– Перед встречей с остальными нельзя расслабляться. – Варна повернулась и посмотрела в его безмятежное лицо. – Ты не волнуешься?
– Нет. – Он покачал головой. – Посмотри на меня, как я могу…
– Боже! – Она раздраженно пришпорила лошадь, Дарий остался позади.
Каждый раз, когда он напоминал о том, что умер, ей хотелось ударить его в лицо, и однажды, видит Бог, она сделает это.
– Проблемы? – осведомилась Слава.
– Никаких, – сквозь зубы ответила Варна.
– Чем вы заплатили за это гнусное колдовство?
– Не твое дело.
– Мы работаем вместе, и я должна знать. Мы все имеем на это право. Кто знает, может, вы водите дружбу со Зверем и…
Рывком поводьев Варна заставила лошадь резко уйти вправо. Конь Славы встал на дыбы.
– Дикарка! – выпалила она.
Варна похлопала свою лошадь по крупу, показывая, куда Слава может ее поцеловать.
– Что будем делать в Торжке? – Она нагнала Нину.
– То, что прикажет мальчишка, – ответила наставница. – Кто бы мог подумать, что однажды мне придется работать под его началом. От тебя несет паленой плотью.
Прежде чем отправиться в Торжок, они вернулись в город и подожгли храм. Варна долго смотрела на занимающееся пламя и пыталась сосчитать тела. Скольких людей погубила ведьма? Была ли это Рослава, или кто-то другой вернулся из Черной Пади, чтобы уничтожать верующих?
Жителей Моррея не просто убили, их заставили участвовать в ужасном ритуале. Их души теперь принадлежали Зверю, им никогда не попасть в лучший мир, если он, конечно, существует. Она давно утратила веру, однако новый Бог все еще не отвернулся от нее.
С самого детства Варна знала, что Зверю не нужны те, кто следует его пути по собственной воле. Он любит развращать тех, кто верит в нового Бога, любит портить детей и смельчаков, сопротивляющихся до последнего. Зверь играет с людьми в страшную игру, а Бог предпочитает не вмешиваться.
Торжок был грязным серым городом, в котором сходятся три большие дороги: южная ведет в Клюквенную Падь, северная – к диким землям и болотам, восточная – к границе с княжеством. Торжок называли «сквозным градом», потому что все проезжают сквозь него, лишь ненадолго останавливаясь. Бытовало мнение, что коренных горожан в Торжке нет, что каждый здесь чужак, который рано или поздно уедет.
Если охотники Мрачного Взвода легко могли затеряться среди измученных путников, то светлые плащи Светозарных привлекали внимание зевак и горожан, праздно шатающихся по улицам.
– А вы не торопились, – сказал стражник в проржавевшей кольчуге и сплюнул. – Еще и белые плащи, ну надо же…
– Рассказывай, – резко потребовал Свят.
– Дак, что рассказывать-то… Три недели как скотина дохнет, еще и хворь неведомая выкосила стариков. – Стражник почесал бороду. – Ты справишься, юнец?
Слава спрыгнула на землю и толкнула мужика в грудь. Тот зашатался, и стало ясно, что он успел приложиться к бутылке, и не один раз.
– Баба! – удивленно воскликнул мужик. – А волосы твои где?
Слава провела рукой по короткому ежику на голове и еще раз толкнула мужика. На этот раз он упал на мешки с картошкой, однако глазеть на нее не перестал. Девушка занесла руку для удара, но Добрыня свистом остановил ее.
– Кто старший в городе? – спросил он.
– Дак на вече решаем все, – пробормотал мужик. – А так, наверное, Вацлав. Он там, – он махнул рукой в сторону, – разбирается с недовольными.
Они оставили мужика сидеть на мешках и двинулись дальше. Довольно скоро Варна услышала гул недовольных голосов и только потом увидела горожан, столпившихся у входа в дом.
Добрыня растолкал зевак и ропщущих, махнул рукой, мол, путь свободен, и Светозарные спешились. Нина проводила Свята задумчивым взглядом.
– Что не так? – спросила Варна.
– Неприятно мне у него под каблуком быть, – проворчала Нина. – Я же вырастила его, а теперь он приказывает нам.
– Но Святой Полк ведет не он, – напомнил Дарий. – Кто сейчас их возглавляет?
