— Ты не можешь быть уверена, что она бы этого не сделала.

— У меня есть внутреннее чутье, понимаешь? — Я прочищаю горло. Расправляю плечи. Выгляжу уверенно.

— Ты убиваешь меня. Убиваешь меня. Ты впустила ее в наш дом. Оставила ее без присмотра…

— Я не оставляла ее без присмотра. — Чёрт, не оставляла?

— Да, оставила.

— Когда? — Она сидела на кухне, и мы разговаривали…

— Когда ты пошла в туалет, — говорит Лейн, прерывая мои размышления.

— И что, мне нужно было терпеть?

— Будешь делать это, когда оказываешься настолько тупа, что впускаешь кого-то в наш дом. Теперь она знает, как все устроено и какой у нас уровень безопасности. Кто-нибудь может уничтожить нас посреди ночи.

— Ты смотрел слишком много сериалов о полицейских. — Я подавляю внезапный страх. Она знает, как все устроено и как мы обеспечиваем безопасность. Возможно, я больше никогда не засну.

— Нет. Не смотрел. Я настоящий полицейский. — Он машет рукой перед собой. Его челюсть напрягается. На лбу у него выступает вена. — Я видел, как подобное дерьмо происходило. Боже мой, тебя не переубедишь.

— Ретт, — кричу я. — Я знаю, что делаю. — Я понижаю тон. — Сторм пытается завести ребенка со своим мужем, и мы тоже… Мы обе связаны. Я поддерживаю наше прикрытие, чтобы мы соответствовали действительности. — Я надеюсь превратить эту ситуацию хотя бы в нечто позитивное.

— Ты правда сказал ей, что мы хотим ребенка? — он хмурится.

— Да, сказала, что мы этим занимаемся.

— И она купилась на это?

— Конечно, купилась.

— Что именно ты ей сказала? — Лэйн опускает руки по швам и перестает переминаться с ноги на ногу.

— Что мы ходим к врачу-репродуктологу, потому что у нас возникли некоторые проблемы.

— Ты говорила достаточно по-медицински?

— Да. Говорю тебе, она полностью купилась на то, что я несла.

Следует долгая пауза, а затем холодный взгляд Лэйна смягчается.

— Ты сказала ей в чем именно проблема?

— Не так уж точно. Просто сказала, что мы уже некоторое время безуспешно пытаемся, поэтому нам нужна помощь.

— И она купилась на это?

— Я же сказала, что купилась. — Пожалуйста, успокойся, пожалуйста.

— Ты чего-то не договариваешь. Я знаю это. Тебя слишком легко понять.

Он такой проницательный. Кажется, он не знает о соседе, который, слава Богу, занимается спортом днем.

— Ты ведешь себя нелепо. Поверь мне, наша дружба со Сторм сработает. — Я делаю паузу. — Послушай. Я не сбежала. Я не просила разрешения воспользоваться ее телефоном или сделать какой-либо телефонный звонок, чтобы выбраться отсюда. Теперь я понимаю, насколько серьезна эта ситуация.

— Понимаешь. Правда? Потому что ты только что нарушила все ебанные правила. Почему ты не сделала так, как я тебе сказал?

Я обхватываю голову руками. Закрываю глаза.

— Думаешь, это так легко? Сидеть здесь целый день без дела. — Я поднимаю голову и свирепо смотрю на Лейна. — Не с кем даже поговорить… Мне было скучно.

— Тебе было скучно. — Он идет налево, потом направо, потом снова налево.

— Послушай, я знаю, что единственный способ вернуться домой — это поймать Рэйва и его парней и посадить их в тюрьму. — Я вздыхаю. — Всю мою семью вырвали из их жизни. У нас с тобой отняли все, что мы любим. Я понимаю, насколько все это важно. Неужели ты не понимаешь? — Я сажусь на кухонный стул. Откидываюсь на спинку и потираю переносицу. — Я знаю, что делаю. Ты должен доверять мне.

— Хорошо, — разочарованно говорит Лэйн.

— Хорошо? — он правда так думает?

— Я тебе доверяю.

— Хорошо. Я тоже тебе доверяю. — Я опускаю руки на колени и заглядываю ему в глаза. — Я доверила свою жизнь тебе. Вся моя жизнь — ну, или, по крайней мере, те шестьдесят лет, которые остались, — в твоих руках.

— Хорошо, — снова говорит он. — Думаю, все получится. Мы подружимся со Сторм и ее мужем, потому что у нас все равно сейчас нет гребаного выбора.

