Следующие три дня были отмечены серией неприятнейших инъекций практически от всех мыслимых болезней, причем самая масштабная и болезненная из них была сделана в ночь перед нашей первой пресс-конференцией.
В то же время началось ожидаемое увеличение численности личного состава. Численность штаба возросла с двадцати трех человек почти до восьмидесяти. То же самое произошло и в полках. Численность" Cтаффордов" должна была увеличиться более чем на двести человек, и обоим танковым полкам пришлось дополнительно укомплектовать танковые взводы по шестнадцать человек, чтобы привести их в боевую готовность. Но самой большой головной болью были артиллеристы, численность которых увеличилась с пятисот до более чем тысячи человек.
Вдобавок ко всему, ежедневный поток информации, мы получали около тысячи сообщений в день, не оставлял у нас сомнений в сложности стоящей перед нами задачи.
В пятницу я был в Зольтау, готовясь к пресс-конференции, которая должна была состояться на следующий день, когда правительство сделало официальное заявление. Я все еще не был уверен в том, чего ожидать от прессы, но поскольку присутствовали все основные средства массовой информации, мне показалось, что это идеальная возможность показать как моим соотечественникам, так и иракцам, из чего сделаны "Пустынные крысы".
В результате я отдал приказ полкам доставить как можно больше танков, боевых бронированных машин и артиллерийских орудий в Фаллингбостель, где должна была проходить конференция. Когда я отправился осмотреть эту картину, она выглядела великолепно. Десятки огромных, угрожающих черно-зеленых танков "Челленджер" были собраны вместе. Рядом с ними стояли САУ М109 артиллерийского полка, их 155-миллиметровые стволы были устремлены в небо. В одном месте стояли вертолеты "Линкс", к их коротким стойкам шасси были прикреплены пусковые направляющие с противотанковыми ракетами. И среди всего этого — новейшие армейские боевые машины пехоты "Уорриор". Эти огромные БМП с 30-миллиметровыми пушками "Рарден" выглядели почти как танки. Я уезжал воодушевленный тем, какое впечатление о нас сложится в мире.
К десяти часам следующего дня, в субботу, 15-го, я был в ярости. Вернувшись в танковый парк, я обнаружил, что там пусто, если не считать нескольких солдат, одетых в рабочую униформу, которые гоняли пыль вениками. Я схватил старшего сержанта.
— Сэр, какой-то парень из отдела общественной информации велел нам убрать все отсюда, сказав что из-за этого здесь полный бардак. Мы здесь с восьми часов наводим порядок.
Впечатляющий арсенал, который был у нас двенадцать часов назад, исчез, сменившись личным составом, похожим на местную часть Территориальной армии на загородном празднике. Было уже слишком поздно что-либо предпринимать.
Час спустя это место кишело журналистами и телевизионщиками, каждый из которых искал свою точку зрения на новости.
— Добро пожаловать в 7-ю бронетанковую бригаду "Пустынные крысы", — начал я. — Я хотел бы сказать, что мы очень гордимся тем, что нас выбрали для выполнения этой задачи. Перед нами стоит профессиональная задача, с которой наша бригада вполне справится.
Я продолжил:
— Мы полностью укомплектованы и оснащены самым лучшим вооружением и снаряжением в армии. Основной боевой танк "Челленджер" не имеет аналогов. "Стаффорды", наш пехотный батальон, будут сражаться на "Уорриоре", новейшем дополнении к нашему арсеналу. В военном отношении, эта бригада станет самой мощной такой силой в британской армии.
В пресс-конференциях есть что-то вроде ритуала. Вы делаете заранее подготовленные заявления, которые торжественно записываются, хотя, по-видимому, никогда не публикуются. Но именно во время последующей сессии вопросов и ответов пресса пытается найти свою историю. Осознание того, что большое количество людей прочтет то, что вы говорите, или увидит вас по телевизору, вызывает восторг и, возможно, даже соблазн; личная гордость и тщеславие заставляют вас казаться человеком, который все контролирует. В таких обстоятельствах "без комментариев" — это не ответ. Поэтому на следующий день я с интересом просмотрел газеты, гадая, что же там будет написано. Освещение событий было очень позитивным; первое препятствие в виде СМИ было преодолено.
