Что уж он там прочел в моих глазах я не знаю, но чего-то расстроился еще больше. Его подручные же так вцепились мне в руки, словно их жизнь зависела от того вырвусь я или нет.

Не сегодня парни.

— Ээээй, синяки же останутся! — Вновь переключился на веселый тон я.

Вот только остальные как-то не спешили радоваться жизни вместе со мной. А зря. По моим планам, у них на это гораздо меньше времени, чем у меня.

— Что здесь происходит⁈.. — Раздался властный голос от двери.

— Играем мы! — Ответил я. — Пока они меня били, а щас, стало быть моя очередь в морду лазить!

— … Я же с вежеством сказал, щучьи… Что⁈

Не сразу с отрепетированной речи съехал. Бывает.

— Не вам говорить о вежливости. — Резонно заметил я.

— Прошу прощения?..

— Не прощу, — заявил я патриарху Ростовых, которого по фотографиям, естественно, опознал влет. — Вас стучаться не учили, что ли? Выйдете и зайдите снова. Как положено! И, лучше минут через десять.

На секунду ситуация зависла. Всем было очень интересно, выполнит ли мою просьбу Герман Людвигович.

Но растерянность с его лица сошла мгновенно.

— Почему? — Ехидно поинтересовался он.

— А мы как раз доиграем! — Доверительно сообщил я.

Старик Ростов «вспыхнул» мгновенно. Троих придурков отбросило к стенам. На ногах остались только я и скрывшаяся за фигурой могучего телосложением деда тень.

— Вот даже как? — Поинтересовался он.

Виновато развожу руками. Мол, что поделаешь, таким уж уродился.

— Как интересно… — негромко констатировал второй посетитель, делая шаг вперед.

Хм, мужчина лет сорока пяти. Довольно дорогой, но ничем не выделяющийся костюм на нескладной фигуре и скучное лицо. Вроде бы и чисто по-русски говорит, но готов поклясться, что этот язык для него не родной.

— Хау а ю, мистер⁈ — Вновь дебильно лыбясь обрадовался я.

Патриарх и сморчок переглянулись.

— Оставьте нас! — Потребовал Герман Людвигович.

Я с удивлением глянул на поникшую троицу. Неужели и правда выйдут?

Правда! Гуськом поплелись к выходу.

Оглянулся. Глаз зацепился за единственный стул посреди абсолютно пустого подвального помещения.

На него и уселся. Для меня ж старались, верно? Негоже игнорировать гостеприимство хозяев. Хотя могли бы и к полу прикрутить для антуража.

Иностранец тут же достал из-под пиджака револьвер. Классический «Веблей».

— Англ-сакс, что ли? — Презрительно сморщился я, намеренно исковеркав первое слово, чтоб, значит, пообиднее вышло. — Только пальнуть не вздумай!

— Это почему, молодой человек? — Вроде как спокойно поинтересовался он, но акцент проявился чуть сильнее.

Британец, точно британец.

— Под-вал, — по слогам как дебилу объяснил свою позицию я. — Вы-стрел. Оглушит же к чертям, дорогой ты мой.

— Не думаю, что вас будет волновать именно это, если я выстрелю.

Пожимаю плечами, откидываясь на стуле так, чтобы тот встал на две ножки.

— Все может быть. — Вынужден, наконец, согласиться я. — Герман Людвигович, а что, у нас согласно императорскому Уложению иностранцы допускаются к Родовой войне?

— То, о чем император не узнает, ему не повредит.

Приятно иметь дело с мудрым человеком. Вот вроде просто все сказал, а внушает. Тоже так хочу! Это, опыт, наверное…

— Ага, значит, выпускать отсюда живым вы меня не собираетесь?

— Вы же умный молодой человек, — констатировал бритт. — Сами все понимаете.

Морщусь. Не столь искренне, сколь демонстративно.

— Не пойму я, Ваше Сиятельство, кто ж у вас в доме хозяин?

Патриарх зло глянул на сморчка. Тот слегка скривил зубы, но окончательно расставлять точки над их англосаксонской i пока не стал.

— Прошу простить. Тяжелый день.

Демонстративно покачиваюсь на стуле. Вижу, вновь на меня внимание обратили.

— Могли б и связать, что ли, для приличия!

— А куда вы собираетесь от нас деться, Александр Сергеевич? — Поинтересовался патриарх. — Перед вами одаренный второго ранга. Сэр Роджерс вооружен. Над нами дом, полный моих людей. Вы все еще видите смысл в связывании?

