Подруги сидели в кафе и наслаждались обществом друг друга, ибо не встречались больше месяца, всё какие-то дела и заботы.

— Точно решила рожать? — Эльвира изящным движением подхватила керамическую кружку с кофе по-мексикански, отпила напиток с корицей и тростниковым сахаром, закатила глаза от удовольствия и, посмаковав, поставила кружечку на стол. «Прямо-таки стала эстеткой и гурманкой», — усмехнулась Пересветова. — Потом не пожалеешь?

— Не пожалею. Сложатся отношения с Игорем или нет, но рожать буду, раз так получилось, — твёрдо ответила Арина.

— Да, нежданчик с беременностью. А Воронцову уже сказала?

— Нет, скажу позже — в его день рождения, сделаю подарок, так сказать. Знаешь ты и ещё…

— Кто знает? Начальник?

Арина засмеялась:

— Начальству пока сообщать не буду — сразу отстранят от полётов. Введу в курс через пару месяцев, срок всё равно очень маленький.

— Ты же понимаешь, летать рискованно.

— Не думаю, всё будет хорошо, не волнуйся. Я молодая, крепкая и здоровая — справлюсь.

— Так кто ещё обладатель счастливой новости?

— Любовь всей моей жизни.

— Бернгардт, что ли? — удивилась Эльвира.

— Да. Он позвонил и попросил о встрече. Но всё поздно, всё очень поздно.

— Знаешь, а мне его жаль. Попался неопытным юнцом в лапы к прожжённой хищной девице, столько лет потерял. Хорошо, что понял, кто она на самом деле, и спетлял. А тебя жаль ещё больше, прямо-таки до слёз: Никита хоть смог разобраться ху из ху, а ты так и живёшь с завесой на глазах в каких-то иллюзиях.

— Не говори так. Игорь ещё себя покажет.

— Я не сомневаюсь, скоро наплачешься. Вот, правда, сначала Бернгардту хотелось настучать по макушке, а теперь — тебе. Не зря вас когда-то притянуло друг к другу — оба больные на голову. — Эльвира взяла лежащую на соседнем стуле сумочку и щёлкнула замком, доставая красивый конвертик.

— Как притянуло, так и развернуло. У тебя-то как дела? Заявление подали?

— Да, свадьба через полтора месяца, так что, ждём, приходите. — Она передала Пересветовой красочный и яркий конвертик, в котором лежала открытка — приглашение на свадьбу.

— Отлично! Поздравляю!

— А о Никите всё же подумай! — проговорила Эльвира, допивая свой кофе. — Отличный парень! Потом всю жизнь будешь жалеть. Если тебя любит, будет любить и твоего ребёнка — вместе воспитаете.

— О любви Бернгардт вообще-то не говорил, — засмеялась Арина. — Ты, как всегда, преувеличиваешь и выдаёшь желаемое за действительное.

— Ещё скажет, просто не успел.

«Как же мне повезло с подругой, — подумала Пересветова. Она и представить не могла, как бы справилась со своими вечными сомнениями, если бы не Эльвира. Не всегда советы были уместны, но иногда попадали в точку, если касались отношений с парнями — опыта в этом у Арины не было, если не считать дворовых посиделок с пацанами, но то другое. — Молодец, Эльвира! Поможет, подскажет иногда для убедительности шашкой рубанёт».

Однако Арина, как разумный человек, умела сохранять баланс и не поддаваться горячности Эльвиры, тем более в случае с Никитой. Какие могут быть с ним отношения, если она ждёт ребёнка от другого человека, а тот другой мечтает о настоящей семье и обязательно раз в неделю заговаривает о свадьбе — вот и повод пожениться. Пересветова была уверена: Игорь обрадуется новости о её беременности.

Вечером Арина решила не ждать дня рождения и сделать сюрприз прямо сейчас. Игорь сидел в кабинете и что-то набирал на компьютере. Как только подошла Пересветова, захлопнул крышку ноутбука.

— Что пишешь? — Арина подошла к Игорю, наклонилась и положила руку на его плечо.

— Да так, пустяки, пытался договориться кое о чём с руководством клуба.

— О чём же?

— Тебе это неинтересно. — Воронцов снял с плеча её руку и поочередно поцеловал каждый палец. — Как провела выходной?

— Встречалась с Эльвирой.

