— Я займусь этим, — заверил Берт, — а Тэд поможет деньгами на дорогу.

— Дальше. Донна потеряла и частично дёшево продала почти весь скот. Она упомянула вскользь и не сказала, кому, но мне запомнилось. Кто-то купил у нее скот и заплатил меньше, чем мог бы.

Теперь отвели глаза уже двое. Хью Грант тоже молчал. У этих людей получалось держать невозмутимые лица ещё лучше, чем у гномов-торговцев.

— Я помогу миссис Диксон, — сдержанно сказал наконец Тэд. — К сожалению, уже не смогу вернуть именно ее коров.

— Вы с ней договоритесь.

— Да, я обещаю. Но что касается вас?..

— Я ещё не знаю, что нам может потребоваться, — признал Маэдрос. — Мы размышляем. И ждём, когда нашему брату станет легче.

— Тэд возьмёт на себя оплату врача, — объявил Берт как о решенном деле. — И если понадобится что-то ещё… в разумных пределах мы готовы оказать другую помощь.

Было интересно, как здесь определяют «разумные пределы», но, пожалуй, это заслуживало отдельного обсуждения. Поэтому Маэдрос просто кивнул и согласился:

— Мы договоримся.

— Рад слышать, — сказал Берт с явным облегчением. Он сделал знак слуге, и тот принес из-за стены блюда с жареным ломтями мясом.

— Видите ли, нам здесь ещё жить, — заговорил Берт, расправившись со своим куском. — Наводить справедливость там, в пустошах, это одно, но здесь, в городе, мы хотели бы жить мирно.

— Жить в мире — именно то, что мы хотели для себя. Попытаться жить спокойно.

Теперь все трое смотрели на Маэдроса очень внимательно.

— О ваших планах мы думали спросить, — сказал осторожно Хью, — но раз уж вы любезно о них заговорили…

— Мы не строили сложных планов. Лишь решили, что устали терять близких. И думали о том, чтобы осесть на свободных землях и жить своим ремеслом.

— Своим ремеслом? — переспросил Риверс с некоторым напряжением. «Ремесло семерых юнцов, уставших воевать…» — его мысль, казалось, прозвучала вслух в тишине.

— Мои средние братья прекрасно работают с металлом, — уточнил Маэдрос после небольшой паузы. — Младшие — с деревом и кожей.

— Вы хотите сказать, Нэн не шутила? Ваш брат Финн и правда грозился сделать настоящее хорошее виски? — в голосе Берта прорезался интерес. — Я решил, она присочинила!

— Нисколько. Она обещала продать свое устройство, если тот займётся. Он тоскует по делу.

— И на что же он способен? — деловито спросил Хью Грант, словно уже готовился оценивать — и даже просить скидку.

Мгновение Маэдрос думал, не снять ли перчатку с железной руки — и не стал. Вместо нее вытащил нож и положил на стол.

При виде витого узора на лезвии и чеканки на рукояти глаза Берта загорелись — знакомо, как у гномов на торгах.

— Не то, чтобы на клинки ручной работы в этих краях было много желающих, но я знаю, кому и где на юге это станет интересно, мистер Фэйнор! Кузнечное дело и виски! Мы можем быть весьма полезны друг другу!

— И обсудим это отдельно.

Берт взмахнул рукой, слуга принес ему из шкафа одну из тех самых бутылок, ловко открыл, расставил стаканы.

— А вы, Майтимо? Что бы вы хотели для себя лично?

Опять придется пить эту гадость, подумал Маэдрос с досадой. Словно у гномов в гостях, и тоже могут обидеться, если отказаться. Карантир ругался, но пил.

Риверс, едва хозяин наполнил его стакан, жадно выпил и жестом попросил ещё.

— Лично мне очень интересен ваш шкаф с книгами. Я буду рад одолжить их для чтения, — сказал Маэдрос. — И если у вас имеется подобный, — обратился он к Риверсу, — тоже.

Берт, не сдержавшись, фыркнул прямо в выпивку, брызги полетели на белую ткань.

— Вы шутите?

— Ничуть.

— У меня почти столько же, — сказал Риверс поспешно. — Что вас интересует?

— Все.

— Боже, Майтимо, я думал, после того побоища вы меня ничем сильнее не удивите! — Берт опрокинул свой стакан виски и крякнул. — Может, вы тоже великий мастер? Ээ, не только художественной резьбы по бандитам, я хотел сказать? То есть, прошу прощения…

Риверс сделал каменное лицо. Ему наверняка рассказали о случившемся в подробностях.

Маэдрос потёр наруч на правом запястье. Беспокойная здешняя жизнь все же больше напоминала ему Долгий мир, чем войну. Славное время надежды на лучшее, когда странствовали с оружием в руках — но редко его применяли… Защищать порой свое жилье ещё не значит — жить на войне.

— Когда-то, — сказал Маэдрос, — я строил дома. Хотелось бы построить ещё один.