— Ах, ну если сээээр! — «Восхитился» я. — Тогда ладно! Хотя обыскать толком все равно бы стоило.

Незаметное движение и нож летит… Под ноги самоуверенной парочке.

«Колобки», что «следствие вели», как-то странно переглянулись.

— Тогда поговорим. — Подвел итог патриарх.

— Неа!

— Почему вы думаете, что у вас есть выбор? — Поинтересовался он.

— А вы же меня все равно убьете, — бесхитростно заявил я. — Чтобы я участие британцев в Родовой войне не выдал! Так чего мне с вами разговаривать?

Действительно интересно, что ответят.

— Вы полагаете, у вас есть выбор? — Поинтересовался сморчок.

Мда, представитель Туманного Альбиона теперь выглядел как классическая канцелярская крыса.

— А что, пытать будете? — Искренне поинтересовался я.

Британец коротко кивнул:

— Пытайте. — Пожал плечами я, демонстративно теряя интерес к разговору.

Вновь игра в гляделки.

— Ну… Мы бы предпочли этого не делать! — Заверил хозяин. — Будет гораздо проще, если вы сами все расскажете. Проще и, кхм, быстрее!

Бам!

Находящиеся в воздухе ножки неожиданно звонко ударились о бетонный пол. «Добрые полицейские» аж вздрогнули.

— Дадите подумать?

— У нас нет на это…

— Всего минуту, — предложил я. — Ровно одну минуту.

Британец демонстративно пожал плечами и достал из внутреннего кармана часы-луковицу.

Я же прикрыл глаза и расслабился на стуле.

Моя тренированная память легко выдала мне события ночи перед дуэли с Мещерским.

Ната и Алинка специально для меня надели кружевное и прозрачное… Практически НИЧЕГО. Медленно соскальзывает невесомая ткань с точеных плеч… Недолгий поцелуй, странный, но прекрасный танец двух обнаженных красоток. Рука Наташи начинает скользить вниз и…

Оно! Грудь обожгло огнем сработавшего артефакта.

«Так какое же чувство я вряд ли почувствую во время пленения? Сексуальное возбуждение!», — мысленно ухмыляюсь я, открывая глаза. Кувырок со стула совпал с броском мебели в британца. Тот даже из своего хваленного «Вобля» не успел пальнуть хоть разок для приличия. Все это мозг отмечает автоматически, пока заряженное тело уже летит на вскидывающего руки патриарха. Бить бесполезно. Любой удар примет на себя щит. А вот захваты и заломы на невысокой относительно скорости… Динамическая защита на такое не срабатывает.

Плавным текущим движением я развожу руки могучего воздушника, буквально ломая конструкт. Еще один аккуратный подшаг и вот я уже аккуратно запрыгиваю за спину старику, обхватывая его поясницу ногами. Вместе мы летим на пол.

«Одаренный второй ступени, одаренный второй ступени», — мысленно передразнил я патриарха, сжимая пальцы на его кадыке. А ведь чем сложнее конструкт, тем лучше надо сосредоточиться. А как это сделать, едва ли не теряя сознание от боли и удушья?

Налет Пламени был страшен. Кареева ударила прямо по нам. Осталось лишь надеяться, что патриарх выдержит такой напор, а амулеты сыра Роджерса позволят продержаться ему до прибытия канцелярских следователей. Мне же Огонь моей будущей воды не слишком повредит, а от камней и под завалами меня хоть как-то да спасет вживленный амулет.

Главное, не захлебнуться, когда ударит Вода.

Но Громова пообещала, что сотворенная стихия мне не повредит… Слишком сильно.

Где-то неподалеку готовились команды зачистки. Ведь как только Ростовы захватили и привели на территорию своей городской резиденции пленника, она тут же потеряла статус нейтральной территории, став нашей законной добычей.

Потом же стало не до мыслей.

По нам ударил ЖАР!

Эпилог

5 лет спустя.

— Сашка!

Это Алинка. Только они с Наташей себе такое позволяют. Остальные обращаются ко мне не иначе как господин капитан.

А офицеры личной Е. И. В. Гвардии — вовсе не те люди, к которым можно относиться снисходительно-небрежно. Хотя бы потому, что это звание гарантирует наследное дворянство. Мне-то все равно, у меня два таких «аргумента» под рукой, что никаких печатей не надо. Причем касалось это как положения в обществе, так и личной силы. Во всяком случае, огневка официально подтвердила третью ступень, а водница во всю штурмовала вторую. Но вот об этом широкой общественности знать не следовало. Ей вполне хватало подтвержденной «четверки».