– Если Гореслав умер, значит… – Нина задумалась.
– Радомир, – сказала Слава, проходя мимо. – Пойдемте.
– Гордыня – это грех, – напомнила Нина, но девушка лишь фыркнула.
Свят затолкал Вацлава в дом и захлопнул за ними дверь. Мужик затравленно смотрел на пришельцев, пятился и остановился, только упершись задом в стол.
Варна сложила руки на груди, Дарий привалился к косяку, Светозарные обступили беднягу и нависли над ним.
– Рассказывай, – потребовал Свят.
– А что рассказывать-то? – проблеял мужик. – Что-то завелось тут, ей-богу, скот дохнет… Видели людей? Пришли требовать от меня ответа, почему я ничего не делаю. А что я могу сделать?! С топором на тварь кинуться?!
– На какую тварь? – спросила Нина.
– Да есть тут… – Мужик испуганно огляделся, будто боялся, что их подслушивают. – Ходят слухи, что в лесу завелось что-то. Кто-то даже видел его – огромная тварь, на голове рога, ни куска мяса нет! Только кости.
Варна и Дарий переглянулись. О таком им слышать еще не приходилось, а повидали они всякого. Скорее всего, люди просто пытались объяснить природу болезни, вот и придумывали небылицы. А может, кто-то навел морок, чтобы скрыть за ним темные дела.
– Покажи охотникам дворы, в которых погиб скот, – потребовал Свят.
– А вы что делать будете? – Нина посмотрела на него исподлобья.
– Дела Святого Полка вас не касаются, – заявила Слава.
– Не нужно меня за дуру держать, – прорычала Нина. – Зачем вы прибыли сюда?
Свят спокойно выдержал ее взгляд и сказал:
– Идите. Это дело Светозарных.
Возразить Нина не могла: Святой Полк имел право приказывать Мрачному Взводу. Охотники не могли отказывать воинам в помощи.
– Как думаешь, кого они ищут? – спросил Дарий, как только они оказались на улице.
– Ведьму, – сразу ответила Нина. – Зачем еще им покидать Ясностан?
Она, как и все охотники, явно презирала Светозарных. Пока Взвод бился на передовой, каждый день сражался с нечистью, они отсиживались в столице княжества и молились. В безымянных землях редко можно было встретить людей в белых плащах, они выезжали из Ясностана только затем, чтобы нести Слово в богом забытые деревни и села, пока охотники каждый день рисковали своими жизнями.
– Мы уже трижды встречались с ведьмами. Неужели они действительно вернулись? – спросила Варна, ни к кому конкретно не обращаясь.
– Черная Падь не пéкло, выбраться оттуда не составляет труда, – ответила ей Нина. – Святой Полк прогнал их, но не истребил. Да и как истребишь легион подручных Зверя, если он постоянно создает новых?
– Какой невыносимо тоскливый разговор, – прошептал Дарий.
– А у тебя, как я вижу, настроение хорошее? – язвительно осведомилась Варна.
– Получше, чем у некоторых, – улыбаясь, ответил он. – Наверное, порой ты жалеешь, что не оставила меня умирать.
Она отвернулась от него и зашагала прочь. Соглашаясь на сделку с ведьмой, Варна и предположить не могла, что окажется привязанной к упырю, который даст обет молчания. Иногда она и впрямь думала о том, что нужно было позволить ему умереть, но ни разу не сказала этого вслух.
Они обыскали двор, на который указал Вацлав, опросили хозяев и ушли ни с чем – скот действительно сдох, но трупы животных давно предали огню, и смотреть оказалось не на что.
Варна стряхнула солому, налипшую на штаны, выпрямилась и сказала:
– Ведьминых мешочков нет.
– Давно пора завести ярчука[12], – вздохнула Нина. – Не в моем возрасте на коленях ползать.
Светозарные просто избавились от них, это и дураку ясно. Отправили проверять пустые хлева, тогда как сами явно занимались чем-то поинтереснее.
– Я найду их. – Варна уверенно зашагала прочь от дома.
– Они отправят тебя обратно! – выкрикнула Нина.
– Пусть попробуют!
Она не злилась, вовсе нет, но не собиралась позволять вытирать о себя ноги. В конце концов, они со Святом ели за одним столом десять лет; и пусть сейчас он возглавил небольшой отряд Святого Полка, Варна его не боится.
