То, что когда-то было прекрасной дорогой, теперь местами напоминало гусеницу танка. Непрерывное движение оставило глубокие колеи на растрескавшемся асфальте. А местность была просто ошеломляющей. Если бы мы и жаловались на Аль-Фадили и стрельбища полигона Драгун Дьявольских псов, они были бы ничем по сравнению с лунным пейзажем, который мы пересекали. Миля за милей простиралась пустота. Казалось, что кто-то просто стер ландшафт с лица земли. Насколько хватало глаз, не было видно ни очертаний, ни деревьев, ни дюн, ничего, кроме пустого песка, и, конечно же, уходящего в эту пустоту маршрута "Додж" во всей его ужасающей опасности.

После бесконечной поездки мы с некоторым облегчением съехали с "Доджа" и направились по маршруту, ведущему к запасному командному пункту дивизии, где меня должны были проинформировать о дислокации других войск в этом районе и любых изменениях в наших будущих намерениях. Запасной дивизионный командный пункт был точной копией КП дивизии. Каждое формирование, от штаба армейского уровня до боевой группы, имело возможность разделяться на несколько частей. Подразделения материально-технического обеспечения формировали так называемый "тыл". Командный состав обычно разделялся на две части, одинаково оснащенные одинаковыми возможностями и одинаковой информацией, единственное различие между ними заключалось в их составе. В какой бы части ни находился командир, она была "основной", а другая автоматически становилась "запасной". Это позволяло командному пункту перемещаться без присутствия командира. Обычно сменяющие друг друга лица переезжали, а затем тратили некоторое время на установку, тестирование коммуникаций и рытье укреплений. Когда все было готово, командир и другие ключевые сотрудники штаба отправлялись на новый командный пункт на машине или вертолете. Как только они прибудут, он станет основным, и теперь уже запасной сможет собраться и переехать.

В бою штабу, вероятно, приходится перемещаться по нескольку раз в день. Поскольку каждый штаб вещает по многочисленным радиостанциям, их нетрудно обнаружить. Как только один из них обнаружен, он становится приоритетной целью для любого противника.

Запасной командный пункт, как было хорошо видно, находился посреди огромной пустынной равнины. Песок уступил место чему-то, больше похожему на гравий. С востока только что пришли дожди. Было холодно, туманно и очень сыро. Хотя пустыня вокруг Аль-Джубая была не слишком привлекательной, по сравнению с этим местом она казалась родным домом. А с возможностью провести одну-две ночи в лагере № 4 для солдат было покончено, как и с телефонными звонками домой раз в две недели, над чем посмеялись бы ветераны Второй мировой войны, но наши солдаты к этому привыкли.

Дивизионный КП, в основном состав второй команды из 4-й бригады, был хорошо скоординирован и смог точно проинформировать меня о том, куда должна была направляться бригада. Однако они были не настолько хорошо осведомлены о том, кто находился рядом с нами. Они повторили, что нашей первоочередной задачей после того, как мы разместим всех наших людей и технику на месте, было проведение рекогносцировки для осуществления плана противодействия внезапному нападению.

В ту ночь прибыли мои штабные машины, которые были установлены со ставшей уже привычной аккуратностью. Также прибыл мой танк под командованием Ричарда Кемпа — офицера Королевского английского полка, чья очередь была исполнять обязанности моего личного штабного офицера, Водитель тоже сменился, и им оказался капрал Стивли из гвардейских шотландских драгун. В течение ночи и нескольких последующих дней остальные части бригады собирались вместе. Но в ту первую ночь мы чувствовали себя очень одинокими. Мы находились всего в сорока милях от иракской границы, вне досягаемости артиллерии, но в пределах досягаемости ракет. В моем распоряжении было немного войск, и нас защищала очень тонкая линия американских войск прямо на границе. В час ночи мой сон был нарушен раскатом грома, который я сначала почувствовал сквозь землю. Я выглянул наружу и увидел на горизонте безошибочно узнаваемые взрывы бомб, падающих на иракские позиции. На самом деле мне было их жаль. Несмотря на то, что мы находились в нескольких милях от взрывов, это было страшно. Оказаться под ними было бы ужасно.

