В уютном московском дворике института Женю уже ждали ребята, которым они с Олегом приветливо пожали руки. Полевой отряд быстро и слаженно стал выволакивать тщательно упакованное полевое снаряжение и укладывать его в институтский автомобиль. Олег было ринулся помочь им, но ребята категорически отказались, указав на строгий чёрный костюм, в котором он впервые почувствовал себя неудобно, и показалось, что галстук душит его. Ему вдруг стало грустно и обидно, и Олег, позавидовал и их незатейливой полевой одежде, и грубым башмакам, и весёлому залихватскому возбуждению, всегда сопровождающему путешественников накануне долгой дороги, а больше всего тому, что это не он, а они будут рядом с его Женечкой. Чуткий юноша ревниво ощутил не только общность их интересов, но и дружески-игривую близость, неприятно покоробившую его. Правда, Женя всё-таки его жена, а не их, она выбрала именно его, «раз и навсегда», как некогда они говорили друг другу. А если… Да нет, Олег хорошо изучил её, она ценила и дружбу коллег, и его с ней любовь выше каких-нибудь временных романчиков. Он вернулся к машине и посмотрел на Женю, которая тут же обернулась и замахала рукой, но ему показалась, что она мысленно уже далеко. Да и что мы, собственно, знаем даже о самых близких людях!? И он вздохнул.
В последнее время их отношения не ладились. К тому же, откуда-то вдруг всплыл Гришка, к которому он ревновал жену, замечая родственность их душ. А тут, как назло, Олега то тот, то другой позовёт выпить, неудобно отказаться, а все они такие заводные, да вроде бы ещё и не поздно, Женя ещё на работе – почему бы не расслабиться чуть-чуть? А потом вдруг – бац, и сразу утро…. Впрочем, у них тоже есть жёны, и ничего ведь, живут!
Как хорошо было, когда у них летом родилась дочка, и Женя никуда не уезжала! Каким он был счастливым, как радовался и праздновал это удивительное событие в их жизни! Он вспомнил, как в свой день рождения по дороге на дачу – бывает же такое! – заснул в электричке, а очнулся за 200 км от Москвы, да ещё без японских часов. Но, собственно, в чём он-то виноват? Честно ехал к жене, ну, не специально же он заснул! К тому же, это был день ЕГО рождения – что, нельзя отметить!? Правда, Олега ждали за праздничным столом и с подарками на даче, а Женя с месячной Алёнкой вечером пошла встречать его за 3 км на станцию, зря проторчала там, а потом заболела… Неудобно вышло, но, с другой стороны, он же её не просил! И предупредить не мог, мобильников у них ещё не было. Да и зачем? Он никогда этого не делал, только зря нервы трепать. И потом, Женя расстроилась бы, стоит ли кормящую мамочку волновать!? Да Олег и сам не знал, что мужики захотят его поздравить! Не уходить же сразу, а он ещё и ухитрился успеть на последнюю электричку, только никто этого не оценил, ещё ему и попало! Ну, заснул он по дороге и уехал в тупик, да с кем не бывает? В конце концов, он – что, не мужик!? Женя на следующий день сухо объявила:
– Всё, больше не могу, что-то оборвалось у меня внутри, уходи.
Олег категорически отказался. Тогда она пристально посмотрела в глаза мужу и тихо произнесла сквозь зубы:
– Ну, что же, с сегодняшнего дня я считаю себя свободной и никаких претензий с твоей стороны не принимаю. В конце концов, я молодая женщина, мне нужны ласка и любовь, а ты то в загуле, то злой с похмелья. У меня даже обида не успевает пройти, как ты опять вваливаешься домой под утро, разя перегаром, и, с шумом сбивая стулья, заваливаешься ко мне в кровать и храпишь на всю квартиру. Напрасно улыбаешься, я тебя по честному предупредила, сегодня у меня никого нет, но если завтра кто-то появится – не обессудь, сам напросился.
– Зачем так? Ну, что, я не могу выпить со своими мужиками?
– Можешь, но ведь и я тоже могу выпить со своими мужиками, что же ты мне и моим родителям скандалы устраиваешь, когда я что-то праздную на работе, заранее предупредив тебя?
– Но ведь я же не с девочками…
– И я не с девочками. Что делать? Я, как и ты, училась и работаю с мужиками. Бывает, и выпиваем, но не два раза в неделю, а раз в полгода, причём я всех предупреждаю заранее, а не пропадаю бесследно по дороге домой, как ты. Кроме того, ты их всех знаешь, а у тебя каждый день разные собутыльники. Однако это не мешает тебе устраивать скандалы и названивать мне каждую минуту, хоть я и не нажираюсь, как свинья, и ночую дома.
