявила она.

Меня окинули внимательным взглядом. И если ауру Сони глушил артефакт, и это могли заметить, то мою — полог Сирин. По её утверждению, непроглядный для глаз «простых смертных». Сейчас в их глазах я находился где-то на самом минимуме силы магистра и пожал плечами.

— Нужно учесть, что в первый раз я случайно оказался в нужном месте. Расскажете, как реагируют имперские службы и союзники?

— Империя помогает, даёт информацию, — ответил он, удивлённо посмотрев на нас. — Даже третий отдел ищет преступников, посмевших напасть на княжну. Союзники реагируют по-разному. Некрасовы затаили обиду лично на Лину. Многие другие, так или иначе, помогают. Но места здесь отдалённые, даже добираться долго. Большинство союзников ограничили поддержку участием в блокаде. Но и это немало.

Хм… безусловно, так просто не определишь, кто ещё из княжеских родов замешан в похищении. Пока мне известно о Трубецких, Барбашиных и Калашниковых от Дмитрия и я склонен верить ему. Сейчас, например, узнал об Оболенских. С другой стороны убитая могла держать свою реальную деятельность в тайне от рода, ограничившись узким кругом посвящённых.

Вопрос в том, как они сейчас себя поведут? Попытаются напасть на этот вертолёт? Но тогда им придётся задействовать такие силы, что их движение будет трудно сохранить незамеченным. Убить дочку и брата главы княжеского рода это очень, мягко говоря, громко. Скорее всего, не рискнут, пока не убедятся, что мы что-то выяснили. А значит, мне нельзя этого допустить.

— А расследование что-то дало? — спросила Лина.

— Ни малейших следов, — вздохнул он. — Кирилл, если не против по имени, расскажете о тех Пожирателях?

Я согласился и даже показал ему меч с адамантовыми деталями, вроде кромки. Безусловно, это мой трофей. А то, что он там не один — им знать не обязательно. Наверное, Шварц уже видел подобное и сразу узнал типичный для них артефакт.

Конечно, он был сломан, зато все хорошо его рассмотрели. Мы долетели до аэропорта в Петропавловске-Камчатском без приключений, где нас перехватил третий отдел. Его агенты выглядели приветливо, вели себя вежливо, да только дэва не проведёшь. Я и сам прекрасно видел их сквозь маски.

«Они в курсе гибели отряда и крайне напряжены. Если отказать им сейчас — без сомнений прямо тут начнётся бой. Вероятно, для них более приемлемо устроить инцидент и пойти против княжеского рода, чем допустить утечку информации об их участии».

Заговорила женщина с высшим званием в организации, да к тому же грандмагистр.

— Ваши светлости, ваши благородия, мы рады, что вы разрешили свою ситуацию. Однако как нам уже стало известно, на полуострове было обнаружено пребывание Пожирателей скверны. Поэтому и расследование по делу требует безотлагательного сотрудничества. Это ни в коем случае не является допросом, но мы просим вас изложить всё увиденное. Вероятно, это поможет поймать преступников.

— Само собой, — немедленно согласилась Лина, поправляя немного большую для неё форменную куртку, снятую одним из бойцов. Я также кивнул.

— Почему похищенного человека искали больше десяти часов на полуострове? — вздохнул Шварц, которого я тут же попытался заткнуть взглядом, но он не понял намёка. — Чем занимались третий отдел и полиция?

— Напоминаем, что похищения людей не входят в нашу зону ответственности, — жёстко заметила следователь. — По поводу деятельности полиции будет проведена проверка. Однако у нас здесь не так много техники и людей: мы не на Аляске.

Нас провели в комнату в терминале. Менталиста мы заметили быстро, однако Сирин уже наложила специальную печать и на девушек. Мы изложили свою версию, не зря же репетировали. Краем глаза, не показывания внимания, я отслеживал реакцию того, кто проверял нас на честность. И, судя по выражению его лица, он не сомневался, что мы не узнали и не взяли ничего лишнего.

