Я же не могла понять свое состояние — хотелось противоположного того, о чем мы договаривались заранее. В итоге муж бросил:

— У тебя вкус колхозный, Анька! Очнись, ты уже не в селе. Ты, млин, в большом городе живешь. Пора привить хороший вкус!

Он… обозвал… меня… колхозницей?!

Я рассердилась и толкнула в него тележку, нагруженную до краев.

Колесо врезалось в ногу мужа, которая еще была почерневшей от синяка — на строящемся объекте ему на ногу упал тяжелый поддон. Муж прихрамывал неделю, теперь уже не хромал, но постоянно пользовался обезболивающей мазью.

— Совсем больная, что ли? — огрызнулся муж, Артем.

Он достал телефон. Ему снова кто-то позвонил.

По работе!

Мы больше полутора часов бродили по гипермаркету и постоянно ему звонили:

«Артем Алексеевич, договор…»

«Артем Алексеевич, счет на оплату выставлять…»

«Артем Алексеевич, проблемка нарисовалась…»

Задолбало…

Просто зубы уже скрипели: неужели хотя бы один чертов день нельзя было перевести телефон на беззвучный?!

— Опять работа! — закатила глаза. — ДАвай, решай, что у тебя там опять.

— Эта работа нас кормит, одевает и оплачивает все твои гребаные капризы.

— Я больше у тебя ни копейки не попрошу. На работу выйду…

Артем отошел на два шага в сторону и повернулся, прикрыл ладонью динамик телефона.

— На работу? Давай-давай, хотя бы вспомнишь, как это делается, когда денежка на карту тебе не с неба падает! Нет-нет, Ксень, я не тебе. Так, слушай…

Артем не стал слушать мои возражения, вернулся к разговору со своей Ксенией. Не знала я еще, что там за Ксения появилась, но я то и дело слышала ласковое и сокращенное обращение «Ксень…»

***

— Насюсюкался? — спросила у него после того, как Артем вернулся.

— Вот только не начинай!

— А что? Ксень-Ксень-Ксень… Давай уже сразу «кис-кис-кис»!

— У тебя ПМС, что ли? Не зачастила ли ты с ними, Ань?

— У меня хотя бы ПМС, а для тебя это состояние — привычное! Дерганый из-за своей работы. Снизь уровень нагрузки!

Муж сощурил темные глаза. Они у него красивые, безумно глубокие. Я с первого взгляда в них утонула — горячие, волнующие.

Однако теперь он смотрел на меня недовольно, без тени тепла.

Несколько лет в браке — горящие искорки потухли, теперь глаза мужа горели во время наших ссор и… секса после этих ссор.

Не понимаю, когда все испортилось… Почему мы сейчас ссорились, на глазах у посетителей магазина.

Но остановиться не мог никто — ни он, ни я.

Мы вдвоем неслись с вершины вниз по скользкому склону.

— Уровень ипотеки тоже снизится? — рыкнул муж. — Или твои дорогостоящие лечения, йоги, практики на разработку женских чакр и прочую муру? А обследования?!

— Я стараюсь для нас! Ты же хочешь детей.

— Я, Анька… Я от тебя уже никаких детей не хочу. Просто не люби мне мозги, выбери чертов фисташковый цвет!

— Цвет тошноты.

— Цвет моего настроения! — взревел Артем. — Потому что меня от тебя все чаще тошнит!

Словом, картина была «веселенькой» для посторонних взглядом.

Потом мы ругались еще на парковке, ругались в машине — меня душил запах его ароматизатора — показался слишком сладким, приторным.

— Смени его, боже, зачем ты повесил эту вонючку? — просила, прикрывая нос шейным шарфиком.

— Это подарок от коллектива, — ответил скупо, посмотрев на ароматизатор в виде костюма с красным галстуком.

В «галстуке» красная тошнотворная жидкость.

— Ксеня, наверное, подарила? — горько усмехнулась я и резким жестом сорвала ароматизатор.

— Верни на место. Ты что творишь? — возмутился.

— Вернуть? Что, нравится, как пахнет? Так сильно нравится? Напоминает женские духи, все дешевки такими пользуются! — ответила я.

Я просто не могла спокойно смотреть на этот ароматизатор и дышать им, тем более.

Это же мерзость, мерзость!

