— Почему?

— Тени не пускают. Они наслаиваются она на другую, я не вижу ни переходов, ни зазоров. Ни-че-го. Такое чувство, что на поляне кто-то или что-то лежит. Кто-то очень и очень большой, из нижнего теневого плана. И это нечто закрывает собой всё пространство и подпространство.

— Лежит, говоришь, — задумался я. — Тони, а ты пока прыгал туда-сюда, часом нигде не приметил камушка или там брёвнышка?

— Не понял? — удивился Призрак.

— Так видел, или нет?

— Ну, было дело, — подтвердил Тони. — Вон там с краю за кусами деревце валяется.

— Деревце?

— Хорошее такое деревце, в два моих обхвата. Пенёк.

— А принеси-ка его сюда, — попросил я.

Я уже говорил, что наш Тони очень сильный. Он в одиночку способен поднять несколько тонн, что ему какое-то деревце. Которое как раз легло к ногам Колокольчика.

— Что дальше? Костёр запалим? — хмыкнула графиня.

— Ну зачем же костёр. Призрак, скажи, а ты сможешь докинуть это брёвнышко прямо в центр этой замечательной полянки?

— Как нефиг делать, — подтвердил Тони.

— Тогда кидай.

— А зачем? — удивилась Гринпис.

— Чтобы проверить мою догадку. Так, все назад, за деревья. Призрак, как зашвырнёшь, уходи в тень и тоже к нам. Ясно?

— Понял, принял, — кивнул Тони.

— Бер, Бес, Коржик, отошли от поляны. Бер, уводи Коржа, он натура увлекающаяся, тем более тут столько вкусного и неизведанного, ухмыльнулся я, глядя, как Корнелиус тщательно упаковывает пробирки с туманной слизью.

— Всё, народ, сидим тихо, не высовываемся и наблюдаем. Пока не скажу «фас».

— Так точно.

— Лады.

— Принято.

Мы отошли от края поляны, морально приготовившись снова оказаться в молочной пене, но её, к нашему удивлению, не оказалась. Она переливалась всеми оттенками серого где-то далеко позади нас. И это тоже настораживала. Если туман разумен, значит, он опасается того, что прячется на поляне. Вот сейчас и узнаем, кто это такой хитровыдуманный.

— Призрак, давай, — скомандовал я.

Тони играючи поднял тяжеленное бревно, подумал, перехватил обеими руками, качнул и закинул на поляну. Толстое коренастое деревце рухнуло ровно по центру. Раздался шлепок, словно кто-то чмокнул. На наших глазах дерево зависло, не долетев до земли. А затем воздух вокруг него колыхнулся, словно ствол попал в огромное желе.

— Твою мышь, — пробормотал я. — Тебя-то к нам откуда занесло?

— Шеф, это что за хрень такая? — шепнул Кощей. — Что за пироженко с глазками?

— Где ты там глазки видишь? Сплошная пасть, — восхищённо фыркнула Колокольчик. — Командир, а…

— Нет.

— Офигеть! Ты смотри, что творит? — обалдело выдал Бермонт.

И мы зависли, глядя, как на наших глазах дерево разбирают на запчасти: ветки отдельно, листья в другую сторону, кора в третий отсек. Все составляющие зависли в желе, а затем поляна вдруг полыхнула по диаметру серым цветом и перевернулась, скрыв под землёй и желеобразное чудовище, и бревно, ставшее пищей.

Лужайка же снова обрела первозданный вид, с той лишь разницей, что ровно по центру появился цветочек.

— Подозрительно знакомый бутончик, не находишь Гринпис? — изумилась Колокольчик.

— Похоже на то, — отозвалась Зверева.

— Сразу обеим нет, — не дожидаясь просьб, отбрил я.

— Да мы и не собирались, — возмутилась Ло.

— Почему нет? — встрял в разговор Коржик.

— И ты туда же. Коржик, ты свою слизь получил? Получил. А цветок останется на поляне. Трогать мы его не будет, обходим по кругу и топаем в Рифт.

— Мы оставим это за спиной? — удивился Призрак.

— Пока да. Сначала Рифт, потом вернёмся и закопаем этих двух уродов.

— Каких? — Бес завертел головой. — Вроде один, да и тот под луговую травку смылся.

— Один смылся, второй нарисовался. Вот это, — я ткнул пальцем в фиолетовый цветочек. — Далеко не то, чем кажется.

Я огляделся по сторонам, не нашёл ничего метательного и решил пожертвовать одним из добытых змеиных хвостов. Кончик улетел чётко в центр поляны, а дальше началось шоу.

