Он

— Что ты мне в лицо швыряешь? — гундосит Денис.

Брат смотрит на меня настороженно, теперь он готов, на всякий случай, отражать мои удары. Но я уверен, что у него ничего не выйдет!

Ни-чего!

Тем более, родители между нами втискиваются, а на стариков руку поднимать — это уже, простите, однозначно, самое настоящее дно!

Поэтому я хмуро бросаю брату:

— Рожу бесстыжую вымой. Уходить не смей. Придется тебе держать ответ за все, что натворил.

В глазах брата мелькает испуг.

— Паску-у-уда! — тяну я, уловив момент, когда он начал бояться быть пойманным за свои пакости.

— Артем, уймись, — строго бросает отец.

Мама плачет, хлопочет возле брата с салфетками.

— Держи, вытри. Ах, смотреть не могу! Сколько крови!

Обернувшись, она бросает на меня взгляд с укором. Я все понимаю, Ден — ее любимчик. Мы похожи, почти как две капли воды, но именно Денис — тот самый из нас, которому и конфетка слаще доставалась, и больше поцелуев.

Сердито, возвращаюсь в зал.

— Ма, хватит! Сам справлюсь… — отбивается в коридоре от чрезмерно душной заботы Денис.

Я зорко наблюдаю за происходящим. Брат скрывается в ванной комнате, слышится шум воды.

— Что ты решил? — негромко интересуется отец.

— Сначала с Денисом поговорю.

— А в целом?

— В целом… Ясно одно, Диму возле Полины оставлять нельзя. Загубит пацану жизнь. Ее, прежде всего, кошелек интересует.

В дверях начинает маячить мама, уже с пузырьком валерианы в руках, демонстративно отсчитывает капли, держа их над стаканом с водой.

— Так, значит, у Полины с Денисом роман был? — спрашивает она. — Странно, что ничего не сказали!

— Думаю, не роман, а случка одноразовая.

— Артем… — возмущается мама. — Как ты можешь такие слова говорить?

— Перепихнулись и все, судя по словам Полины. А что? Здесь все люди взрослые. Вот только не надо, мама, делать такие глаза и оскорбленный вид, будто я — корень всего зла и проблем.

Мама, опрокинув в себя стакан с каплями, предлагает отцу. Тот отмахивается.

— Так если… Если Димочка — сын Поли и Дениса, значит…

Мама не договаривает, но ее предложение повисает в воздухе, и я понимаю то, что она хочет этим сказать: сказать, если не я с Полиной, так, значит, с ней Денис сойтись должен и вместе воспитывать сына.

— Вы, мама, конечно, можете с отцом начать прочищать мозг Денису на предмет того, что он обязан поступить, как мужчина. Вот только вы в расчет не берете, что Полине Денис не нужен. Ей и сын-то не нужен. Ей нужен мужик побогаче! И я против, чтобы эта дрянь в наш дом была вхожа. Нельзя эту падальщицу пускать. Нельзя! Рано или поздно снова в чужие трусы полезет. Такова натура.

— Артем, ты слишком категоричен… — качает головой мама. — А может…

— Вопрос вот еще в чем. Полина, в прошлом, проститутка. Ты, мама, будешь рада проститутке?

Мама ахает:

— Что?! Как? Да что ты такое говоришь! Она же такая… милая… интеллигентная… Такая стильная!

— А ты думала, что богатых мужчин хабалки неряшливые подцепить хотят? Нет, мама, вот такие, как Полины, именно и торгуют собой. Я сам узнал недавно. Если бы знал, я бы с ней… не связывался в прошлом вообще. Но теперь это многое объясняет. Раньше я считал ее стервой, теперь понимаю, что подцепить мужчину для нее — просто работа, а секс — как способ. Она каждому плела о том, что Дима — его сын. Неизвестно, сколько еще других мужчин между тем и этим побывало.

— Это точно?

— Ошибки быть не может. Я стал свидетелем ссоры двух подружек, и они друг друга сдавали взахлеб! Так что, мама…

— Это все меняет… — бледнеет она и ахает. — Значит, она этим позорным ремеслом себе зарабатывает! Тот-то губы накачала, для работы! А она потом этими губами ребенка… Димочку нашего! Надо срочно что-то предпринять!

В зал протискивается провинившийся Денис, держа пакет со льдом у лица.

