По подсчетам Семягина они должны появиться здесь в ближайшие десять дней.

Оставшиеся восемь с половиной часов пути дались «через не могу». Хотелось сделать большой привал и лечь поспать.

Мозг пытался обмануть инстинкт самосохранения и уговаривал поспать «всего каких-нибудь несчастных пятнадцать минут».

К счастью хватило силы воли не поддаваться этому искушению. Я еще дважды становился, чтобы попить воды из фляги, спрятанной под кафтаном.

Как ни странно, голода я не испытывал, поэтому не снимал рюкзака. Видимо мой организм включил режим «охотника на мамонтов»

Было довольно темно, густые тучи не пропускали свет луны. По совету Василия я, зажмурив глаза, пожевал сухого чая с сахаром, сделал несколько глубоких вдохов.

И через некоторое время мое зрение удивительным образом приспособилось к окружающему сумраку.

Ночной пейзаж с сопками и каменистым грунтом, местами покрытый сероватым от ночной темени снегом, отчасти напоминал какой-то инопланетный ландшафт.

В какой-то момент ветер совершенно стих и наступила такая тишина, что я слышал только свои шаги. Я остановился на мгновение.

Тишина была абсолютной и я она совсем не пугала, а наоборот радовала и успокаивала меня, потому что вокруг ни души. А значит и нет опасности.

В такие часы у человека обостряется не только слух и зрение, но другие органы чувств. Казалось, что километров за пять до балка я учуял запах печного дыма.

Мне стало отрадно на душе от мысли, что я не опоздал и скоро встречу оленеводов.

Но когда приблизился я к балку примерно на полкилометра и увидел тянущийся из трубы дымок, то невольно остановился.

Рядом с жилищем я не обнаружил никаких признаков стада. Ни оленей, ни саней, ни яранг. Странно.

Скинув рюкзак и подняв болтающийся на шее бинокль, я принялся внимательно рассматривать балок и его ближайшие окрестности.

Вдруг я увидел, как дверь жилища отворилась и на порог вышла фигура…

Рядом с жилищем я не обнаружил никаких признаков стада. Ни оленей, ни саней, ни яранг. Странно.

Скинув рюкзак и подняв болтающийся на шее бинокль, я принялся внимательно рассматривать балок и его ближайшие окрестности.

Вдруг я увидел, как дверь жилища отворилась и на порог вышла фигура.

Это был совершенно незнакомый мне молодой мужчина. Отблески пламени в печи едва осветили его лицо. Он выглянул повертел головой, вышел без головного убора, зашел за угол, а потом вернулся.

Оружия у него с собой не было, пока это значило, что человек беспечен или не знает местной специфики.

Убедившись, что он вернулся и больше не выходит, я снова нацепил рюкзак и двинулся в сторону балка. Темень прикрывала меня, но все же я старался двигаться так, чтобы оставаться незаметным.

Все время наблюдая за окном, я бесшумно приближался. Когда до жилища в этой безмолвной пустыне оставалось метров пятьдесят, я аккуратно снял рюкзак, спрятал его между крупными камнями.

Затем крадучись, медленно переступая с пятки на носок, направился к единственному окну в балок, которое было забито деревянными досками.

В щели я разглядел, что обитатель балока находится в помещении один. Он лежал спиной к окну и не замечал моего присутствия.

Насколько мне удалось осмотреть ни оружия ни рюкзака с вещами в комнате не было видно.

Стараясь не создавать шума, я с осторожностью обошел балок, чтобы убедиться что меня не подстерегают неприятные сюрпризы.

За торцом стояла аккуратный штабель дров. Это хорошо, значит где-то рядом есть лес и какие никакие деревья.

Не обнаружив ничего подозрительного я подошел к двери и уверенно постучал и тут же отшагнул в сторону.

Мало ли какие мысли у того, кто лежал у печи на койке. Не хотелось бы схлопотать пулю. Но слава Богу, из комнаты стрелять не стали.

Мой стук не должен был напугать человека внутри, но с другой стороны я заявлял о своем праве путника получить тут приют.

— Хозяева, есть кто живой! Обогреться, перезимовать, перекантоваться пустите? — громко и отчетливо выкрикнул я, стараясь придать голосу дружелюбный тон и веселость.