— Однако подругу ты себе выбрала. До добра тебя не доведёт, сказал уже когда-то. — Арина поймала себя на мысли, что ровно то же самое Эльвира говорила о Воронцове. Пересветова нахмурилась, но ничего не ответила. — Так о чём разговаривали?

— Обо всём, что произошло за этот месяц, — ответила она туманно.

Воронцову явно было неинтересно слушать, спросил ради того, чтобы не казаться невоспитанным, взглядом он уже тянулся к телефону.

— Игорь, я с тобой разговариваю.

— Прости. Так какие новости?

— Эльвира и Илья женятся.

— О как! А когда это счастливое событие случится у нас? — Его узкая ладонь легла на её бедро.

— Думаю, очень скоро. — Игорь внимательно посмотрел на Арину: неужели дожал? Он довольно улыбнулся.

— Здорово! Назначай дату.

Пересветова, глубоко вздохнув, продолжила как-то обыденно, без всякой торжественности так, как она обычно говорила, когда возвращалась из рейса: «Ну вот, наконец, дома»:

— Дело в том, что я беременна.

По тому, как Воронцов отвёл глаза и моментально пригорюнился, Арина поняла: не такой новости он ждал. Помолчав, он развёл руками:

— Вот так сюрприз. — Игорь встал и подошёл к окну, запустив руку в волосы.

— Неприятный?

— Да как сказать? Неожиданный. — Воронцов вздохнул и, повернувшись к ней, заглянул прямо в глаза. — Ребёнок, надеюсь, мой? — Увидев удивлённую реакцию Арины на его слова, уточнил: — Нет, ну правда?

У Пересветовой сначала забарабанило в висках, потом краской залило лицо, даже, казалось, волосы покраснели. Её слегка потряхивало. Арина молча подошла к Воронцову, неожиданно для него закинула руку назад и резко влепила пощёчину. Бах! Звук получился звонкий и громкий. А потом презрительно бросила:

— Уходи! — Больше слов не требовалось. Всё сказал за себя этот жест.

Никита, раздосадованный разговором с Пересветовой, много думал над её словами, заодно перебирая свои ответы, и пришёл к мнению, что больше заводить серьёзных отношений не станет. Достаточно ему этих стрессов. Лучше издали любоваться на чужое счастье и сочувствовать чужому несчастью, а самому поставить некую завесу на все чувства, от которых болит душа и ноет сердце.

Побывав на свадьбе у Осипенко и Смолиной, он убедился в этом ещё раз, ибо за какие-то шесть часов банкета Виталий и Ирина сумели поругаться три раза. Бернгардт не мог понять: для чего свадебное шоу, если однажды они всё равно расстанутся — это очевидно, слишком ребята разные: для приятельских отношений, может, и подходят, а вот для семейных — как-то не очень.

«А ведь мы тоже с Барбарой очень разные, однако откуда-то прилетела «счастливая мысль» — жениться? — подумал Никита и усмехнулся. — Наивный идиот. На что рассчитывал, на что надеялся, ведь видел и понимал, к чему всё идёт?

А Виталька — молодец, настоял, чтобы на торжестве не было Барбары, и это правильно. Она бы устроила шоу, свадебного не надо: прилипла бы как пластырь к ране — не отдерёшь», — пошли нехорошие мысли под нехорошее настроение.

Жаль в этой ситуации только Лизу — она, не выдержав экзекуции, убежала с регистрации брака любимого человека, очень ей больно было — Никита видел, но чем он мог помочь сестре?

Оказывается, мог, поняв, в конце концов, что сестру нужно максимально загрузить не только учёбой — ведь одиннадцатый класс не шутки, но и творчеством — для души! На следующий день после свадебного шоу он отправился в канцелярский магазин и купил ей дорогие кисти из козьего и китового волоса, масляные, акриловые, акварельные краски, холст, мольберт, этюдник, альбом и набор карандашей.

Ещё ранее он заказал самоучитель «Полный курс рисования». Но и этого показалось Никите мало, как нельзя кстати, ему предложили купить щенка неизвестной породы.

Сначала парень занёс домой всё это великолепие для рисования, чем вызвал у сестры восторг, она даже закружилась волчком от переполнявших эмоций. А когда по паркету неуверенно прошагала на трясущихся лапах эта милота неизвестной породы, на глазах Лизы показались слёзы радости.