‑ Да, ваше высочество!

Лорд Гранде снова вытер лоб и нервно смял платок.

‑ Тогда будьте любезны, подготовьте мне описание церемонии, – напомнил Аластор. ‑ И велите принести корону для примерки. Не хочется, чтобы завтра она болталась на ушах или торчала на макушке. Костюм… Ах да, лошадь! Сутра пораньше велите послать в особняк Вальдеронов за моим жеребцом. Огонек меня наверняка забыл, но мой отец лошадей плохо не выезжает, а я на них сидеть не разучился, так что никаких сложностей быть не должно.

‑ Но… – Лорда Гранде отчетливо затрясло. ‑ Ваша лошадь для коронации… Уже готова…

‑ Полагаю, это моя вина, – вступился за распорядителя канцлер. ‑ Дело скорее дипломатическое. Посол короля Фраганы, узнав о близкой коронации, преподнес вам в подарок великолепного белого жеребца лучших фраганских кровей. И если вы появитесь на другой лошади…

‑ Я появлюсь на знакомой лошади, – отрезал Аластор. ‑ От которой не жду никаких неожиданностей. А послу, если нужно, сам скажу, что очень благодарен. Истинная правда, между прочим, давно хотел чистокровного фраганца в разведение. Есть у меня на примете пара кобыл… Но это потом. Я думаю, мой отец об этом позаботится, но на всякий случай учтите, что моего коня для коронации зовут Огонек и никак иначе.

‑ Да, ваше высочество, – кивнул канцлер. ‑ Лорд Гранде, мы вас больше не задерживаем.

Распорядитель вскочил, торопливо поклонился и выскочил вместе с помощником, Аластор же подумал, что нужно проследить, куда за королевским столом посадят Айлин с Лучано. Она наверняка хотела бы сидеть рядом с женихом. Пусть об их помолвке пока ничего не известно, но для девушек такие мелочи важны. И вообще стоит внимательно ознакомиться с этой их церемонией заранее.

«С моей церемонией, – поправил он себя. ‑ С моей церемонией моего брака и моей коронации. Ну никакой разницы с поместьем. Немного не доглядишь, и либо овес не тот закупят, либо табун загонят по дешевке, а даже самый честный управитель норовит прикупить себе домишко в столице на твои деньги. Карту… Мне срочно нужна карта с границами всех владений. И этот их барготов статут придворных должностей. И непридворных тоже. Документы по налогам… Вот странно, раньше налоги в казну платили мы с отцом, а теперь их будут платить мне. Со стороны того, кто налоги получает, они уже не выглядят такими большими! Ничего, разберусь…»

‑ Ваше высочество, – впервые за весь разговор разомкнул губы лорд Бастельеро. ‑ Мой долг ‑ напомнить вам, что завтра я сложу полномочия протектора и верну в сокровищницу меч, который символизирует и мою власть, и ответственность за нее. Вам известно, почему знаком протектора является именно меч?

Аластор покачал головой, и Бастельеро все так же холодно уронил:

‑ Потому что лорд‑протектор имеет власть над жизнью любого подданного, но если король, взойдя на трон, решит, что эта власть была применена преступно, протектора казнят этим же самым мечом.

«Будь я протектором, – мелькнуло в мыслях Аластора, – вернул бы меч в прекрасном состоянии и отлично наточенным. На всякий случай . »

А потом он осознал сказанное. Не просто присяга, а… фактически суд? Он может просто отправить Бастельеро на плаху, и никто ему не сумеет помешать?!

«Ну и как ты поступишь? ‑ Фамильные синие глаза Бастельеро смотрели с отчетливой дерзкой издевкой. ‑ Теперь, когда все возможности у тебя… Что ты со мной сделаешь, мальчишка?!»

‑ И когда король должен это решить? ‑ ровно поинтересовался Аластор.

‑ На первом же королевском совете, – негромко подсказал канцлер. ‑ Обычно с этим… не затягивают. Но, разумеется, не прямо завтра. После коронации для этого просто не будет времени.

‑ Тогда назначьте совет на послезавтра, – решил Аластор и встал. ‑ Милорд Аранвен, пока лорд Гранде готовит описание, не составите мне компанию? Я хотел повнимательнее осмотреть королевские конюшни. Лорд Бастельеро?

‑ Не смею отвлекать ваше высочество от важнейших дел, – с насмешливой любезностью поклонился тот. ‑ Прошу меня простить.

Когда он вышел, прямой, как стрела, и так же готовый сорваться с натянутой тетивы, канцлер потер виски и утомленно уточнил:

‑ Конюшни, ваше высочество?