— Хорошо. — Я вздыхаю. — Потому что…

— Что? — огрызается он.

— Завтра Сторм придет пообедать со мной, и она собирается научить меня печь, просто чтобы ты знал.

— Чертовы женщины, — бормочет он себе под нос. — Ты никогда не слушаешься. Всегда делаешь все наоборот тому, что тебе говорят… Конечно же.

— И раз уж ты так злишься, я, наверное, должна сказать тебе, что в субботу мы с соседями устраиваем обед с барбекю. Шеймус обожает готовить барбекю.

Лэйн хлопает себя ладонью по лбу:

— Мне нужно подышать свежим воздухом. — Он зовет Джезу и выходит через заднюю дверь.

Кажется, мы только что в первый раз поссорились как супружеская пара, и я выжила. Возможно, я даже победила.

К тому времени, как Лэйн и Джеза входят в дом, уже темнеет, но, когда они это приходят, атмосфера в доме меняется. Напряжение исчезает, на смену ему приходят спокойствие и свет.

— Что бы ты хотел на ужин? — спрашиваю я, стоя посреди кухни и понятия не имея, как что-нибудь приготовить. Я не готовлю. Я не умею готовить. Я не готовила ничего горячего с тех пор, как мы здесь.

— Я закажу китайскую кухню.

— Опять? — я стону. — Четыре вечера мы ели только китайскую еду. С меня хватит.

Лэйн метает в мою сторону яростные взгляды.

— Ох, я имела в виду, звучит очень заманчиво.

— Я пойду сниму этот костюм и умоюсь.

— Хорошо. — Я заставляю себя улыбнуться.

— А потом, когда я это сделаю, то научу тебя некоторым боевым искусствам и приемам самообороны на случай, если что-нибудь случится. Тебе нужен набор навыков на случай непредвиденных неприятностей.

— Я знаю каратэ, — говорю я. — Я училась у лучших, Мистер Мияги.

— Что? Мистер Мияги, как в фильме «Карате-Пацан»?

— Именно он. Тот самый. — Круговые движения руками. — Я провожу правой рукой по кругу по часовой стрелке. — Одной рукой натираем воском, другой смываем. — Я обвожу круг левой рукой против часовой стрелки.

— Это не смешно.

— Я и не пытаюсь шутить. Он знает свое дело.

Лэйн опускает голову:

— Я иду в душ, и пока я буду это делать, переоденься в штаны для йоги и что-нибудь, в чем можно будет свободно двигать руками.

— Хорошо. — Я пожимаю плечами. — Но я точно знаю каратэ. Я покажу тебе, когда ты выйдешь из душа.

Лэйн уходит, шипя сквозь зубы.

Доставать его так весело.

Тридцать минут спустя я смотрю в его слишком яркие зеленые глаза. Его ноздри раздуваются, челюсть напряжена, но ему правда нужно расслабиться, потому что я точно знаю, что делаю.

— Ты собираешься надеть футболку? — спрашивает он.

— А ты?

— Нет, мне и в одних шортах хорошо, а тебе? Тебе нужно чем-то прикрыть кожу, чтобы я не повредил ее.

— Я же говорила, что знаю, что делаю, и этот спортивный бюстгальтер — все, что мне нужно. Если я собираюсь продемонстрировать тебе свои навыки, мне нужно много свободы, чтобы размахивать руками.

Он опускает голову на руки, прежде чем снова выпрямиться, его глаза встречаются с моими.

— Ладно, не надевай рубашку, но и не говори, что я тебя не предупреждал, и не жалуйся, если тебе будет больно.

— Пф-ф. Со мной все будет в порядке.

— Тогда давай сделаем это.

Мистер серьезный и с суровыми чертами лица вот-вот увидит, на что я способна. Я точно надеру ему задницу.

— Покажи мне, на что ты способна, каратистка. — Его лицо оставалось невозмутимым.

— Уверен? — я подпрыгиваю на носках своих босых ног.

— Ага. — Он протягивает мне универсальный жест, означающий «иди сюда».

О, уже пришла, мистер.

— Ты уверен, что хочешь, чтобы я это сделала? — я слегка подтягиваю свои штаны для йоги, которые сползли с моих бедер, и смотрю Лэйну прямо в глаза.

— Лия, просто поторопись.

— Хорошо. Я иду. — Я мчусь к нему, падаю на колени в тот момент, когда он протягивает руку, а затем скольжу по плиткам, пока не поднимаю руку и не бью его прямо по яйцам. Мою руку тут же начинает жечь. Ауч! Это не должно было быть так больно.