Мне было страшно от того, что я узнала только что. И кому мог помешать наш беззлобный смотритель зверинца? Надо будет обсудить это с девочками. Запрет на разглашение информации мне не давали, значит можно.

Ещё смущала близость ректора. Он шёл рядом, практически касаясь меня рукой. Его поведение сбивало с толку. Такая забота и внимательность для меня были в новинку. Но отказаться не посмела, даже если бы хотела. Тогда пришлось бы обманывать саму себя, ведь мне безумно приятны прикосновения этого мужчины. Его близость будоражила воображение, а тонкий аромат лишал разума. Рядом с ним я чувствовала себя по-другому: более спокойно и в безопасности. Даже сейчас, когда он просто провожал меня до лазарета.

— Если будут какие-нибудь жалобы на самочувствие, обязательно сообщи об этом миссис Курати, даже если тебе покажется это незначительным. Хорошо?

— Всё в порядке, — я смотрела в его глаза и видела беспокойство. — Хорошо, я ей сразу же скажу.

— Договорились! Но знай, я спрошу у неё потом, — он подмигнул на прощание и, открыв передо мной двери лечебного кабинета, пошёл в обратную сторону.

«Да уж, не оставил даже шанса на побег», — с такими мыслями входила к врачу.

Открывшись, двери автоматически послали сигнал лекарше, и она уже ждала своего нового пациента у входа. Это было сделано для того, чтобы помощь могли получить незамедлительно, ведь не всегда у пациентов есть силы дожидаться прихода врача, иногда их не хватает и для того, чтобы просто позвать его. На такой случай и было придумано магическое оповещение. Чем бы ни был занят врач, амулет у него на шее завибрирует и подаст сигнал о том, что кто-то появился в лазарете.

— Ох, милочка! Где же ты так умудрилась порезаться? Проходи скорее сюда, — мы подошли к кушетке, и миссис Курати начала ножницами срезать остатки рукавов блузы.

Освободив мои израненные руки от одежды, она взяла какое-то сильно пахнущее средство, обмакнула в него ватный тампон и осторожно прошлась им по ранам.

— Есть довольно глубокие, поэтому потерпи немного — будет щипать.

— Ай! — я чуть не выхватила руку обратно, настолько неожиданной оказалась боль.

— С какого ты факультета, милочка? Что-то я не видела вас раньше у себя.

— С боевого, я недавно приступила к занятиям.

— О, так привыкай! Знаешь, в каком состоянии иногда ко мне попадают студенты? Иной раз и непонятно, где именно проблема. Так что это лишь детские царапины, — она крутилась вокруг меня, смазывая каждый порез лечебной смесью.

— Слабое утешение. Больше похоже на призыв держаться от такого факультета подальше.

— Ничего, привыкнешь, — она по-деловому похлопала меня по плечу и выкинула использованный ватный тампон. — Сейчас забинтую. Ну всё, возьми вот эту мазь и можешь идти.

В итоге я выходила от неё с перебинтованными предплечьями, а в сумке лежала зеленоватого цвета мазь, вкусно пахнущая мятой.

От занятий меня на сегодня освободили, но настоятельно рекомендовали пройти весь материал самостоятельно. Я была не против — формы-то всё равно нет. Может, всё же дойти до кастелянши и попросить новый комплект? Видимо, придётся, потому как если я пропущу ещё один день лекций, то, боюсь, не избежать мне нового наказания.

— Вот ты где! Обыскался тебя! — меня резко схватил за руку Герман, разворачивая лицом к себе.

— Больно же, зачем так сильно? — я зашипела от боли, вырывая обратно свою руку из захвата.

— Прости, не заметил, что у тебя рана, — он прошёлся по мне внимательным взглядом с головы до колен и замер.

— Так что ты хотел? — щёлкнув пальцами у его лица, переключила внимание на себя. Не очень мне понравилось, как он меня разглядывал. Вот ректор — другое дело.

— Поговорить про вчерашнее. Ты ведь уже в курсе случившегося?

— Да, просветили, — говорить с ним особо и не хотелось, было какое-то внутреннее отторжение. Возможно, подсознательно я всё ещё была на него обижена за случай в коридоре.

— Я хотел с тобой это обсудить. Прогуляемся до парка?