– Ну, вы заранее еду покупаете, а нам, ты же знаешь, нечем закусить, вот мы и пьянеем.
– Что за детский сад? Купите закусь или приведи их домой, и я, и родители всегда рады гостям, особенно трезвым.
– Я сто раз объяснял тебе, что у них тоже семьи, и им нужно домой, некогда нам да за закусками да по гостям бегать! Просто хотят чуть-чуть расслабиться, в конце концов, у нас нервная и ответственная работа, понимать надо, но после первой рюмки заводятся.
– Бутылки, а не рюмки. В общем, я тебя предупредила. Ты теперь после каждой пьянки болеешь как раз до следующей. Я уж и забыла, когда у нас интимные отношения были.
– Ты и сама не хочешь!
– Когда ты под утро пьяный заявляешься или злющий с похмелья, и как раз и до следующей пьянки? Больше я этого терпеть не буду, не уйдёшь сейчас сам – приведу другого, а тебя выкину! Я хочу жить и любить, и в будни, и в праздники всегда одна, а ты гуляешь! А теперь ты вообразил, что с дочкой я никуда не денусь, так?
– Хватит уже! Я давно исправился! Постыдилась бы мужу такое говорить! – вспылил Олег и хлопнул дверью, выскочив на крыльцо с сигаретой и совершенно забыв, что всё это случилось не когда-либо давно, а вчера. Ну, а что она привязывается? Он услышал, как от этого стука испуганно и горько залилась в крики месячная Алёнка. Ну, и пусть, сколько можно мучить его упрёками? В конце концов, он мужчина, а не домохозяйка! Да и куда она сейчас денется от грудного ребёнка? Одно хвастовство!
Олег тогда подумал, ладно, само рассосётся, хотя отлично знал характер жены: как только оборвётся терпение, её не остановить, и ничего уже будет невозможно исправить. И понимал, и побаивался этого, но как только на горизонте замаячит бутылка под душевное ля-ля, про всё забывал. Да и не собирался он менять себя! Нет, его не обломаешь! Правда, последнее время немножко переборщил с загулами… Так получилось, как назло. А сейчас вдруг всё сжалось внутри: а что, если Женя выполнит свою угрозу? Да нет, ведь терпела после этого ещё четыре года. Да и с кем ей изменять? С Николаем они друзья, Денис сопляк, а Фёдор простоват, да и не первой свежести. И Гришка, слава Богу, умотал, а то прямо глаз с Женьки не сводит! А когда она приедет, всё будет хорошо, уж он постарается. И уже в который раз Олег вычеркнул из памяти её предупреждение.
Видя, что муж всё не заводит машину, Женя показала на часы, но не подошла к нему, сделав вид, что ей некогда. Сделав вид? Да нет, им действительно скоро выезжать, однако впервые он не провожает её в аэропорт – она сказала, что у них в институтской машине нет места, «да и костюмчик свой шикарный испачкаешь среди нашего полевого барахла», – добавила Женя с насмешкой, как ему показалось. Может, правда обиделась сильно, а, может, разлюбила? Да нет, всё забудется вовремя разлуки. Может, его за границу пошлют, и, хоть и выкобенивается, поедет, как миленькая, и будет сидеть там дома, под его присмотром, хоть и заявляет, что не очень этого жаждет, в отличие от других жён. Небось, прикидывается, оригинальничает. Ведь это и хорошие деньги, и тряпки. Но захочет ли Женя уходить с работы и становиться зависимой от него? Это не в её характере. Впрочем, и места на работе за жёнами сохраняются, да платят им теперь копейки.
По дороге на работу Олег представил, как мог бы сейчас вместе с ними отправляться в неведомые дали и увидеть совсем другую, «полевую» жизнь своей любимой. Почему он не пошёл в геологоразведочный институт? Ведь думал об этом, да только тогда он не был знаком с Женей, и, в конце концов, выбрал престижный МГИМО, куда сразу поступил, без всякого блата. Повезло, это был новый, только что открытый факультет. Вокруг Олега всегда крутились всевозможные, на любой вкус, девушки: весёлый, интересный внешне и перспективный в качестве мужа, ведь тогда все мечтали попасть за границу. Девчата на шею вешались и тут же в кровать тащили, а за Женей пришлось побегать. Олег знал, что она гораздо лучше и в сто раз честнее и обаятельнее, чем самовлюблённые напыщенные жены его друзей, упакованные в дорогие иностранные тряпки. С Женечкой никогда не бывает скучно, его коллеги с завистью слушали рассказы об их приключениях на отдыхе, угрюмо поглядывая на своих полнеющих гусынь, трудных на подъём и таких всегда скучных.
