Литмир - Электронная Библиотека

— Спасибо, — хмыкнул в ответ Уайт. Его руки нервно потянулись к подтяжкам штанов, чтобы за них подергать, но он себя сдержал. — Это все, или что-то поважнее в городе произошло со вчерашнего?

— Шерифа мы тоже сместили. Люди ему не доверяют больше.

— Я спросил — поважнее, — уточнил Уайт.

— Народ идёт на Билла, — у Финнигана получилось хрипловато.

— Вчера вы дружно поддержали Рафа в борьбе за порядок и покой, мне же не показалось?

— Это было вчера, — сказал Финниган твердо. Много чего было вчера и ещё позавчера вечером.

— За мальчишками пойдете?

— И за Донной.

— Боюсь, джентльмены, я староват для того, чтобы вести войну, — Уайт как-то обмяк на стуле. — Возможно, я и вправду засиделся на этом месте.

— Я считаю, Джо, ты делал что мог, — Том набычился больше от неловкости. — Но людям теперь нужно... Что-то другое.

— Я боюсь, джентльмены, что многих из вас не досчитаюсь по возвращении, — мэр отвёл глаза. — Это вчерашние мальчишки легко могут рисковать жизнью... Поэтому револьвер я вам, извините, не отдам. Если потом за вами придут сюда, в город, постреляю уж как-нибудь.

— Мне тоже страшно, мистер Уайт, — сказал Томпсон. — Да поможет нам всем господь. Но приходит время, когда терпеть становится уже нельзя.

— В общем, считайте, что кресло я вам освободил, — Уайт ещё сильнее взъерошил себе волосы. — А может, и раньше стоило это сделать... Если вам удастся задуманное, я возмещу Такеру часть трат на порох, вы ж его запасы наверняка хорошо подчистите.

"А если не удастся, это будет уже неважно", — повисло в воздухе.

— Думаете, они ещё живы? — спросил вдруг Уайт, по-прежнему глядя в сторону.

Финниган вспомнил светлые, пугающе пронзительные глаза, смотревшие на него с гладких молодых лиц вчерашних гостей.

— Мальчишки непростые, — сказал он уверенно. — Я думаю, они даже если сложатся, Билла при этом ещё как потреплют. А может, мы и успеем ещё.

*

Если беспокойно — займись делом, говорила мама. Беспокойно Эдит было со вчерашнего дня, а теперь отца позвали на собрание, он велел оставаться дома, и беспокойство хлынуло рекой. И Эдит взялась за щетки и тряпки. К беспокойству примешивалось неясное чувство вины: как ее обрадовали позавчера вечером новые люди в городе, красивые и храбрые с виду — и вот, их появление только все взбаламутило, а она, глупая, радовалась..

Когда послышались знакомые шаги и постучали в дверь, дом был вымыт весь. Завтрак ждал отца на столе, прикрытый салфеткой, и посуда после готовки была вся отдраена. Воду Эдит извела, но не отправлялась за ней — ждала. То, что по беспокойству она разбила хорошую тарелку, решила не говорить.

Открыв дверь, она молча обняла отца.

— Мэр и шериф низложены, — помолчав, сказал он. Повесил пиджак, тяжело сел за стол.

— Нам может понадобиться чудо, Эдит, — сказал он, сжимая руки. — Даже мне сейчас очень сложно в него поверить. Люди вдохновлены, но опасность велика... Да поможет нам всем Господь. Скажи, — вдруг спросил отец, глядя в сторону, — давно ли ты говорила с Ханной?

— Она меня избегает... Уже немалое время. Я всё думала, чем могла её обидеть.

— Вчера я молился о том, чтобы Донне, Нэн и Ханне Господь вернул разум. Сегодня молиться нужно за всех наших мужчин. Просто чтобы они остались живы.

— Ты жалеешь, что отверг оружие, отец? — спросила Эдит, помолчав. Отец мог не ответить, он и вправду долго молчал. Но наконец вздохнул и негромко ответил:

— Иногда.

Глава 8.1

Билл выехал на перелом склона, с которого уже было виден заброшенный дом, в котором, по уверению разведчика, скрылись противники. Прищурился, приглядываясь. Потом потянулся к сумке, и достал ещё одно наследие армейской службы — очень старую подзорную трубу, лет которой было сильно больше, чем старому майору, у которого он ее купил.