‑ Или сад, – пожал плечами Аластор. ‑ Или библиотека. Пожалуй, библиотека даже лучше, туда можно велеть подать шамьет. И у меня к вам будет несколько неотложных вопросов, милорд канцлер.

***

Торжественная процессия еще не выехала из дворца, а лейб‑церемониймейстер уже сбился с ног, напоминая, указывая, проверяя и до хрипоты повторяя одно и то же. Грегор ему от всей души посочувствовал и подумал, что в армии было проще. Там хотя бы никто не спорил с приказами и не приводил в оправдание своего разгильдяйства дюжину благородных предков. Ну как можно было за три дня не собраться на праздник должным образом?

А теперь, извольте видеть, кто‑то явился не в трауре, а разряженным, словно на собственную свадьбу, у кого‑то вот прямо сейчас охромела лошадь, два лорда, увидевшись впервые за двадцать лет и вспомнив старые обиды, уже назначали дуэль, а какой‑то престарелый маразматик во всеуслышание рассказывал, что он с молодым принцем подавлял бунт в Дильмахе. Рассказ был совершенно правдивый, только старик перепутал наследников и говорил о Кристусе, отце Малкольма. Полсотни лет, прошедшие со времени этого события, стерлись из памяти несчастного, и он искренне полагал, что это принц Кристус вот‑вот взойдет на трон.

Грегор содрогнулся от брезгливой жалости и пообещал себе, что постарается не дожить до такого плачевного состояния рассудка.

Приличнее всего, к его гордости, вела себя та часть будущей процессии, что принадлежала Академии. Чтобы подчеркнуть траур, магистры гильдий перевязали яркие мантии широкими черными лентами, придав им вид строгий и торжественный. Сам Грегор просто надел черный камзол, поморщившись, что звезда архимага выделяется слишком ярким пятном. Но здесь ничего не поделать, это не украшение, а символ власти и артефакт.

Девериан, Эддерли, мрачный Ладецки… Ради коронации магистр Красных оставил пост возле камеры Саграсса, и было видно, что сердце у него не на месте. Боевик то и дело вглядывался туда, где уже сидел на гнедом жеребце принц. Грегор тоже в очередной раз посмотрел на массивную фигуру в темно‑лиловом, издалека так похожую на Малкольма, а потом, разозлившись на самого себя за глупые чувства, подошел к магистрам и поклонился.

‑ Доброе утро, милорды! Рад вас видеть!

Ладецки молча ответил поклоном, остальные отозвались должным образом.

‑ Триумф вашей гильдии, милорд Архимаг, не так ли? ‑ любезно заметил Девериан, указывая взглядом на тоненькую фигурку в черной мантии и штанах, держащую повод роскошной белой кобылы. Рыжие волосы Ревенгар горели на утреннем солнце так, что никакой траур не сделал бы девушку блеклой.

‑ И Красной ‑ тоже, – отозвался Грегор. ‑ Впрочем, как и всего Ордена, я думаю.

‑ О да, прекрасный пример следования тройной заповеди, – рассеянно подтвердил артефактор. ‑ Никакого сомнения, что юная леди училась прилежно, раз уж сумела сотворить подобное. И, как я слышал, проявила немалую доблесть.

Грегор коротко кивнул, не собираясь обсуждать Айлин. Она, разумеется, заслужила все почести, которых будет удостоена, однако не стоит напоминать окружающим, что третью заповедь Ревенгар тоже выполнила и выжила чудом. Неизвестным пока чудом, которое кому‑то может показаться подозрительным. После заговора Денвера все, что хоть косвенно связано с Барготом, вызывает особенные недоверие и ужас.

Будто отвечая на его мысли, Эддерли в тихом разговоре с Ладецки упомянул Денвера, и Грегор встрепенулся.

‑ Денвер? ‑ переспросил он. ‑ Есть какие‑то известия?! На холме среди убитых его все‑таки не оказалось! И если эта тварь до сих пор жива…

Он осекся, увидев, что магистры в полном составе глядят как‑то странно, даже Волански оторвался от разглядывания шпилей дворцовых башен и воззрился на Грегора с интересом.

‑ Уже нет, милорд Архимаг, – мягко сообщил Эддерли. ‑ Вы, наверное, не успели прочитать последний доклад службы безопасности? Счастлив сообщить, что наш бывший коллега не просто покинул мир живых, но и безусловно упокоился после недолгого, но бурного посмертия. Прекрасная работа, милорд Бастельеро! Поздравляю!