— У меня надеты трусики, — прямо на глазах розовеет солнышко и тащит из чемодана халатик, каким-то резким, дёрганным движением. Вместе с ним на пол выпадает и ворох тонких кружев. Такие кружева я видел не раз. Не на ней, конечно. То, что София носила обычное комфортное хлопковое бельё, пусть и хорошего качества, меня не напрягало. Да, я несколько раз пошутил над этим. Вот и минуту назад тоже. На самом деле простые и ничем неукрашенные трусики очень мило смотрелись на её фигурке. Мне нравилось. Такое бельё фактически сливалось с её телом, делая его ещё более открытым и желанным. Этого, конечно, ей знать не нужно было.

И теперь эта резкая смена стиля. Когда женщина резко меняет свой гардероб, особенно столь интимный? Опять же, встречу со мной она не предполагала. Ответ я уже знаю, и он мне не нравится. Даже не так. Его осознание подобно удару в спину. Удару такой силы, что на несколько секунд я забываю, как дышать. Никогда не считал себя эмоциональным и импульсивным человеком. Но теперь меня кроет так мощно, что я протягиваю руку и собираю с пола ворох прозрачных кружевных трусиков.

— Софи, что это? — бесцеремонно растягиваю совершенно непрактичную, но весьма сексуальную вещицу на собственных пальцах.

— Моё бельё, — закусывая губу шепчет она и тянется, чтобы забрать.

— С каких это пор оно у тебя появилось? Новое хобби вместо камушек? Софи, скажи, что ты решила в Москве эскортом заняться? Мне это легче принять чем то, о чём я сейчас думаю.

Но она, конечно же, идёт до конца.

— Да, я думала о нас с Аркадием, как о паре. Это не значит, что я прямо сегодня с ним спать собиралась, но решила, что нужно дать нам обоим шанс. Другая страна, другой город, другая ситуация…

— Дома у себя гадить не захотелось? Конечно, как же потом просыпаться по утрам? Зачем же в собственной кровати мусорить?

Я делаю шаг ей навстречу даже не зная, что сделаю в следующий момент. Она стоит передо мной — вся такая распаренная после душа, с ещё влажной кожей, такой нежной на ощупь, я помню. Делаю вдох и её ненавязчивый, медово — цитрусовый запах буквально заполняет все лёгкие, мешая нормально дышать. И вот такой сумасводящей, желанной до кончиков волос она собиралась стоять перед ним, этим прилизанным белобрысым мальчишкой? Хотела смотреть на него своими колдовскими зелёными глазищами? Трогать его тело этими миниатюрными пальчиками? В пяти километрах от меня?

— Кирилл, — шепчет она, ещё не понимая опасности и собираясь отобрать своё путанское бельё.

— Собралась попой перед ним крутить? В этом? Считай, что уже покрутила, — беру и разрываю тонкие кружева на части. Рвутся легко, почти без звука, рассыпаясь на мелкие клочки. Настоящая музыка для моей души.

— Кирилл, — хнычет мелкая бестия.

— И это тоже, — понимаю, что перегибаю палку, но не могу сдержаться. Поднимаю её майку и смотрю на крошечный прозрачный треугольник с двумя верёвочками по краям. Моим рукам хватает пары движений и верёвочки составляют компанию на полу своим собратьям по несчастью. Рвать больше нечего, но руки чем-то занять просто необходимо. Поднимаю их выше, и разорванная на две части маечка шлёпается туда же. Лифчика на Софии нет. Взгляд прилипает к её груди. А ведь я её ещё не видел. Не большая, но и не маленькая. Что-то среднее между двоечкой и троечкой. Красивой округлой формы с набухшими после душа розовыми сосочками. Как же сильно я её хочу!

Девушка поспешно обхватывает себя руками и это движение слегка меня отрезвляет. Что я творю? Чем лучше отморозка Ника? Но под руками не находится ничего, чем можно прикрыть Софи. И я обнимаю её, прижимая к себе, шепчу в маленькое ушко:

— Прости, прости, пожалуйста.

Она поднимает голову, и я не могу оторвать взгляда от её полуоткрытых сочных губ. Никогда не был фанатом поцелуев, но вновь не сдерживаюсь и накрываю её губы своими. Она не пытается отстраниться, не отталкивает, и я давлю сильнее, стремясь напиться её вкусом. Поцелуй давно пора прервать. От недостатка кислорода частит дыхание, но Софи мне отвечает, и я вновь и вновь продолжаю её целовать. Сам не замечаю тот момент, когда приподнимаю девушку и кладу на кровать, накрывая собой. Опускаюсь чуть ниже и ласкаю губами так понравившуюся мне грудь. Чувствую, как её руки скользят по моим плечам, а ноги обхватывают мои бёдра.