— Это что ещё за грёбаный форт, мать твою? — спросил он в пространство, не ожидая, впрочем, ответа.

Ник и Марко, ехавшие возле него, поглядели на вожака с одинаковым недоумением.

— Какой болван сказал, что они сюда ехали в полдень? — спросил снова Билл у долины перед собой. — Да они тут со вчерашнего строились, не меньше!

— Это же развалюха, — посмотрел туда Ник.

— Развалюха без крыши, двери, ограды и всего прочего, — пренебрежительно фыркнул Марко. — Такая же, как и была все время!

— Черта с два, — Билл сунул ему трубу. — Посмотри своими глазами.

— Надо же, дверь повесили, — присмотрелся Марко и хохотнул. — Это их точно спасет!

Ник отобрал трубу и тоже пригляделся.

— Дверь есть. И ограда стоит как будто, — заметил он.

— Дверь, мать твою! Сразу видно, что никто здесь в армии не служил! Дверь! Ха! Да ты, дурень, носом будешь тыкаться и не заметишь! — рявкнул Билл. — Дверь — раз. Ее вообще не было, а теперь она поставлена, укреплена поперечными досками, и я вижу темное пятно, уверен, это бойница для стрельбы. Ограда починена, и кое-где колья направлены наружу — кто-то нарочно ее укрепил против всадников, и кто попробует ее перескочить сдуру, посадит кол лошади в брюхо. У входа барьер из кольев, тоже от всадников. На стенах местами набиты доски. Окна чем-то заслонены изнутри, тоже, небось, досками забиты. Если это доски с крыши, их уже так просто насквозь не прострелить... Где только гвозди взяли, сволочи? Из крыши, может... Короче, они готовились к нашему налету. Будь у вас хороший армейский офицер из рейнджеров, он бы живо научил вас различать такие вещи!

— Так он у нас есть, — сказал Ник терпеливо.

— И должен за вас все видеть, должно быть, — буркнул Билл, несколько теряя запал. Настроение у него и без того было паршивое от того, что они тащились под солнцем по каменистому плоскогорью за наглыми парнями и за проклятыми девками, чтоб они передохли. А тут ещё такие сюрпризы!

Солнце тем временем уже заметно склонилось к западу, и светлого времени оставалось все меньше. А нужно было успеть. Билл стиснул монету в кармане — сколько она ему помогала, сколько предчувствий и хороших идей приходило к нему, когда он ее вертел! Но теперь ничего нового ему в голову не пришло: все то же желание удрать, уйти самому и дать уйти противникам, портило ему настроение, будто вытье в ушах. И еще очень было надо успеть покончить с делом до темноты. Словно это все решало. Словно от этого зависел успех всего их дурацкого похода!

...Возможно, и вправду зависел, раз эта мысль не отпускала его. Обложить наглецов со всех сторон и расстрелять. Не дать выйти из чертова форта, в который они успели превратить руину с рухнувшей крышей! Чтобы они не смогли, как прошлой ночью, нанести удар из темноты, теперь уже всеми силами.

— Поздно мы пришли, — сказал Билл вслух. — Вперед, не теряем времени.

*

…Поодаль от стен, дальше расстояния выстрела и заметно ниже по склону, скапливались орки. Маэдрос без труда различал их командиров, рослых и крупных, которые руководили подъемом метательных машин по дороге. Единственная дорога вилась по каменистому склону, и время от времени доносился издали рев волов, тянущих машины. Судя по гладким ещё бокам и иссеченным спинам, волов согнали с ограбленных людских хозяйств на равнине, и к такому обращению они не привыкли.

На стенах Химринга стояла бы тишина — но люди, которых теперь в крепости было много, долго молчать не привыкли. От их стоянок во дворах и на улицах доносились разговоры и невесёлые смешки.

Эльфы почти все молчали, глядя, как чужое войско, словно грязный паводок, затапливает нижние ярусы поселений за стеной.

Маглор подошёл тихо. Его изукрашенный доспех, дар Куруфина, был теперь отмечен следами пропущенных ударов. Прорубить доспех они не могли, но некоторые, особенно сильные, оставили вмятины даже на этом металле.

— Не торопятся, — сказал он сквозь зубы.

Торопиться оркам действительно было некуда. До заката оставалось ещё две стражи, а до того, как скопятся перед воротами враги числом, достаточным для попытки штурма — ещё больше.

30
{"b":"914744","o":1}