Последний из предварительных брифингов должен был состояться в воскресенье, 16 сентября, в Англии, в штаб-квартире Объединенных сил, известной как "Бункер", в Хай-Уиком. Выехав из Зольтау пораньше, я прибыл в аэропорт Ганновера и обнаружил, что там нет военнослужащих, хотя мне сказали, что меня встретят. Я сидел в своей штабной машине, слушал "Радио-4" и смеялся, слушая, как один из их экспертов рассказывал, что бригадный генерал Кордингли даже сейчас находится в Персидском заливе, изучает местность и планирует развертывание своих войск.
В конце концов появился сотрудник штаба движения и провел меня на взлетно-посадочную полосу к самолету Королевских ВВС в Андовер.
На борту уже находилась группа рекогносцировки, которая летела со мной в Саудовскую Аравию. Первым, кого я увидел, было лицо бригадного генерала Майка Уокера, начальника штаба 1-го британского корпуса и давнего друга со времен нашей учебы в Штабном колледже. Остальные члены команды из пятнадцати человек были тыловиками, потому что на данном этапе нашим приоритетом было решение практической проблемы, как добраться до Саудовской Аравии и затем жить в ней; тактические соображения были второстепенными.
"Бункер" в Хай-Уикомбе, пожалуй, разочаровал меня. Я ожидал увидеть что-то похожее на военный центр Пентагона, фотографий которого я видел бесчисленное множество. Окруженное густой листвой, снаружи оно выглядело как любое современное офисное здание, хотя большая часть помещений была расположена глубоко под землей. Внутри в нем создали почти что морскую атмосферу, как на борту военного корабля; здесь кипела бурная деятельность. Целеустремленного вида люди из всех трех видов вооруженных сил, с пропусками на шее, спешили по своим делам по коридорам без окон, освещенным флуоресцентными лампами.
Нас провели в комнату для брифингов, увешанную огромными картами Ближнего Востока. Затем меня вместе с остальными членами моей команды отвели на встречу с командующим объединенными силами, главным маршалом авиации сэром Пэдди Хайном. Его кабинет был ничем не примечательным, но функциональным.
Он вкратце рассказал о событиях дня, и мы обсудили области, на которых нам следует сосредоточиться во время рекогносцировки. На этом этапе было ясно, что были составлены лишь самые общие планы относительно вклада Великобритании в наземную оборону Саудовской Аравии. Задачей моей команды во многом, заключалась в том, чтобы восполнить пробелы.
Через двадцать минут я вернулся к остальным членам группы, чтобы получить еще один поток информации, полный и очень подробный отчет о биологическом и химическом потенциале Ирака, об их артиллерии и о том, что было известно об обороне.
Биологическое оружие вызывало серьезную озабоченность, поскольку было дешевым, легкодоступным и простым в доставке. Разведывательные источники предсказывали, что Ирак способен производить широкий спектр препаратов — от сибирской язвы до чумы.
— Мы полагаем, что он может рассмотреть возможность нанесения ударов на дальние расстояния по портам и аэродромам, установив боеголовки с биологическим оружием на ракеты "Скад", или использовать "пятую колонну" для организации атак в городах Саудовской Аравии, отравляя водоснабжение или выпуская микробы в воздух из специально приспособленных грузовиков, — сказал представитель ВВС.
Вероятность химической атаки была еще выше. Известно, что у Саддама Хусейна были все три основных вида смертоносного химического оружия: отравляющие вещества, удушающие вещества и нервно-паралитические вещества. Отравляющие вещества, такие как цианистый водород, называются так потому, что при вдыхании они быстро всасываются в кровь. Смерть наступает быстро, в течение нескольких минут, если не секунд. Удушающие вещества поражают слизистую оболочку легких, вызывая их разрыв. Наши предки слишком хорошо знали, что такое газообразный хлор в окопах Первой мировой войны и ужас "затопления легких". Самым смертоносным из трех является нервно-паралитический газ или жидкость без цвета и запаха, которые могут проникать в организм либо через легкие, либо через кожу, воздействуя на центральную нервную систему, подавляя действие химических веществ, которые заставляют нервы прекращать подергиваться и реагировать. Как только нерв получает стимуляцию, он начинает реагировать бесконтрольно. Организм фактически перегружает себя. Смерть обычно наступает от сердечной и дыхательной недостаточности.