— Кирилл, — снова хнычет она. Толком не могу понять, что в её голосе, но точно — не страх. Приподнимаю голову и заглядываю в глаза. Изумрудная, омытая дождём желания зелень грозит вот-вот перелиться через край. Девушка извивается подо мной, желая не сбросить, а сильнее прижаться. — Пожалуйста, Кирилл.

— Сейчас, маленькая, сейчас, — касаюсь рукой пухлого гладкого холмика, слегка надавливаю ребром ладони между мокреньких губок, и её тело тут же реагирует, приподнимаясь, стараясь прижаться сильнее. Глажу пальцами, аккуратно растираю чувствительный бугорок. Она сильно возбуждена и давление причинит не наслаждение, а боль.

Руки Софии находят резинку моих брюк и тянут вниз вместе с боксерами. Я чуть меняю положение тела, давая возможность собственному члену прижаться к её влажной, горячей, растревоженной плоти. Её стоны становятся громче, движения подо мной резче, и я проникаю внутрь девушки сразу двумя пальцами.

— Ещё, — просит она.

Я добавляю третий, но не двигаю ими, скорее растягиваю.

— Кирилл, — с её губ вновь срывается моё имя. Она сама начинает насаживаться на мои пальцы. Я знаю, что потом она вернёт мне полученное удовольствие сполна. По-дружески. Но мне слишком мало этого. Я хочу её всю, полностью, без остатка. Чтобы мысли о другом мужчине даже не возникали в её голове. Чтобы её тело помнило и хотело только меня.

— Софи, — я убираю руку и надавливаю членом на её горячий и раскрытый вход. — Посмотри на меня, солнышко. Я хочу тебя, очень. И я не остановлюсь. Здесь. Сейчас. Ты меня слышишь? Ответь, пожалуйста. Скажи что-нибудь.

— Я слышу. Я тоже тебя хочу, Кирилл.

Она не закрывает глаз и мне это нравится. Хочется ворваться в неё одним движением, погрузиться полностью. До самого конца. Ещё и ещё, пока не придёт чувство полного насыщения. Но она слишком узкая, я чувствовал это пальцами. Да, её тело подстроиться, но я даже на миг не хочу причинять ей боль и дискомфорт. Необузданная, животная страсть, переполняющая моё тело скорее всего испугает её. Мне это не нужно. Вхожу в неё даже не на половину и тут же выхожу, чтобы медленно погрузиться вновь, увлажнённый её соками, подстёгиваемый её стонами. Узкая, слишком тесная, плотно обхватывающая меня со всех сторон. Невыносимо, безумно приятно. Я ещё не успеваю войти в неё полностью, а тело девушки выгибается в оргазме. Пальцы впиваются мне в плечи, маленькие пяточки давят мне на бёдра. Она прилипает ко мне, словно вторая кожа, стремясь к полному соединению. Я даю ей то, что она хочет, ели сдерживаясь, чтобы не последовать за нею же. Слишком рано. Всего пара движений. Потом будет ещё лучше.

Жду, пока её тело слегка расслабиться. Она так сильно сжала меня внутренними мышцами, что любое моё движение причинит боль ей же.

— Расслабься солнышко, это только начало, — накрываю приоткрытый ротик поцелуем. Она отвечает, слегка расслабляется, и я вновь двигаюсь дальше.

— Кирилл, ты не надел презерватив, — возмущается мне в губы.

— Поезд ушёл, Софи. Ты проспала остановку, — смеюсь я, готовясь к тому, что она попытается сбросить меня с себя. Но она лишь немного ёрзает, удобно устраиваясь подо мной и говорит, касаясь моих губ своими:

— Только не говори, что ты уже … в меня?

— Нет ещё. И в тебя не буду. Твой животик идеально подходит для этого. Как я могу его оставить без внимания?

— И всё же. Это большой риск.

— Девять месяцев и ты молодая мама, — не могу не поддеть я. — Когда у тебя должны быть месячные?

— На этих выходных.

— Не сильно опасно. Нужно же в чём-то рисковать, — она вновь полностью расслаблена, поэтому я наконец-то вхожу до конца. Её глаза тут же ошеломлённо распахиваются, она инстинктивно ещё больше разводит ноги и прогибается подо мной. — Вот так, девочка. А теперь держись.