Я недовольно дернула плечом и обернулась. Верано уже и след простыл. Он так быстро и бесшумно исчез, что я даже не заметила.

— Мы тоже готовились. У меня ведь нет дополнительного этапа. Надо как-то выкручиваться.

— Ой, — Лесса махнула рукой, — этот дополнительный этап такая скукотень. Предлагаю, завтра, как сдадим, предлагаю сходить в город.

— Отличная идея, — тут же подхватила Мира, — что скажешь, Найтли. Ты с нами?

Мне жуть как хотелось прогуляться по Хайсу, но была одна проблема. Полное отсутствие денег.

— Боюсь, я вынуждена отказаться. У меня очень много дел, сложная подготовка.

— Да ладно тебе, Ева, — Мира взяла меня под руку с одной стороны, Лесса с другой, — просто прогуляемся.

— Но…

— Если сдадим, то с нас мороженое.

Против мороженого я устоять не смогла.

Вечер был теплым и красивым. Небо на Хайсом выглядело совсем иначе, чем дома. Словно черный бархат, усыпанный переливающимися бриллиантами. Сидеть в пыльных комнатах, заставленных старым барахлом, не хотелось, поэтому мы гуляли в сквере перед корпусом, до тех пор, пока мисс Бэйла не вышла на крыльцо:

— Хватит шляться. Лучше спать идите, а то завтра провалитесь с треском и позором, — Не очень-то она в нас верила. — И вообще, я на ночь дверь закрываю. Кто не успел, тот остается снаружи. Можете спать на лавке, или под кустом, или где-нибудь еще.

— Да идем мы, идем, — закатив глаза, проворчала Мила. — бежим изо всей мочи.

Как только мы зашли внутрь, Бэйла закрыла дверь на тяжелую задвижку и величественно удалилась в свои покои, а мы тихо разбрелись по комнатам.

По возвращению меня ждал сюрприз. Стелла сидела на полу и старательно вырезала сердечки из красной бумаги. Меня даже не заметила. Я опустилась на свою кровать и некоторое время просто наблюдала за соседкой, потом все-таки спросила:

— Что ты делаешь?

Она вздрогнула, словно выныривая из сна, и удивленно посмотрела на меня:

— Подарочки.

Слово было очень знакомым и смешным. Я тоже раньше делала «подарочки». Только от моих толку было побольше, а здесь просто бумага.

— Зачем?

Она ответила не сразу. Сначала закончила вырезать очередную поделку, потом осмотрела ее со все сторон и, любовно разгладив, отложила в стопку таких же:

— Здесь все очень сердитые. Любви не хватает. Вот я и хочу завтра перед экзаменом каждому подарить по сердечку. На удачу. Это так кра-а-аси-и-и-во-о-о, — последнее слово она будто пропела.

Чудная. Но забавная.

Пользуясь тем, что она ничего кроме своих фантиков не замечает, я достала из кармана схему лабиринта и принялась за зубрешку. Прямо, направо, направо, пройти мимо трех ответвлений, снова направо и тут же налево. И так до бесконечности. Сбиваясь, возвращаясь в начало и упрямо проговаривая каждый шаг.

Стелла продолжала щелкать ножницами и напевать что-то невнятное, из коридора доносились недовольные голоса изнеженных девочек Хайса, у которых в душе не было горячей воды. А я отключилась от всего и зубрила, прекрасно понимая, что от того насколько точно я выучу все повороты, зависит моя дальнейшая судьба.

Утро оглушило криками и топотом. Девочки метались перед испытаниями, огрызались друг на друга. Кажется, у кого-то что-то пропало, и кому-то кто-то чего-то отдавил. Прямо, как в Муравейнике, когда сестры с утра пораньше начинали спорить и выяснять отношения.

— Потише нельзя? — проворчала я и, перевернувшись на другой бок, спрятала голову под подушку. Пытаясь запомнить все хитросплетения лабиринта, я просидела до самого рассвета и теперь чувствовала себя так, будто на мне всю ночь муки с мешкой возили. Голова трещала, в глазах – песок, спать хотелось отчаянно.

Но не тут-то было. Крики продолжались, не позволяя провалиться в блаженную дрему.

— Ай, чтоб вас всех! — раздраженно села и только тут заметила, что соседка моя еще спит. Подложила руку под щеку, так что губки уточкой втянулись, и сочно ими причмокивает, — Стелла!