Команда как один описала увиденное одним ёмким словом: «Млять!», ну, кроме наших дам, разумеется. Кто-то, а графиня умеет держать лицо, княжна не удержалась, призвала мамочку.

Когда хвост пересёк определённую черту, цветочек в одну секунду увеличился в размерах, вымахав на два метра, лепестки ощерились зубами, а пестики с тычинками превратились в пасть. Клац, и от останков змеи ничего не осталось.

По краям лужайки опять вспыхнул серый свет, и полянка, словно огромная тарелка, снова перевернулась.

— Да у них тут симбиоз, — потрясённо пробормотал Коржик.

— Нет, — повторил я. — Обходим по краю, зачищаем Рифт, возвращаемся, разбираемся с лужайкой.

— Командир, а ты вообще понимаешь, что это было, — Колокольчик задумчиво смотрела на пустую поляну. — Я такого никогда не видела, а повидала немало.

— Догадываюсь. Если разведка права, а судя по увиденному, это так и есть, последний внутренний Рифт — это низшие демоны. Вот это, желеобразное, это одна из сущностей старого бога жадности. Точнее, демона. Причем вот это даже не он сам, а его слуга. Вот про цветок не спрашивай, про него не в курсе. Гринпис?

— А? Нет, про цветок тоже не знаю. Да, он похож на тот, из Ботанического сада, но там всё дело было в поливе, а здесь… Это новая форма жизни, думаю. Но не уверена. Об этом надо доложить!

— Вернёмся, доложим. Каждый. На бумаге. Всё, двинули.

И мы двинули. Лес по краям оказался с подвохом. Не живой и не мёртвый, но колючие ветки норовили ухватить за одежду, оплести листвой, оставить с собой. Пару раз мы встречали не до конца съеденные трупы, вдавленные в стволы плотоядных деревьев.

Жаль. Уничтожить и лужайку, и лес прямо сейчас мы не могли. Вся эта природная зона — ареал сущностей двойного нестабильного Рифта с тройным радужным кольцом. И чтобы уничтожить его, придётся для начала зачистить все три «матрёшки» с сюрпризами.

В том, что внутри нас ждут неожиданности, я не сомневался. Препятствия по дороге к месту — это всего лишь завязи, от которых за версту несёт старой нечистью. Пресловутые вишенки будут потом. И голоса в моей голове утверждают: приятного от встречи ждать не стоит.

Негромкое обсуждение версий в голове неожиданно прервал до боли знакомый и ненавистный голос.

— Добро пожаловать в Серый План, граф.

Из тумана нам навстречу выступил виконт Дыевич. За его спиной маячили вооруженные до зубов бойцы.

В этот раз крышу у меня не сорвало, хотя кровь закипела мгновенно, а сила едва не вырвалась из-под контроля. Умом я понимал, Дыевича здесь не могло быть, но глаза и прочие органы утверждали обратное. А значит, что? Верно, я просто пойду и убью эту гадость, которая сейчас пудрит нам всем мозги. Или только мне? Впрочем, неважно.

— Я ненадолго. Ждите, — сказал команде и шагнул в туман.

— Командир! — выкрикнула Гринпис.

— Стопэ!

Кощей удержал девчонку.

— Всё нормально, не паникуй. Стоим ждём.

— Но я его… он там! Это же тварь, которая меня… Это иллюзия! Как вы не понимаете!

— Да не волнуйся ты, всё путём, — Призрак закинул в рот арахис. — Будешь?

— Вы чего такие спокойные? — возмутилась Гринпис. — Мы же команда!

— А зачем нервничать? — Колокольчик придирчиво посмотрела на свои ногти, достала пилочку и принялась пилить. — Свар знает, что делает. Он в курсе, что никакого Дыя тут нет. Ему надо пар спустить, вот и пошёл кромсать всё, что под руку попадётся. Иллюзия хорошая, но, думаю, через десять… девять… восемь… семь… шесть… пять… четыре… три… два… один… Па-бам! Он вернётся с добычей. Ну, или в добыче.

— В смысле? — опешила Гринпис.

— Фу-у-у, командир! Ну, и запашок от тебя! — Бес демонстративно зажал нос и замахал ладонью, перед лицом. — Туалетный монстр напал? Или в болото провалился?

— Кровь оказалась с душком, — отозвался я, запуская систему очистки. — Однако, Колокольчик права. Что-то неладное творится в аномальных зонах. Слишком много старой нечисти и нежити повыползало на поверхность. Сомневаюсь в точности разведданных. О том, что творится на подступах, отчётах речи не было. И тут у меня есть целых два версии ответа на вопрос «Почему».