Тук-тук-тук.

Тук-тук-тук.

Бум! Бум! Бум! Бам!

— Братик? — испуганно позвала сестра, когда её маленькую ручку сжало в тисках. — Мне больно!

Вдох. Выдох.

— Прости, милая. Нам нужно будет ещё немного пройтись.

— Но я устала…

— Я знаю, родная… — парень наклонился и поднял девочку на руки. — Я знаю…

«Господин занят».

«Мы не можем вас принять».

«Уходите».

Твари… Какие же твари!

На большее не хватало сил, но он должен держаться. Ради сестры.

— Князь вас примет.

— А? Что? — Мстислав открыл глаза, с трудом вспоминая, где находится. Разум всё ещё не верил услышанному.

— Следуйте за мной.

— Ах да, спасибо большое! — воодушевился парень и повернулся к сестре. — Посидишь пока тут, хорошо?

— Братик, а можно мне конфету? — девочка голодными глазами смотрела на вазочку с угощеньем для гостей.

— Да, конечно, бери что хочешь.

— Но мама говорила, что сладкое можно только после еды…

— …

Но мамы больше нет.

— Иногда можно, малышка.

— Если юная госпожа Сварова подождёт немного, то я организую лёгкий завтрак, — вмешался в щекотливую ситуацию дворецкий.

— Я подожду! Но только немного, — девочка склонила головку к плечу, подумала, улыбнулась слуге и добавила. — Благодарю вас.

— Спасибо, — выдохнул Мстислав, когда они вышли из комнаты.

— Это моя работа, господин Сваров.

Они шли по богато обставленному коридору, и Мстислав невольно поморщился, поймав взглядом отражение в ростовом зеркале. Он выглядел как нищий оборванец, которому совершенно не место в княжеском особняке.

— Сочувствую твоей утрате, Слава… — кивнул старый князь Илларион Громовой, когда гость расположился в кресле. — Потерять за одну ночь весь Род… немыслимо.

— Спасибо, Илларион Филиппыч, — искренно поблагодарил Сваров. — Мне больше не к кому было обратиться.

— Да, оно заметно… — поморщившись, вздохнул князь. — Так чего ты хочешь?

— Помощи, — слегка удивившись вопросу, прямо ответил парень. — У меня с сестрой ничего не осталось. Ни дома, ни друзей, ни союзников… словно мы стали никем.

— Так ты теперь и есть никто, Славушка, — ласково прогундосил Громовой.

— Простите? — опешил он.

— Эх, молодо-зелено… — покачал головой старик. — Так и быть, объясню на пальцах. Между родом Сваровых и родом Громовых было соглашение о помолвке, так? Так. Где теперь род Сваровых? А нет его. Испарился, исчез, уничтожен. Остались пацан да девка, у которых нет ничего. Ни силы, ни власти. С какой стати мне тебе помогать?

«…» — в голове пронёсся неясный шум, словно там хором возмущалось сразу несколько голосов, кровь закипела, требуя немедленно разобраться с тем, кто проявляет неуважение к его Роду.

— Илларион Филиппыч… вы же были побратимом деда? Вы клятву давали, что поможете в час нужды… — парень прямо и пытливо смотрел на князя.

— Давал, — кивнул старик. — Патриарху и главе рода Сваровых. Гордому, но, увы, мёртвому человеку, что так и не обратился за этой помощью в час нужды.

«Ах ты, пёс брехливый… Я запомню».

Мстислав порывисто встал и направился к выходу.

— Постой, — нагнал его голос князя у двери. — Так и быть… сестру можешь оставить.

— Что?.. — юноша обернулся, не веря своим ушам.

— Примем в княжеские слуги, отошлём в деревню, там вырастет… а как подрастёт да отдаст долг, в пору девичью войдёт, выдадим замуж за приличного человека, не пропадёт.

Мою сестру… Кулаки сами собой сжались, парень сделал шаг к князю, но вдруг уловил что-то в старческом взгляде, резко остановился, развернулся и практически выбежал из княжеского особняка, не забыв прихватить сестрёнку, которая так и не успела позавтракать.

И снова они брели по заснеженной улице в поисках человеческого тепла.

«Мою дочь…»

«Мою племянницу…»

«Мою внучку…»

«Мою сестру…»

— Ишь ты, гордый какой… — хмыкнул Илларион Филиппович, когда хлопнувшую дубовую дверь перекосило. — Я убивал и за меньшее. Старею, что ли?