— Вот и отец, — фыркаю я. — Ну что, Денис, Диму признавать будешь? Или как…

— Я… — выдает сдавленно. — Я к такому не готов.

— Денис! — строго говорит отец. — Прекрати жевать сопли. Будь мужиком! Переспал с чужой женщиной, сделал ей ребенка. Держи ответ!

— Какая она… чужая… Она, блин, как туалет общественный, после ссоры с Артемом, мужика в баре подцепить пыталась…

— А ты и рад?

— Я вообще на этот счет не парюсь, — хмыкает. — Приятный вечер с красивой девушкой, умелой в постели. Почему бы и нет? Но ребенок… Ребенок — это слишком. Может быть, ошибка?

— Несколько разных лабораторий дали один и тот же результат. Ошибка здесь только одна — ты сам!

— На себя посмотри! Брак провалил, на всех кидаешься! Сам на Полину повелся… — огрызается Денис.

— Хватит ссориться, мальчики! — пытается выступить мировой судьей мама.

— Мой юрист уже занимается этим непростым делом. Полина будет лишена родительских прав! Вопрос в другом. Ты станешь признавать свое отцовство? Можно провести процедуру признания, и тогда сына оставят тебе.

— При моем желании… — мямлит Денис.

— А ты, значит, не желаешь.

— Нет. Или что, я любить его обязан только по факту родства?

— По факту отцовства, парень! — вносит веское слово отец.

— Я не хочу свою жизнь ломать. У меня планы… встретить ту самую… Да кому я нафиг буду нужен с довеском в виде ребенка? — возмущается Денис.

Мама, все это время державшая полотенце в кармане фартука, вдруг достает его и начинает хлестать Дениса по голове и плечам.

— Ах ты, поросенок! Ты посмотри, каким вырос! Разве таким мы тебя воспитывали? Таким?! Мало тебя отец порол… Не надо было ему запрещать пускать ремень в ход! Мало он тебя порол.

— Мама, хватит! Отец… Успокой!

Лицо у Дениса от стыда покрасневшее, раздосадованное. В глазах стоят злые слезы.

— Я так и знал… — киваю. — Примерно этого я и ожидал. Иначе и быть не могло. Как подгадить, ты в первых рядах, а ответ держать, по-мужски, неспособен.

— Мы сами будем заботиться о мальчишке, да? — уточняет отец, посмотрев на мать.

Та вытирает слезы тем же самым полотенцем, которым только что Дениса наказать пыталась.

— Конечно. Дай бог здоровья мальчишку на ноги поставить… Нет, нельзя бросать его. На произвол судьбы, а ты… Горе-папаша, еще пожалеешь! Пожалеешь, что от сына открестился! Потом на коленях прощения у него будешь просить!

— Денис? — смотрю на брата.

Вдруг совесть даст о себе знать.

Он смотрит на меня с отчаянием:

— У меня есть шанс на отношения. Я не могу его упустить… Не могу признать ребенка, который все осложнит!

Не знаю, какие у него планы. Но проблем немного добавится.

— Давай так. Проще признать отцовство и потом Димой будут заниматься родители.

— Но…

— Никаких но! — повышает голос отец. — Позорище. Все твои проблемы расхлебывают, от тебя только согласие на бумажке! Не стоит осложнять нам жизнь, бессовестный.

Разговор затягивается.

Но в итоге мы сходимся на том варианте, что предложил я: за Денисом признается отцовство, мальчиком занимаются родители. Не чужой он нам все-таки…

Совсем не чужой…

А мог бы быть моим.

Где-то в моей судьбе затерялась возможность стать отцом по-настоящему…

Глава 36

Он

Попытки дозвониться до Ани были провалены с треском. В сети ее страничка стала заблокирована, а я удален из друзей. Вот дела! Удалить бывшего мужа… из друзей! Неужели ее обида на меня столь сильна, что даже одним глазком за ее жизнь мне поглядывать не дозволено?!

Это и злило, и будоражило.

Не давало покоя!

В пылу гнева я даже хотел нанять специалиста, чтобы тот страничку жены взломал, но вовремя себя остановил.

Буквально в шаге от создания безумного заказа, о котором сам бы потом пожалел.

Удержался с трудом, каюсь. Мне вообще с трудом удавалось держать под контролем собственное желание увидеться с Аней.