От нерадостных мыслей Никиту отвлёк новый вопрос Самойлова:

— У тебя же есть девушка, зачем тебе ещё наша мелкая? Снова дашь ей надежду, а потом бросишь.

— У меня не девушка, у меня девушки, а это разные вещи. И, если помнишь, мелкая дважды со мной разрывала отношения, а не я: первый раз, когда прекратила всякое общение ещё тогда, на первом курсе, а второй раз — когда ушла от меня спасать Варенца. Знаешь, я тоже не очень уверен в её чувствах ко мне. Говорить можно разное, а истина заключается в поступках. Пока поступков с её стороны я не видел.

— Как всё сложно!

— А то! — в тон другу ответил Никита.

— Каких же поступков ждать от тебя?

— Самых красивых, — засмеялся Бернгардт, а потом серьёзно добавил: — Съезжу и на месте разберусь.

Илья на время замолчал, переваривая ответ, а потом философски заметил:

— Знаешь, в одну реку дважды не войти. Может, вам разойтись окончательно и подыскать себе другую, как это говорится, половину?

— Для меня половина Аринка, другой нет. Я после того, как она ушла от меня в день рождения, ни на кого не хотел смотреть. Сестра, правда, знакомила со своей подругой, хорошая девчонка, чем-то Пересветову напомнила в юности, — Бернгардт засмеялся, — но не Пересветова всё равно. В общем, я понял одно: лучше Аринки никого нет. А вот, кто я для мелкой, разберёмся.

— Говорят, у тебя от коллеги будет ребёнок.

Улыбка на мгновенье пропала с лица Никиты, но через мгновенье он усмехнулся и проговорил:

— Эту сказку мы придумали, чтобы девушку перестал преследовать начальник. Сам женат, а к ней тянется, настаивает на близости. Вот Натаха и подкинула такую историю. Отстал начальничек. А девушке после развода никто не нужен — понимать надо, она ещё после прежней любви не отошла.

— Да, дела. Значит, тебя ждать сегодня?

— Надо действовать, пока не очухался Варенец. Приеду поздно вечером и сразу — к мелкой, если она не в рейсе. Хорошо, что два дня выходные.

— А завтра — ко мне.

— Может, и сегодня. Как примут! — фыркнул Никита и, отключив телефон, задумался.

Примечание

*Об этой истории читайте книгу «Сотри случайные черты»

Целый день Арина провела дома, за исключением пары часов, когда ходила в больницу, располагавшуюся в двух шагах от дома, аптеку и магазин, в остальное время спала, ибо ощущала ужасную слабость. Даже готовить себе не хотелось, потому заказала доставку.

Вечером, аки паломники, потянулись гости.

Неожиданно её посетила Воронцова. Арина едва узнала в этой даме, скромно прижавшейся к двери, мать Игоря. Из прежде молодой ухоженной женщины она превратилась в быстро постаревшую неопрятную особу. «Совсем крест на себе поставила, — с жалостью подумала Пересветова.

— Пройти можно, Аринушка?

— Конечно, тётя Ира. — Пересветова назвала мать Игоря по-старому, как привыкла в детстве.

Окинув внимательным взглядом кухню, Воронцова скромно примостилась на край стула.

— Я пришла поговорить, Аринушка.

— Уже поняла. Чай? Кофе?

— Ничего не надо, моя дорогая.

Арина вдруг поймала себя на мысли, что мать Игоря перестала называть её снохой или невесткой, как это было в прежние годы детства и юности.

— Хорошо тут у тебя, уютно, а у меня… Эх, кругом такая нищета, едва концы с концами свожу. Одна была отрада: ожидание вашей свадьбы. Думала, если у меня семейная жизнь не заладилась, так хоть сыну повезло, с такой хорошей девушкой живёт.

Арина молчала, отлично понимая, к чему клонит мамаша.

— Игорюша мне всё рассказал, — после непродолжительной прелюдии приступила к главному Воронцова. — Если бы ты знала, как сильно я ругала сына за доверчивость и наивность! Да, быстро его окрутила эта прожжённая актрисулька Барбара. Ммм, — покачала Воронцова головой, — Игорёк так раскаивается, ведь только благодаря тебе он встал на ноги в прямом и переносном смысле слова. Но сын очень переживает: в отчаянии оговорил себя. О том, что приобрёл квартиру по ипотеке — это тоже сказано по злобе. Ничего у него за плечами, кроме любимой девушки, то есть тебя, нет. И эта девка сама ему навязалась. Ты же знаешь, какие они сейчас: без чести и совести. Профурсетки. Ну а ты его прости за всё, и за ту интрижку тоже. Это только интрижка, ничего серьёзного. На самом деле, он думает совсем по-другому, любит тебя и ценит. — Воронцова аккуратно смахнула с глаз набежавшие слёзы. — Эх, молодо-зелено. Прощать надо уметь друг друга. Вот бы мой Сергей, отец Игоря, вернулся бы ко мне, я бы всё простила, потому что люблю. Знаю, и он меня любит, просто встретилась на пути такая же Барбара, быстро забеременела, а теперь не сбежать — держит его крепко.

