И как назло именно сейчас, в решающий момент сражения, американские дредноуты неожиданно оказались в максимально невыгодном положении. Чертовски умная, прозорливая Таисия Романова мгновенно разгадала нехитрый план Ди Сенны, сумев почти сходу распознать, что он в отчаянии пытается все же построить из своих потрепанных кораблей спасительное «каре». А как только она отдала соответствующую команду, штурманы её эскадры в считанные секунды просчитали дальнейшие маршруты и траектории движения каждого из вымпелов «янки». На основе этого они легко высчитали кратчайшие пути, дабы наверняка перехватить уцелевшие корабли врага поодиночке раньше, чем они успеют собраться вместе, и не допустить оформления ими сплошной защитной «сферы» вокруг «Айовы».

В этом случае, как прекрасно понимал Горацио, медлить было нельзя ни секунды — «каре» еще толком не начав выстраиваться, уже становилось абсолютно мертворожденным и в корне провальным планом. К тому же каждое потерянное мгновение, потраченное на бесполезное маневрирование и перестроение, неизбежно оборачивалось новыми попаданиями и повреждениями на и так уже дырявых, словно швейцарский сыр, корпусах несчастных американских кораблей.

— Твою же мать! Ах ты гадина, — в бессильном бешенстве прошипел Горацио Ди Сенна, судорожно хватаясь за перевязанную голову, и неосознанно срывая с себя уже насквозь пропитавшуюся кровью и потом тугую марлевую повязку. Адмирала трясло крупной дрожью, пот градом катился по побледневшему лицу, застилая глаза. — Передать по всей дивизии: отставить первоначальный план, наплевать на «каре»! Начинаем прорыв! — в отчаянии вынужденно отдал он единственный оставшийся приказ. — Всем кораблям — немедленно меняйте курс, разворачивайтесь и уходите из сектора боя! Прорывайтесь кто куда сможет… Каждому вымпелу индивидуально пробиваться на свободное пространство!

Жалкие остатки некогда могучей «Джерси Блюз», беспорядочно отстреливаясь из пока еще работающих орудий, попятились и начали суетливо, словно обезумевшие от страха муравьи, разворачиваться носами в стороны и сиганули прочь от «Айовы», на всех скоростях устремляясь подальше от безжалостно сжимающих кольцо окружения «раски». С наших кораблей тут же в них полетела вдогонку плазма зарядов…

— Да уходим же, уходим как можно быстрей, — обезумев от беспомощности ревел Ди Сенна. Адмирал чувствовал, как бешено колотится его сердце, готовое вот-вот выскочить наружу. Он отдавал себе отчет: этот панический, беспорядочный прорыв остается последним шансом хоть на какое-то спасение, пусть и частичное, того, что еще оставалось от его дивизии. Или же этот маневр отчаяния станет финальным аккордом её бесславной гибели.

Мысли Горацио заполошно метались и путались, грозя обратиться полным сумбуром. В висках нещадно ломило, контуженная при взрыве топливной станции голова раскалывалась от чудовищной боли и напряжения. Упорно глядя на тактический экран, контр-адмирал едва не зарычал от досады: атаке с треском проваливался. И сейчас стремительные как молнии легкие крейсера русской волчицы буквально играючи нагоняли неуклюжие туши подранков «Джерси Блюз» и расстреливая их один за другим почти в упор, с дистанций, на которых не было никакой возможности промахнуться. Линкоры и дредноуты «янки», лишенные былой скорости и маневренности, представляли собой идеальные мишени.

Под очередным чудовищным ударом палуба флагманского «Айова» содрогнулась так, словно собиралась расколоться надвое. Взвыла аварийная сирена, разрывая барабанные перепонки, тревожно замигали багряные огни сигнала бедствия. Это было первое прямое попадание по обшивке корабля адмирала.