24 января была освобождена первая территория Кувейта. Был захвачен небольшой остров Карух, расположенный в двадцати двух милях от побережья Кувейта. Считалось, что он использовался Ираком в качестве наблюдательного пункта.

Как только бригада была полностью приведена в боевую готовность, в ожидании прибытия остальной части дивизии мы с командирами потратили некоторое время на решение сложного вопроса о том, как разгромить иракскую бригаду на хорошо укрепленной позиции. Общепринятая точка зрения гласит, что против окопавшихся войск необходимо превосходство как минимум три к одному, поэтому теоретически требуется дивизия, состоящая из трех бригад, чтобы уничтожить бригаду численностью, возможно, в пять тысяч человек и сотню танков.

— Как выглядит окопавшаяся иракская бригада? — спросил Чарльз Роджерс во время одной из многочисленных наших дискуссий. — Мы все видели снимки с воздуха и знаем, как выглядят его танки, но как они на самом деле это делают? Что нам нужно знать, так это то, какую опасность представляют окопавшиеся Т-55 или БМП. Сможем ли мы поразить их, как мы планируем, с расстояния в три тысячи метров?

— У меня есть идея, — сказал Юэн, который, как обычно, делал подробные заметки о наших дискуссиях.

— Вот куда мы направляемся, — сказал он, указывая на область на карте примерно в десяти милях к востоку от нас, — к египтянам.

Нашими соседями на востоке, прибывшими за последние несколько дней, была египетская пехотная дивизия. Они окопали все свои танки и, без сомнения, были хорошо знакомы с тактикой Ирака, поскольку их также обучали русские.

Мы послали офицера связи, который позже сказал нам, что ближайшая египетская бригада будет рада показать нам окрестности на следующий день. Итак, мы приземлились в указанном месте и были встречены командиром бригады. Мы подошли к тому, что, очевидно, было командным центром, который был в основном оборудован грузовиками, но с огромными палатками, похожими на палатки бедуинов, расставленными вокруг. Люди казались удивительно расслабленными.

Командир, серьезный человек, который явно гордился своей бригадой, провел нас в свою палатку. Это было чудесное место, стены которого были занавешены яркими занавесками, а пол устлан чудесными коврами. На маленьком столике даже стояла ваза с фруктами.

— Садитесь, пожалуйста. Хотите чаю? — спросил он низким голосом с сильным акцентом.

Он громко крикнул, и появился солдат в чистой оливково-зеленой форме с огромным, словно самовар, чайником и начал разливать по чашкам ароматный чай. Мы проговорили около часа. Бригадир сказал, что у него нет намерения вступать в бой с окопавшимися бронетанковыми войсками. И никто не мог его за это винить. Однако он был хорошо знаком с иракской тактикой и мог дать нам много советов.

— У вас много противотанковых ракет, да? — спросил он.

— У нас есть "Миланы".

— Ах да, "Милан". Будьте осторожны. Обычная уловка заключается в установке противоракетных экранов перед каждой машиной. Очень тонкая проволока. Вы их не увидите, но они остановят ваши ракеты. А иракцы очень хорошо умеют маскироваться, знаете ли, обманывать. Мы слушали по радио сообщения об успешных американских бомбардировках. Конечно, у них все хорошо, но не так хорошо, как они думают. Большая часть того, на что они нападают, это приманки и макеты.

— Но я слышал, что пилоты сообщают об попаданиях, — сказал Джон Шарплз.

— Мы делали то же самое против израильтян. Они ждут попаданий, дайте им попаданий. Несколько бочек бензина внутри вашей приманки — и получается очень красивый взрыв.

Выпив еще чаю, мы отправились на ожидавших нас джипах осматривать вкопанные танки. Как и у иракцев, у египтян были противоракетные экраны, и они соорудили несколько ложных позиций, что нам еще предстояло сделать. После тщательного осмотра танкового капонира и его общей компоновки мы отъехали примерно на три тысячи ярдов и оглянулись назад. Башня все еще была хорошо видна. Испытав облегчение, мы вернулись к нашим войскам. Поездка того стоила.