Арина во все глаза смотрела на мать Игоря и ничего не понимала: оказывается, предательство теперь называется другими словами — быстрая любовь. Налицо подмена понятий. Но взаимоотношения родителей Воронцова Пересветову интересовали мало, потому она, глядя на старые потёртые джинсы матери и вытянутый в рукавах свитерок, поинтересовалась:

— А Игорь вам помогал, когда вы, — она хотела сказать, остались у разбитого корыта, но посчитала это моветоном и выбрала более нейтральное выражение: — расстались с мужем?

— Нет, конечно, он деловой, всегда работал и учился — не до меня было, слава богу, с нас деньги не тянул. Да и что я могла дать? Сама нищая, как мышь церковная, — она достала шёлковый платочек и аккуратно промокнула уголки глаз. «А так ли уж тётя Ира махнула на себя рукой? — подумала Арина. — Руки ухоженные, на ногтях дорогой маникюр, платочек совсем недешёвый, с характерным для DolceGabbana принтом. На лице опять-таки нет морщин, оно ровное и чистое, бровки аккуратные, изогнутые домиком. Просто Воронцова от природы неяркая, да ещё не накрашенная, плюс вечернее освещение — потому такой эффект, будто передо мной неухоженная женщина… Играет тётя, — окончательно решила Пересветова, — специально так оделась, дабы пожалели». — Звонил мой мальчик иногда, — продолжила рассказ его мать. — Поздравлял с днём рождения, с праздниками, рассказывал новости. А сегодня примчался вдруг, разрыдался, сказал, что сделал тебе очень больно. Никогда его таким не видела. Ты прости его, — снова попросила Воронцова.

— И всё?

— Конечно, женитесь, плодитесь и размножайтесь — вон какие вы у нас славные! Красивые! Потомство будет замечательное!

— Кстати, о потомстве. Игорь не говорил вам, что мечтал избавиться от нашего ребёнка, когда я забеременела? — Мать молчала. — И после этого вы пытаетесь объяснить, что ваш сын замечательный, просто слегка оступившийся?

Воронцова зло сощурила глаза:

— Я вот что хочу сказать тебе… дорогая, не руби сплеча. Не такой уж мой Игорь плохой. Да и прими как факт очевидное: сын на хорошем счету у руководства, его скоро повысят до главного тренера юношеской сборной, а дальше парню прямой путь на мировую арену и чем чёрт не шутит в министерство. Представляешь себя женой министра? — Воронцова засмеялась, потом как-то враз стала серьёзной. — Он мальчик пробивной, целеустремлённый, знает, что ему надо в жизни. А тебя что ждёт? Ну полетаешь до тридцати пяти, и всё. Никаких перспектив, будешь где-нибудь в наземной службе аэропорта расставлять фишки на аэродроме или в ангаре красить самолёты. Подумай об этом.

— У вас весьма приблизительное понимание работы аэропорта и деятельности своего сына. Это всё, что вы мне хотели сказать?

— Что за тон? — вдруг рявкнула Воронцова и стала похожа на своего сына. — Это ты такая борзая потому, что папа-генерал? А сама - то что из себя представляешь? — она засмеялась. — Пустышка, вот и держалась бы моего Игорька.

— Так, нашу милую беседу пора заканчивать. Вот что я скажу, уважаемая. Ваш сын — подобие вас. Когда-нибудь в жизни он потерпит такое, что трудно будет назвать просто пренеприятная история. И ещё: советую вам и ему забыть дорогу в мой дом раз и навсегда, иначе придётся прибегнуть к услугам адвоката и подать иск о вашей выплате мне тех средств, которые я потратила на лечение Игоря. Чеки и договоры все при мне. И смею вас заверить, суд будет на моей стороне, ибо кроме отца-генерала я по роду службы общаюсь и с судьями, и прокурорами, и чиновниками самого высокого ранга, это иллюстрация к вашему спичу о никчемности моей профессии. А посему, пожалуйста, покиньте мою квартиру. — Арина сделала упор на слова «мою квартиру» и распахнула дверь из кухни в коридор. — Можете мне ни звонить, ни писать — все номера телефонов вашей семьи в чёрном списке.