Отсюда уже видно было столп дыма. Гер едва не схватился за голову. Дыма было столько, что казалось будто горит весь город. А ему опять почудилось на мгновенье, что он вернулся в прошлое. Снова всё горит. А он подростком забегает в дом и осознает — родителей больше нет. Нет!

Гер сжал виски руками. Это в прошлом. Оно больше никогда не вернётся! Никогда! Секундная слабость прошла. Сертиус вернулся с отрядом воинов. Все одеты и при оружии. Хорошо всё-таки он их натренировал. Сам лично наблюдал за тренировками, а иногда и учил. Его наставник был строг и суров, но собственно жизни он научился на покрытых пеплом улочках Мирана.

— По лошадям и за мной, — кивнул он воинам.

— Да, государь, — ответил ему нестройный ряд голосов.

Через пару минут они все были уже верхом и, Герхарт, рискуя сломать себе шею, пустил лошадь галопом. Да, здесь надо спускаться осторожно. Но он знал дорогу от дворца в город наизусть, так что, наверное, смог бы проехать по ней с закрытыми глазами. Поэтому, к предкам осторожность! И он пришпорил лошадь ещё сильнее. Надо успеть в город, пока он не обратился в пепелище.

Илиана

Энтарх убежал, а она сидела на месте, не в силах просто встать со стула. Фигурки ракса раскатились по всей комнате. За окном шумел ливень. А в ушах до сих пор звучало: «Город горит». Ей было… больно. И это не её боль. Она вовсе не думала о себе сейчас. Илиана знала, как любит город энтарх. И представить, что города нет, что он снова сгорит… За те несколько секунд после страшной новости, она успела увидеть ужас в глазах правителя.

Хотелось сейчас же броситься за ним, быть с ним. Потому что он там один, на этих улицах. И скорее всего его попытаются убить и… Илиана едва действительно не убежала следом, тем более, что прямого приказа не было… Но она будет только мешать ему. И… Наверное, Герхарт не поймёт. Она впервые назвала его мысленно по имени. И это имя необыкновенно шло ему, отражая сильную и цельную душу.

А ещё она вдруг поняла, как сильно переживает за него. Он внезапно стал не просто интересен, а дорог ей. Дорог так, как никто другой до этого. И… Илиана не могла разобраться в своих чувствах. Слишком много их было и слишком внезапно. А она всегда была спокойной и рациональной. Спокойной…

Она выдохнула, сжала губы и начала медленно собирать разбросанные фигурки обратно в шкатулку. А мысли её при этом всё равно были с энтархом. Дождь кончился, снова выглянуло солнце, а это значит, что пожар вряд ли получится быстро потушить.

Она убрала ракс, закрыла шкатулку, поставила её на столик, вышла на балкон и вздрогнула. Даже отсюда, поверх крон деревьев, был виден дым от пожара. И это выглядело очень страшно. Сразу воскресли все дурные предчувствия.

Илиана даже помотала головой, отгоняя их. Ей надо успокоиться. Всё будет хорошо. Она вышла из кабинета энтарха. В свою комнату возвращаться не хотелось. Выйти бы в сад. Да. В сад. Как раз, когда энтарх вернётся, она первая его встретит. А что он вернётся, она была просто уверенна. Не может он не вернуться! Просто не может! Ведь сколько лет возвращался. Интересно, стало бы ему легче, если бы она сказала, что ждёт его? Илиана помотала головой. Какие странные мысли в голову лезут.

Пока она почти бежала по коридорам дворца, они показались ей ещё более пустыми и безжизненными. И первый раз она задалась вопросом — а есть ли энтарху на кого положиться? Есть ли у него преданные люди, или же их преступно мало? И люди будут рады увидеть своего энтарха поверженным?

А потом вздохнула. У отца были и они с Картесом и преданные ему до конца воины. Вот только ему это не помогло.

В саду было обманчиво безмятежно. Трава и деревья, умытые дождём казались прекраснее, чем обычно. Она прошлась немного по тропинке и почувствовала запах дыма. Даже здесь он уже напоминал о себе, сводя с ума.

Сама не понимая зачем, Илиана двинулась вперёд, туда, где с холма, Герхарт показывал ей свой город. Такой же могучий и такой же израненный, как и он сам. И теперь она это понимала.