— Хорошо, — согласилась после минуты раздумий. Всё же были моменты, о которых следовало поговорить. — Только мне надо переодеться. Как ты понимаешь, в таком виде я ходить по коридорам Академии не хочу.

Переодевшись, вышла на улицу, где он ожидал меня. Погода уже начинала портиться, и скоро без зонта нельзя будет и шагу ступить. Мы сели на скамейку у дерева, которое хоть немного прикрывало от ветра. Я пыталась сильно не дрожать в своём платье, старательно пряча руки в рукава. Моё единственное целое платье было не сильно тёплым.

— О чём речь пойдёт? — я не выдержала первой.

— Ты пришла вчера на отработку?

— Нет, а ты?

— Тоже пропустил.

— Неважные из нас студенты получились, — я подняла голову, наблюдая, как медленно парит в облаках лист, упавший с дерева.

— А тебя почему не было?

— Задержалась за работой в приёмной ректора, вот он и разрешил пропустить один день, — не хотела ему говорит про стычку со старшекурсницей. Да и про всё остальное тоже.

— А я был с Оливией. Она пожаловалась на головную боль и слабость. Пришлось сидеть с ней весь вечер, — Герман тяжело вздохнул, откидываясь на спинку скамьи.

— Возможно, это хорошо, что нас там не было. Иначе и мы могли стать жертвами неизвестного.

— А может, и наоборот, спугнули бы его.

— Как думаешь, а если кто-то специально сделал так, чтобы мы не пришли на отработку? — внезапная догадка осенила меня.

Вдруг это всё было подстроено? Появление той девушки — Висслоу, головная боль Оливии? Могло ли это быть не просто совпадением, а спланированным кем-то действием?

— Давай не будем играть в детективов и оставим это следователям. Не спорю, возможно, есть доля правды в твоих словах, но так мы можем начать подозревать каждого, кто учится с нами, — он встал с лавочки и уже собрался было уходить. — Она неплохая, просто характер у неё скверный.

— Мне кажется, это взаимоисключающие вещи, а ты вновь её защищаешь. Но тебе виднее, — я тоже поднялась. Пора возвращаться, пока не подхватила простуду.

Внезапно посетила одна мысль. В день появления в Академии Герман меня касался. Что, если это он? А как проверить, чтобы наверняка? Я на секунду замешкалась и, пока не передумала, с мыслью «эх, была ни была» резко встала перед Германом.

— Ты чего? — на меня недоумённо смотрели сквозь стёкла очков карие глаза.

— Помолчи! — я быстро прильнула к его губам в попытке поцеловать.

***

Виталина

Не знаю, от неожиданности или ещё каких-либо неясных мне побуждений, но Герман начал отвечать. Секунд пять, а потом не сильно, но ощутимо оттолкнул меня прочь.

— Совсем сдурела?

Ох, зря я это затеяла! На меня смотрел настолько рассерженный парень, что захотелось где-нибудь скрыться. Например, у ректора в приёмной. Там безопасно, когда девицы не приходят. Только архив барахлит, но это же решаемо…

— И?

— Я случайно! Честно! Кое-что проверяла, — прислушалась к себе, но ничего нового не ощутила. Резерв был всё ещё наполовину полон. После нападения на меня неизвестного он был практически пуст, потом, за всё то время, что я провела в кабинете ректора на допросе, успел восстановиться лишь наполовину. Что тоже было неплохо, но, наверное, касание истинного должно повысить этот показатель? Вот не могли в книгах писать точнее?

— И как? — сложив руки на груди, Герман стоял около меня, не делая попыток отойти дальше.

— Сейчас, секунду, — вызвала огонь на ладони. Да, далось мне это легко, но он был не таким большим, как прежде. — Не то. Пошли в Академию.

Я игнорировала взгляды, что бросал на меня Герман, и усиленно делала вид, что их не замечаю. Так, в молчании, мы вошли в Академию, и не успев пройти и нескольких шагов, встретились с профессором Джефферсон и её племянницей.

— Почему не на занятиях? — Белинда преградила нам путь, только почему-то задавая вопрос смотрела именно на меня, в упор не замечая моего спутника.

— У меня освобождение от ректора. А Герман…