Я нажала на кнопку и выбросила ароматизатор в приоткрытое окно.

— Истеричка! Какая же ты сегодня… избалованная и никчемная истеричка. Ничего не можешь… Ни цвет стен выбрать, ни вести себя прилично, ни даже, просто, о б…, родить мне. У тебя и был всего — план минимум, Ань, понимаешь?

План минимум, значит…

На глазах закипели слезы.

Сердце от боли и обиды разрывалось на части.

Я-то думала, что он меня любил…

Но вот как, оказывается?!

План-минимум: родить ему, и на этом все!

Если бы он даже выстрелил в меня в упор, боль была бы не такой сильной.

Внутри разрасталась гулкая пустота: муж попрекал меня бесплодием и давил на больное, а я… просто не могла ему родить.

Я здорова, полностью здорова, но детки не получаются.

Врачи предлагали мужу сдать анализы, но он возмутился.

«Похоже, что я неполноценный? Ты подо мной от удовольствия кричишь, теряя голос? Какие анализы? Я здоров. Причина в тебе!»

Когда у нас все рухнуло?

В машине вдруг повисла тишина. Раскричавшись, муж замолчал, а я просто ничего не могла сказать, только давилась слезами.

Я опустила вниз стекло, оставила окно приоткрытым, позволив ветру остудить разгоряченное лицо и сорвать с ресниц слезы.

— Ладно, погорячились мы. Я сделаю вид, что этой ссоры не было. Просто извинись, купи такой же ароматизатор, и забудем, — предложил Артем.

— Что? — вскинулась я. — Дался тебе этот ароматизатор!

— Аня, я иногда езжу с Ксенией по рабочим вопросам в этой машине. Ей будет неприятно знать, что я выбросил ароматизатор, едва повесив его.

— Ценный сотрудник? — спросила я с ухмылкой.

— Да, — без тени улыбки ответил муж.

— Значит, дело в ней? В Ксении! Погуливаешь налево?

Артем бросил в меня мрачный взгляд.

— Ты нарочно меня доводишь? Еще пара таких шуточек… с выносом мозга и точно…

— Что — точно?

— Загуляю.

Друзья, что думаете? Очень жду ваши мнения.

Глава 2

Она

До конца поездки мы молчим. Едва автомобиль тормозит, я выскальзываю из него первой, пребывая в дурном настроении. Плюс я сильно проголодалась.

Настроение меняется со скоростью света, как и желания.

То меня подташнивало, то теперь я страстно хочу жареную курочку…

Мокрая дверная ручка автомобиля выскальзывает из пальцев, хлопок двери получается громким, и следом раздается нервное замечание от мужа:

— Да сколько можно дверьми хлопать! Это не холодильник!

Артем обожает машины, этот внедорожник предмет его гордости. Он всегда делает замечания, если ешь в машине и проронил хотя бы крошку. Я же знаю, что он такой, почему именно сегодня его придирки кажутся такими обидными, невыносимыми.

Я едва сдерживаю порыв снова открыть дверь и хлопнуть ей! Теперь по-настоящему хлопнуть, от души!

С трудом подавив в себе это чувство, направляюсь к дому. Сверху сыплет то ли снегом, то ли дождем. Словом, на улице — та еще слякоть, поэтому я спешу к калитке, она неожиданно распахивается.

— Ага! Не ждали! А я приперся! — раздается радостное.

— Аааа… Дурак! Напугал!

Отшатнувшись, я поскальзываюсь на скользкой грязи, и чуть не падаю. Но вместо этого падаю в объятия младшего брата мужа — Дениса. Он буквально хватает меня за молнию куртки и тянет на себя, схватив.

— Ты… — сиплю в его куртку, пахнущую парфюмом.

Тот же самый парфюм, что у моего мужа.

Авдеевы Артем и Денис сильно похожи. Поначалу я принимала их за близнецов. Но нет, они всего лишь погодки. В темноте, или с большого расстояния можно спутать их. Даже голоса похожи. Только прически разные, у Дениса волосы всегда были коротко острижены, однако сейчас отросли.

— Привет, Ань! А я тут чуть не околел, пока вас ждал! Ключи под крыльцом искал, под бочкой с цветком — не нашел ни хрена!

— Потому и не нашел, — отрезает Артем. — Потому что весь коттеджный поселок так прячет. Я больше ключи так не оставлю.