Она подошла к краю пропасти. Было страшно и высоко. Так, что дух захватывало. Один неверный шаг, и она покатится с обрыва вниз. Вот только сейчас она почему то не испытывала страха. Все мысли были заняты пожаром и энтархом.

Отсюда, с вершины холма, открывался поистине жуткий вид. Огромные клубы чёрного дыма висели над городом. И когда ветер пару раз подул в сторону дворца, Илиана закашлялась. Удушливый дым чёрной пеленой скрыл всё, что творилось внизу.

Даже если бы она захотела, не смогла бы сейчас найти энтарха. На мгновенье ей почудилось, что тот недавний её сон оказался явью, и правитель падает, как подстреленный вместе со своим белым королём и больше не встанет и не вернётся в свой дворец.

И Илиана в ужасе отшатнулась назад, а потом развернулась и бросилась прочь с холма, обратно в сад и во дворец. Забиться в свою комнату и там сидеть. Молиться или молить о том, чтобы Герберт вернулся. Ведь он так нужен государству. Нет, она лжёт, лжёт себе самой. Он нужен ей!

Она вдруг осознала, словно снова стояла на краю бездны, что без него её мир никогда не станет прежним. Если энтарх не вернётся из своей поездки, ничего не будет как раньше. Ничего! Без него весь мир показался ей вдруг пустым и бессмысленным.

Илиана испугавшись бросилась к себе в комнату. Ступени так и мелькали перед глазами. В комнате её ждали насмерть перепуганные служанки и остывший обед. Но она не хотела есть, не могла! Не сказав им ничего вразумительного, она попыталась успокоиться и сесть за книгу. Ничего не выходило. Буквы расплывались перед глазами.

Тогда она упала на колени и взмолилась. Пусть Герхарт вернётся целым и невредимым. Пожалуйста! Она никогда ничего не просила и всегда была довольна жизнью. Ей всегда казалось, что Творец наградил её всем и с лихвой. И вот сейчас Илиана просила, упав на колени. Да, просила! Только об одном. Пусть он вернётся. Только бы вернулся! Больше ей ничего не нужно. Всё стало незаметным и пустым, всё отошло на второй план. Не было больше той задачи, ради которой она сюда приехала, не было больше брата, который требовал от неё того, чего она никак не могла сделать. Был только он, энтарх, мрачный, нелюдимый правитель Эстарии, забравший её сердце.

Она не знала, сколько времени так прошло. Солнце уже началось клониться к закату. Служанки заходили, требовали от неё, чтобы она поела, что-то говорили. Но Илиана не могла есть. Все её мысли были сейчас заняты Герхартом, а сердце стучало как сумасшедшее. Если он не вернётся до ночи, то она, наплевав на все запреты и воззвания разума, бросится его искать. И никто ей не запретит!

Несколько раз она посылала слугу с требованием узнать, есть ли какие новости от энтарха. Но он возвращался ни с чем. Новостей не было. Зато она узнала, что энтарх уехал не один (чего можно было от него ожидать), а с отрядом воинов. И из их отряда никто пока не возвращался. От сердца немного отлегло. Она твердила про себя: «Он не один, он не один!»

Всё будет хорошо. Он обязательно вернётся. Когда стемнело, Илиана накинула шаль и выбежала на улицу. Да, в это время она либо играла в ракс с энтархом, либо уже готовилась ко сну. А дома во дворце, в её сонном и скучном мире так было всегда. А вот сейчас она места себе не могла найти.

Если отряд воинов будет возвращаться, то, наверное, через конюшню. Она смутно помнила, где находится конюшня, тем более в темноте, но сад освещался фонарями, пусть и слабо, да ещё и луна взошла. Поэтому с трудом, но она нашла дорогу.

Старичок-конюх был там. И Илиана не удержалась — расспросила, как давно уехал энтарх и с кем. Но и тут ничего нового не узнала. Уехал давно, новостей никаких не было. Илиана сжала губы и, не слушая никаких просьб конюха, который, наверное, волновался за неё, и уговаривал вернуться во дворец, продолжила ходить и мерить шагами конюшню.

Она не знала, сколько прошло времени, только подул ветер и в нём уже не было запаха дыма. Наверное, похолодало, но она не замечала холода. Наоборот, ей было жарко, словно она горела изнутри. И когда ей послышался неясный шум, показалось сначала, что воспалённое воображение выдавало желаемое за действительное. Но нет, шум усиливался и совсем скоро она уже различила топот копыт. Едут!