— Пошлите за капитаном де Бо, он нужен мне срочно.

Сквозь поднявшийся над площадью гул встревоженных голосов, — надо отдать должное: Амари удалось быстро навести панику, которая, вероятно, уже разрасталась по городу со скоростью пожара, — внезапно загремел такой властный голос, что все тут же притихли:

— Что здесь происходит?

Капитан гвардии де Бо направлялся к Клайду с позолоченной шпагой наперевес; его грозный взгляд не предвещал любезных бесед.

— Господин, девчонка беснует, что на город готовится атака вампиров, — сообщил ему подчиненный.

Де Бо всмотрелся в лицо Клайда, сохранившее всю серьезность. Капитану хватило меньше минуты, чтобы прочесть по упрямым серым глазам то опасное положение, в котором все они оказались. Де Бо развернулся к гвардейцам, и вид его в мгновение исказился яростным негодованием:

— Так какого рожна вы все еще здесь стоите? Вам Ночи дьявола было недостаточно недоумки? Срочно звоните в тревожный колокол, все должны быть предупреждены! Сообщите бургомистру. Всю гвардию привести в боевую готовность.

Как только гвардейцы разбежались выполнять поручения, Амари спрыгнула с фонтана и присоединилась к разговору с капитаном.

— Как будем действовать? — обратился к ним де Бо уже с рассудительным спокойствием.

— Мы не знаем, с какой из застав они зайдут, — отвечал Клайд, — но атака будет быстрой. Лирой должен подозревать, что в городе есть тот, кто сможет восстановить охранный купол и отрезать шанс на успех.

— Верно, должен. — Мрачно подтвердил внезапно приблизившийся Рэн.

— Ждать их со стороны главных ворот не стоит, предсказуемо. С севера тоже — там отвесные скалы, — рассуждала Амари, — но в любом случае весь гарнизон должен быть наготове. Предлагаю рассредоточить основную часть войска недалеко от центра Иристэда. Когда станет известно, с какой стороны происходит нападение, люди на заставе подадут знак колокольной башне, по условному числу ударов станет ясно, куда бросить все силы. Так мы не потерям время и сможем быстро сгруппировать гвардию в нужном направлении.

— Значит, надо как можно скорее увести людей с окраин на север, — добавил Клайд.

Де Бо щелкнул пальцами, призвав к себе подчиненного. Едва капитан успел отдать распоряжение, как разбивающий воздух звон колокола начал извещать горожан о близившейся беде. Клайд в это время думал о том, что огнем в руках смог бы сделать бой менее изнурительным и все более воодушевлялся желанием отправится по пути искупления.

— Пусть так, — согласился с Амари де Бо, вынужденный говорить громче. — Как вскрываются эти ваши печати? Возможно, мы смогли бы устранить Лироя еще на подступах к воротам.

— Он сможет воспользоваться заклятьем с небольшого расстояния…

— Но мы ничего не увидим, — закончила за Клайда Амари. — Давайте не тешить себя пустой надеждой, Лирой опытный вор, он шныряет по теням, будто благословленный самой Амалеей, и умеет подкрадываться без единого шороха. Мне это хорошо известно.

— Этот парень ускользнет от самого дьявола, — согласился де Бо. — Он сбегал из-за решетки бесчисленное множество раз, и каждый был для него игрой.

— Разумеется, если кто-то сможет уловить его, то необходимо прикончить на месте, — сухо подытожила Амари, даже не моргнув от произносимых ей ужасных слов.

От озвученной вслух жестокости, — все-таки речь шла о том, кто своими решениями все еще селил в сердца близких боль, — Клайд напряженно переглянулся с Рэндаллом и готов был держать пари, что лицом выражает ту же горечь отчаянья, что и дядюшка.

— Что-то еще нужно знать? — уточнил капитан напоследок.

— Как и сказал Клайд, на долгую осаду не рассчитываем, атака будет стремительной. Они готовились заранее и будут свирепее, чем в Ночь греха и пламени.

— Тогда пора разделиться, чтобы подать знак колоколу, — заключил Клайд.

— Отправишься на восток, Рэндалл на запад, к главным воротам, я останусь на юге.

На том они сошлись. Однако, Клайда поразила мысль, которую он спешил обсудить, прежде чем собравшиеся начнут занимать посты.

— Капитан, когда начнется нападение на западе либо на юге, от ваших людей потребуется сдерживать врага до моего прибытия, но после — каждый беспрекословно должен будет отступить.