Она даже не пошевелилась. Только медные брови едва заметно дернулись.

— Дурная. — Я соскочила с кровати и, натягивая ниже коротенькую рубашку, едва прикрывающую попу, подскочила к соседке, — проснись!

Я трясла ее за плечо, а она сонно бормотала и пыталась отпихнуть меня:

— Отстань…я спать хочу…

— Да проснись же! — встряхнула особенно сильно, — испытание проспишь!

— Испытание? — промямлила Стелла, приоткрыв один глаз. Уставилась на меня, явно не узнавая, — ты кто такая?

— Ева! Соседка твоя! Мы в Весморе. У тебя вот-вот начнется дополнительное испытание.

— Ох ты ж, — она раскрыла оба глаза.

— Вставай быстрее, — я стащила с нее одеяло, — никто тебя ждать не станет.

Она поднялась и не то, чтобы очень торопливо, пошла в душевую.

— Шевелись! А то опоздаешь!

— Да-да, — широко зевнула и скрылась за дверью.

К черту ее. Я сделала все, что могла. Дальше пусть сама.

Я забралась обратно под одеяло, мечтая еще немного поспать, но оказалось, что сон мой безнадёжно сокрушен и растоптан.

— Ну за что? — в сердцах хлопнула ладонью по матрасу и тут же чихнула, потому что в воздух взметнулась застаревшая пыль. А еще снизу под кроватью раздался тихий шлепок, будто упало что-то. Перегнувшись через бортик, я увидела уже знакомый конверт из грубой бумаги. Со вчерашней суетой я совсем про него забыла.

— Иди сюда, дружочек, — подняла, покрутила в руках, потом аккуратно оторвала край, стараясь не повредить содержимое. Внутри был один лист, свёрнутый в четыре раза.

Я ждала каких-нибудь пикантных историй и секретов, возможно чье-то любовное письмо или лист вырванный из тайного дневника, а нашла всего одну фразу.

Барренс все знает, спроси у него.

И что дальше? Покрутила листочек, пытаясь найти на нем что-нибудь еще. Пусто.

Прочитала послание еще раз.

Барренс все знает…

Прекрасно, а кто такой Барренс?

…Спроси у него.

Спросить у него что?

Бред какой-то.

Я запихнула лист обратно в конверт, а конверт вернула под матрац. Надеюсь, тот кому на самом деле предназначалось письмо не очень рассердится из-за того, что конверт слегка вскрыт, и сообразит кто же такой Барренс и что у него нужно спросить.

Только я успела вернуть все на место, как дверь в комнату без стука распахнулась:

— А ты что лежишь, лентяйка! — грозно шагнула вперед мисс Бэйла, — особое приглашение нужно? Соседка где твоя?!

Я подскочила на кровати, натянув одеяло до самого подбородка.

— В душевой.

Бэйла ломанулась туда и, так же не удосужившись постучать, толкнула дверь:

— Что ты стоишь мечтаешь? Живее! У вас пять минут, чтобы выйти в холл! Иначе останетесь без завтрака.

Слово «завтрак» произвело на меня неизгладимое впечатление. Я скатилась с кровати, проворно натянула на себя платье и, проскочив мимо сонной Стеллы, юркнула в душевую, чтобы умыться.

Через три минуты я уже была в холле.

— В Муравейнике принято долго спать? — тут же прицепилась ко мне темнобровая, — или у вас там наоборот кроватей нет, вот и отсыпаешься.

Спорить с ней можно было долго, но смысла никакого, да к тому же к нам вышла мисс Бэйла, поэтому я ограничилась сухим:

— Отвяжись.

— Все на месте? — смотрительница пересчитала нас взглядом, — кого-то одного не хватает.

— Моя соседка задерживается, — сказала я.

— Значит, останется без завтрака. За мной!

Она повела нас во второе крыло. Мы прошли по длинному пустому коридору, мимо двух десятков закрытых дверей, и наши шаги эхом отражались от стен.

— Почему здесь никого нет? — спросила любопытная Мира.

— Это комнаты тех, кто будет поступать на основных этапах. Они начнут заезжать завтра.

Девочки тут же начали шушукаться. Новость о том, что парни будут жить совсем рядом, не на шутку взбаламутила каждую из них. Я же была возмущена тем, что столовая находится в этом крыле, а не в нашем. Ведь кто дальше от кормушки, то чаще остается голодным.