— Пробоина в районе кормового отсека, — истошно надрывался хрипящий динамик, сквозь треск помех и шипение статики. Голос говорившего звучал хрипло и прерывисто, в нем слышалась неприкрытая паника. — Привет от «раски»! Разгерметизация машинных отсеков! Утечка топлива! Пожар в кормовом ангаре…

Контр-адмирал бессильно осел в командирское кресло, чувствуя, что ноги отказываются держать. Он словно разом постарел лет на двадцать. В мозгу бешеным хороводом кружились обрывки воспоминаний, сожалений и образов, перескакивая с мысли на мысль. Молодая девчонка, дочка русского царя, желторотая выскочка — как же качественно она переиграла его в этом бою. В чистую обставила и унизила, практически на всех этапах сражения. Горацио невольно прикрыл лицо ладонями, оставалось лишь мучительно гадать: скольким из кораблей его горемычной дивизии суждено уцелеть в этой круговерти ада? И вообще, удастся ли хоть кому-то спастись? Ведь проклятые гвардейские десантные корабли уже совсем близко, они буквально наступают на пятки…

— Сэр, какими будут ваши дальнейшие приказания? — дрогнувшим голосом спросил старпом Дастин, еле держащийся на ногах — дредноут снова ощутимо тряхнуло от очередного попадания. Голос коммандера, уже без подобострастных ноток, теперь звучал непривычно глухо и обреченно.

Горацио медленно отнял руки от лица и устало открыл покрасневшие глаза. Мысленно он уже живо представлял заголовки завтрашних газет в метрополии: «Позорное и беспощадное поражение контр-адмирала Ди Сенны», «Бесславный конец дивизии 'Джерси Блюз»… Что ж, по крайней мере, умереть он сегодня постарается с честью, как и подобает офицеру космофлота Американской Сенатской Республики. И может быть, в последние мгновения суметь прихватить с собой на тот свет как можно больше обнаглевших врагов.

— Держать прежний курс, уходим из сектора. Всем готовиться к отражению абордажной атаки…

Место действия: двойная звездная система HD 21195, созвездие «Эридан».

Национальное название: «Екатеринославская».

Нынешний статус: «спорный» сектор пространства.

Претенденты: Российская Империя, Американская Сенатская Республика, Османская Империя.

Расстояние до звездной системы «Новая Москва»: 190 световых лет.

Точка пространства: орбита планеты Никополь-9.

Дата: 10 марта 2215 года.

Корабли «Джерси Блюз», разбив в клочья свой оборонительный «конус», вынырнули из ловушки, хитроумно расставленной русскими. Израненные исполины неслись прочь от места сражения в беспорядке, окутанные пульсирующим ореолом многочисленных плазменных разрядов. Повсюду пылали и плавились пробитые в дюжине мест борта и разорванные чудовищными взрывами палубы, обнажая внутренности отсеков и переборок. Здесь и там полыхали нестерпимо яркие сполохи пожаров, вспыхивающих то в одной, то в другой части кораблей. Но, несмотря на эти поистину жуткие раны, нанесенные безжалостным огнем русских, корабли дивизии контр-адмирала Ди Сенны каким-то чудом все еще сохраняли относительную боеспособность, упрямо цепляясь за жизнь.

Запертый в командной рубке флагмана «Айова», Горацио Ди Сенна с мрачным видом обреченного застыл у пульта с объемной тактической картой. Контр-адмирал невидящим взглядом окинул россыпь ярких, подрагивающих маячков немногих уцелевших в этой мясорубке вымпелов его дивизии. Сердце в груди Ди Сенны пронзила острая боль осознания краха и утраты — некогда могучая, несокрушимая «ударная» группировка американцев всего за каких-то несколько стандартных часов потеряла в бою добрую половину своих кораблей.

Авангардные крейсера, высланные вперед для преследования удирающих кораблей Романовой, оказались начисто уничтожены жесточайшими ракетными залпами, обрушенными откуда-то со стороны планеты Никополь-9. Восемь линкоров того же злосчастного авангарда угодили прямиком в стальные лапы проклятых «преображенцев» и были захвачены абордажем в разгаре схватки. В это время в чудовищном пламени детонаций, ярость которых затмевала само солнце, сгорели в прах все до единого новейшие фрегаты сопровождения и поддержки дивизии «Джерси Блюз». А теперь вот выведены из строя еще три грозных дредноута из числа основной ударной группы — сейчас «Ньюарк», «Нортгемптон» и «Вайоминг» дрейфовали в безмолвном космосе обездвиженными, мёртвыми остовами, похожими на застывшие обугленные скелеты исполинских чудовищ.