— Что ты задумал, Клайд? — нахмурился де Бо, предчувствуя что-то недоброе.

— Послушайте меня все, это важно…

— Колокол смолк, — тихо прошелестел Лирой, когда окрестности Иристэда вдруг объяла глухая тишина, сквозь которую не сразу даже прорезался щебет ночных птиц.

Притаившись в черной тени скалы, Лирой лежал совершенно недвижим и наблюдал за заставой. В его голове строился план своих действий, в основном сводившийся к тому, как незаметно подобраться к воротам и избежать внимания засевших на аванпосте гвардейцев. К счастью, ночь была на его стороне и, покровительствуя Лирою, даровала возможность раствориться во тьме с ужасающей неразличимостью, стать призраком, мелькающим словно в пылу разыгравшейся фантазии. Лирой готов был выдвинуться вперед, не отступая от своей решимости.

— Значит, они ждут нас.

По правое плечо сидел Оберон. Сунув руку за пазуху плаща, он вынул предмет, напоминавший металлический шар, небольшой, но удобно вмещавшийся в ладонь, и протянул Лирою со злорадной улыбкой на губах.

— Чуть не забыл, привет от Альвара.

Шар оказался неожиданно тяжелее, чем Лирой рассчитывал, и, лишь повернув в руке, парень обнаружил вкрученный фитиль.

— Что это за потешная малышка? — усмехнулся Лирой.

— Эта малышка разнесет ворота в щеки, ты уж поаккуратней с ней. В свободное от обязательств время, иначе говоря, неприлично продолжительный срок Альвар изобретал адский порох; взрывная мощь немыслима. Хоть что-то полезное он оставил после себя.

Покрытые лесом скалы вновь погрузились в безмолвие. Ветер шелестел листвой деревьев, будто создавая обманчивое впечатление безмятежной ночи, усыпляя бдительность врага и позволяя застать его врасплох. Еще несколько минут Лирой сверлил взглядом заставу в поисках признаков чего-то необычного и, не найдя себе препятствий, поднялся.

— Сначала печать, затем порох, — в последний раз суммировал Оберон. — Пока все будут оглушены взрывом, врываетесь стремительно. В первую очередь займетесь выжившими и можно двигаться далее. Времени у нас до рассвета, после — дело за Веноной. Я предупредил ее еще три ночи назад.

— А если не успеем?

— Значит, в следующий раз наберем побольше пороха, — пожал плечами Оберон, не сменяя приподнятого настроения. — Но я все же рассчитываю завершить бой сегодня. И Лирой… — вдруг спохватился он, — нам не нужны те, кто знают охранное заклятье. Ну, ты понимаешь.

Раздавшийся в ответ смешок прозвучал зловеще. Убить Рю, Рэна и, возможно, Клайда, если тот не вздумает пропустить столь значимую заварушку, не представлялось Лирою невыполнимой задачей, когда все вышеперечисленные готовы были сделать с ним ровно то же самое.

— Надеюсь, ты будешь осторожен, — голос Оберона зазвучал неподдельной озабоченностью, — мне не хотелось бы терять тебя, особенно после нашего воссоединения. Впереди еще столько радости, которую нам предстоит пронести через годы этой удивительной дружбы.

Лирой остался впечатлен его искренностью, более того — крайне одухотворен тем, что являлся для Оберона не орудием достижения желаемого, а тем, кого ждут дома с трепетом и беспокойством.

Это чувство Лирой испытал впервые на своей памяти.

Однако нельзя больше терять крупицы драгоценного времени, когда каждая секунда приближала губительный рассвет. Лирой кивнул Оберону и, неся в руках адский порох, вышел на дело.

Город затаился в ожидании атаки и замолк, настороженно прислушиваясь к замершей округе; казалось, что каждая хвоинка кипарисов опасливо подрагивала в напряженном воздухе.

Рэн примостился на крепостной стене у главных ворот и с тихой грустью размышлял о том, как так получилось, что он стал сам себе врагом? Рэндалл или, как уже теперь известно, Лирой другой судьбы, порождение страшного колдовства, сомневавшееся в справедливости собственного существования, впервые не принял сторону настоящего прообраза. Совершивший достаточно преступлений, причинивший боль множеству людей и подглядевший в ведьмовских зеркалах, как могло быть иначе, он не хотел больше причинять горе, сбегать из тюрем и томиться в них снова или вовсе погибнуть за идею, полностью им отрицаемую.