— Не по-людски это… — покачала головой его супруга, держа в руках так и не тронутый поднос с едой. — К тебе за помощью дети пришли, а ты…

— Не по-людски? — фыркнул князь. — Целый род, богатый, могущественный, исчезает бесследно за одну ночь! А если за недобитками придут? К нам? Отобьёмся, но какой ценой? И ради чего? Сварога крови? А где их божественный покровитель? Молчит? То-то и оно, дело по всему видать нечистое, — Илларион хмуро глянул на жену, поджавшую губы. — Да он мне в ножки кланяться должен, что решил сестру его пожалеть, шанс ей дать! Но ничего… побегает по морозу голодный, образумится ещё, на колени встанет, прощенье вымаливая. Если, конечно, выживет…

Я заметил неладное сразу после выхода с территории Громовых. Легко понять, что неприятности прямо по твою душу, когда рядом с тобой, визжа тормозами, останавливаются чёрные внедорожники без номеров.

— Бежим! — крикнул сестрёнке и рванул по улице, крепко держа её за руку.

Но уйти от преследования с маленьким ребёнком на руках невозможно. Нас быстро загнали в угол.

И никто не помог.

Ненавижу…

— Братик, мне страшно!

«Ненавижу…»

«НЕНАВИЖУ…»

«Уничтожу! Родом клянусь!»

Это стало последней каплей, что переполнило Источник.

— Всё будет хорошо, родная, — Мстислав с неестественно мягкой улыбкой присел напротив. — Мы сейчас сыграем с дядями в прятки. Закрой глазки, зажми ушки и считай до ста. А когда закончишь, они исчезнут, и ты никогда их больше не увидишь! А потом мы пойдём искать новый дом.

— А мама с папой там будут?

— Мы уже здесь, Светлячок.

Девочка удивлённо распахнула глаза. Ведь об этом прозвище знал только папа! Криво усмехнувшись, Мстислав набросил ей на глаза капюшон куртки и развернулся. А наёмным убийцам очень резко стало не до смеха.

— Один… два…

Когда Светлячок досчитала до ста и открыла глаза, в переулке действительно больше никого не было…

Час спустя. Отделение полиции.

— Желаю вступить в ряды царских опричников. Желаю карать врагов государства, клятвопреступников и прочих нарушителей мира и порядка Русского царства. Клянусь исполнять свой долг до последней капли крови… моих врагов.

«Месть…»

«Без жалости и страха…»

«Убей или умри…»

И, быть может, тогда духи предков утихнут в его голове.

Наши дни. Два часа спустя

— Гаси тварь! Контрольный!

— Хрена! Помеха!

— Сука, куда⁈

— Сука и есть! — заржал Бермонт, уходя вправо, выпуская медвежьи соты.

Наш медведь, несмотря на громадный рост и кажущуюся неповоротливость, владеет своим телом получше многих имперских танцовщиц. Сетка взлетела вверх и… убралась обратно.

— Млять! Ты чё творишь, дура⁈ — заревел медведь, уходя в сторону.

Гринпис, упрямо качнув головой, встала напротив разъярённой самки аждая, вперилась в монстра взглядом и застыла изваянием. Всем своим видом демонстрируя, что справится и не позволит убить милого монстрика. Зверюга взревела, замотала башкой, пыталась кинуться на помеху, но ментальный поводок Зверевой крепко прихватил разум твари, не позволяя двигаться вперёд.

Однако у княжны-то в запасе интересные инструменты воздействия. Нужно срочно изучить её личное дело. Причём не то, что вместе с заданием выдал мне князь Вяземский. Надо раздобыть семейный архив Зверевых. Уверен, именно там хранится всё самое интересное, скрытое от посторонних глаз.

— Гринпис! Отступай! — приказал, заметив, что девчонка стремительно начала даже не бледнеть, а синеть.

Упрямая княжна качнула головой. Плюс ещё два наряда вне очереди за неподчинение приказу.

— Тони, давай! — рявкнул Коржик, растягивая страховочную ленту за спиной Зверевой.

— Жди! — приказал я, и Коржик замер, отслеживая момент, когда можно будет спеленать девчонку, не зацепив своих.