— Мы вас поняли. От имени третьего отдела просим подписать соглашение о том, что новость о нападении Пожирателей не будет оглашена в каких-либо средствах массовой информации. Мы хотим избежать паники. Также желательно, если вы предоставите третьему отделу расследовать дело о преступниках в империи.

— О последнем не может идти и речи, — тотчас отказал Шварц. — Атаковали нас, уничтожили наших служащих и членов рода. Мы не можем самоустраниться от процесса.

— Тем не менее, настоятельно просим прекратить любые формы блокады и выплатить компенсации родам, пострадавшим от ваших действий. В любом случае они смогут подать на вас в суд.

Шварцу это было малоинтересно: Бреннан действительно высоко забрались. Мы подписали бумаги, заверили копии, и только после этого прошли к самолёту в сопровождении. Одна рамка внезапно пискнула ещё у кабинета. Причём, только на мне.

— Соколов, мы должны вас обыскать, — не терпящим возражений тоном сказала следователь.

— На каких основаниях? — спросили одновременно я и Шварц. Он продолжил. — Что проверяет эта рамка?

— Дело в том, что у Пожирателей Скверны при себе зачастую есть пространственные хранилища, а не только показанные вами мечи. Они могут содержать опасные вещи и должны быть переданы нам в соответствии с указом императора номер сто четыре от второго августа 2329 года о контроле опасных трофеев незаконных группировок, использующих нестандартные виды вооружения. Устройство настроено на обнаружение пространственной силы.

Приказу целых двадцать лет и я вполне понимаю логику принявших его. Даже согласен с ними, однако нам от этого не легче. Успели же рамку поставить! У меня и правда есть целых три хранилища.

— Напоминаю, что я пространственник. Поэтому она реагирует на меня, — я демонстративно махнул рукой через рамку, выдав немного силы. Устройство тотчас запищало. — Я постоянно использую свои способности для контроля окружающего пространства. Считайте это привычкой.

— Это не отменяет необходимости обыска, — сказала женщина.

Хех, ну ладно! Они у меня хорошо спрятаны, пускай ищут. И раз одно хранилище нельзя положить в другое, они не смогут сказать, что я засунул их «в себя». И раздеть до трусов тоже не получится.

Я пожал плечами и подошёл к тумбочке неподалёку, выложив из карманов абсолютно всё, включая внешний аккумулятор для телефона, флягу и защитный артефакт. Последний сразу проверили, но он был рабочим.

Я позволил себя обыскать, показав, что больше ничего не прячу. Ещё раз запищал в рамке и собрал свои вещи. Объяснение было логичным и ко мне больше не приставали. Я разрешил проверить девушек, они вообще ничего не прятали. Только после этого мы сели в знакомый самолёт. Кто-то из слуг даже притащил наш багаж. Мы возвращались домой.

— Кирилл, можно? — смущённо спросила Соня, сев рядом и показав на разделитель между мягкими сиденьями.

— Само собой, — подмигнул я.

Она молодец, почему не дать ей полежать на плече в качестве поощрения? Тем более сама попросила — как тут отказать? Света села напротив, закрыв глаза, а Лина пока приводила себя в порядок в отдельной изолированной части самолёта.

«Ну что, поговорим, пока одна девушка дремлет на самом удобном месте в мире, а вторая завидует, но из-за глубокого чувства вины не позволяет себе и помыслить о подобном?»

Я ждал разговора с Сирин, равно как и с Сильвией. Но последний я начну, когда смогу надолго уединиться в безопасном месте.

Неплохо бы и со Светой поговорить — ещё раз обсудить наши планы. Должен признать, пока она действовала отлично и вообще не косячила. В итоге у меня получится донести до неё, что она не виновата в смерти отца. Её рана постепенно зарастала и рано или поздно от неё останется незаметный шрам.

«Давай обработаем полученную информацию, день будет длинным».

[Москва, кабинет Салтыкова]

На экране компьютера начальника пятого отдела находился император и окошко с его собственной камеры. Используя специально выделенный канал, он желал видеть лицо Салтыкова. Прийти на аудиенцию лично мешала секретность, а технологии решали проблему.