— Кто? — через пару секунд донеслось из чрева балка.

— Свои, геолог Бурцев Илья из экспедиции 3681 Куницына.

Наступила тишина, слышно было только, как с сухими умиротворяющими щелчкаи потрескивали дрова в печке.

Затем за дверью раздались тяжелые шаги. Так бывает когда человек шаркает и подволакивает ноги, обутые в сапоги великоватые по размеру.

Он постоял еще секунду в нерешительности, а потом медленно распахнул дверь, и попытался рассмотреть меня, вглядываясь в узкую щель.

— Можно? — я не сильно потянул на себя ручку двери, открывающейся наружу и широко улыбнулся.

— А. Да. Конечно. — он отступил на шаг, — вы… Ты один?

Зачем-то поправился парень. Его обращение звучало несколько необычно, потому что на вы здесь обращались только к непосредственному начальству при существенной разнице в возрасте.

Как, например, у меня с Семягиным или Куницыным. Остальные в тундре равны, как говорится.

Это хорошо, что он вежливый и воспитанный. Казалось, что мне будет с ним проще найти язык.

— Один я. А что ждешь гостей?

— Да, нет. Ты проходи, тепло из избы выстужается.

Избы? Какая же это изба? Это скорее бытовка-вагончик. Да ты дружок по-моему совсем тут и не жил. Как тебя занесло в этом Богом забытый балок? Но я не стал высказывать свои предположения.

— Меня зовут Илья, — я прошел через сени и осмотрелся. Внутри балка царил беспорядок.

По стенам стояли две дощатые двухъярусные койки, топчанного типа. Посередине буржуйка комнаты и дальше небольшой стол.

Парень почему-то посмотрел на свою руку, на ней заблестели капельки пота. Потом вытер ладонь о грудь и шагнул ко мне с протянутой ладонью

— Андрей. Я тоже…. Я тоже геолог. Латкин.

Он очень волновался и судя по тому как у него бегали глаза врал. Я решил его проверить.

— Не тот ли ты Латкин, который из сто пятьдесят девятого геохимического отряда?

Он помедлили с ответом будто взвешивая последсвтия своих слов, а потом сел и произнес:

— Тот самый, а откуда ты знаешь?

— Ну в Управлении про вас все знают, про ваши подвиги. Вас все считают богами и героями.

Он смущенно улыбнулся, густо покраснел и опустив голову в пол отреагировал на мои слова:

— Ну какие мы герои. А тем более боги. Мы простые геологи.

Парень врал, как сивый мерин. Никакого сто пятьдесят девятого геохимического отряда не существовало в природе. Он должен был на это среагировать. Моя интуиция меня не довела.

Что-то здесь было не так. Это был какой-то залетный чувак, не имеющий никакого отношения к Управлению. Как он сюда попал и что делает в этом балке мне еще предстояло выяснить.

— Я пойду рюкзак принесу, он у меня тяжелый, если не сложно выдели мне одну из коек, любую. — Я показал рукой на вещи, разбросанные на всех четырех койках. По всей видимости он принадлежали моему новому соседу.

— А? — он судорожно переводил взгляд с одной койки на другую, будто что-то искал глазами, потом снова посмотрел на меня, — Да, сейчас уберу. Если рюкзак тяжелый, то можешь оставить ружье здесь.

Я ничего не ответил. улыбнулся, наклонил голову и с укоризной посмотрел на него. Нет мил человек. Я тебе не доверяю. Я теперь с ружьем спать буду.

— Ну нет, так нет. Я не настаиваю, — он приподнял руки, обратил ко мне открытые свои ладони и подтянул их назад к плечам, — и ни на что не претендую.

— Я скоро.

Я прошел мимо него к выходу, когда он стал собирать разбросанные вещи с коек.

Дойдя до рюкзака и взвалив его себе на плечи, по пути обратно я думал о том, что неплохо было бы вывести этого странного путника на свет божий понять, кто он такой.

Человек представившийся Андреем был худощавого телосложения, это читалось по его сутулым и не очень широким плечам, выпирающим кадыку и скулам.