Однако Старший не сделал ничего подобного, он лишь зашел в кабинет, быстро окинул всех взглядом и извинился, сказав, что ошибся кабинетом. Вышел под недоуменные взгляды старшеклассников.

— Что это было? — спросил у него Бон Хва: — а почему ты вышел?

— Потому что ее не было в классе. Оно и неудивительно — сейчас большая перемена, тот, кого буллят в классе — не останется в нем на большую перемену. Какие ты знаешь укромные местечки по школе?

— Укромные местечки? Ну… за пожарным стендом или на крыше, а еще за школой…

— Эх ты. Эти места популярны у парочек или у тех, кто собирается выкурить сигарету и потусить в компании. Нет, такие места, где тебя никто не потревожит, и ты можешь спрятаться, но никто там искать не будет и более того — даже и стоять рядом не будет. Непрестижные места.

— Да… вроде и нет таких. Здание школы относительно новое, все блестит, откуда тут такие места?

— Запомни, малыш, никто не знает укромные места так хорошо, как жертва. Знаешь, в каком случае тебя не пугает темнота? Если ты в ней прячешься.

Тем не менее, несмотря на мудрые слова Старшего и его ехидное чувство юмора, вкупе с потрясающей самоуверенностью — они так и не нашли Су Хи до конца перемены. Сперва Бон Хва забеспокоился, что сейчас зазвонит звонок и они опоздают на урок, но Старший сказал свое обычное «заткнись малыш, все под контролем» и что «у вас главное в школу прийти с утра, а кто на уроке присутствует — внимания не обращают».

Так что и на урок они не пошли, хотя был английский язык, а этот предмет обязательно будет на сунын, с которым тут все носятся как с писаной торбой. Если предмет есть в сунын, никому в здравом уме не придет его пропускать. Никому, кроме него, по всей видимости.

После того, как прозвенел звонок и из коридоров пропал последний ученик, Бон Хва остался один, делая вид, что разглядывает стенд с правилами техники безопасности.

— Мда. — делает вывод Старший: — или она вовсе в школу не ходит…

— Быть такого не может. — утверждает Бон Хва: — все ходят! Если бы она не ходила и ее пристроили в специальную школу или там перевели — об этом бы все знали и тем более госпожа Мэй!

— Но она нам про это не сказала, в документах про это не слова, значит она все-таки ходит в школу, но так, что ее нет в классе. Интересно. — задумывается Старшпй: — я, кстати заметил, что у вас не ведется перекличка перед уроками, вместо этого работает приложение на телефоне.

— Так удобнее. То, что ученик пришел в школу — считывается при входе специальным датчиком, двери открываются только по идентификатору. Это ограничивает вход тем, кто не является персоналом школы или учеником и заодно — заносит данные о том, кто и во сколько пришел. Если ученик не появляется в школе более чем на три дня — это повод для того, чтобы позвонить его опекунам.

— Однако после того, как ученик уже в школе — никто не ведет перекличку на уроках. Считается, что, если уж ученик в школе — значит на уроках. Все понятно. — говорит Старший и Бон Хва чувствует, как его тело — отходит от стены со стендом.

— Ждать бесполезно. — поясняет Старший: — те, кого травят — стараются избегать лишнего внимания, не привлекать его. Опоздание на урок — неминуемо привлекает внимание. Дополнительный повод для мучителей. Что можно сказать предварительно? Скорее всего она — ходит в школу, однако не ходит на уроки, дабы избежать травли. Ученики это конечно видят, но не обращают внимания. Учителя не замечают или делают вид что не замечают. По итогам семестра ей поставят «неудовлетворительно» за активность в классе и всего лишь. А она продолжит ходить вот так — прячась где-то в школе.

— Да уж. Жалко девчонку. — замечает Бон Хва: — она же сунын не сдаст! Как она потом жить будет?

— Как по мне так ей уходить нужно было. Да, с переводом из школы в школу тут трудно, однако же старшая школа не обязательна. Можно в техникум поступить и получить рабочую специальность.

— Техникум? Никто не поступает в техникум, это же для неудачников и совсем бедных!

— Смотри как заговорил. Ты то у нас можно сказать к сливкам общества принадлежишь… у нас с тобой денег только на два года содержания твоей мамы в центре ухода, а если учесть повседневные траты на жилье, еду и прочее — то и на год вовсе. По-хорошему деньги нужно зарабатывать, а не ерундой маяться по поручению Мэй. Вот к бабке не ходи, она на тебя глаз положила.

— Она ж меня терпеть не может! Видно, же!

— От любви до ненависти очень короткое расстояние, как и в обратную сторону, малыш. Сильные чувства — они такие… как там — «я скакала за вами три дня и три ночи, чтобы сказать как вы мне безразличны!» Уж если девушка к тебе проявляет интерес, то пиши пропало.

— Я не хочу встречаться с госпожой Мэй! — честно признается Бон Хва: — она меня не привлекает!

— Да, госпожа Мэй — страшная. Для начала она — старшая сестра и очень ответственная дочка своей семьи, жутко уставшая от всей этой ответственности. Под этим льдом, в темной глубине — водятся монстры с большими глазами и огромными зубами, малыш. Схарчат и не заметят. Да я и не предлагаю тебе встречаться с ней, я просто показываю, как карты легли. Ты ее заинтересовал, она ж тебя видела совсем в другой среде — мужественный, потный, победитель в битве, на виду у десятков других! И тут же — скромный школьник, по статусу — намного ниже, чем она. Понимаешь? Непонятки в статусе, кто же ты? То ли чемпион подпольных боев без правил, охмуритель девушек и завсегдатай ночных клубов или же — обычный первогодка? Ее это интересует… права Соен, эта Мэй — тебя испытывает. Пойди туда, не знаю куда, принеси то, не знаю что. Ее главная задача — окончательно установить твой статус, без этого она не успокоится. Потому что ей нужно знать как себя с тобой вести, понимаешь? А иначе у нее в голове незакрытый гештальт будет зудить как муха, залетевшая летним днем в окно на кухне.

— И что делать? Получается, что даже если мы выполним это ее задание — она нам очередное подкинет…

— Что делать? Ну для начала в следующий раз не соглашаться на любую авантюру, которую предложит Соен, а хотя бы меня разбудить. Ни на секунду тебя одного не оставить!

— Э… ну да. — Бон Хва на самом деле не чувствует себя виноватым. Клубная комната Соен была нужна, а ему — было нужно внимание Соен, а Старший — умеет решать проблемы. Вот пусть и решает. Тем более что ему это как чихнуть, а Бон Хва и так ему свое тело дает, чтобы он с какими-то непонятными девушками в гостиничных номерах просыпался.

— Ты сильно-то не расслабляйся. — советует ему Старший: — а то привыкнешь с миром интеракции только через меня осуществлять. Так не годится. У тебя механизм принятия решения атрофируется и станешь овощем. Знаешь, что потом будет?

— И что же? — интересуется Бон Хва: — будешь называть меня ленивым неудачником?

— Да нет. Я — буду делать все за тебя, понимаешь? Сперва — только трудные и невыполнимые обязанности. Решать проблемы. Улаживать вопросы. Вытаскивать нас из неприятностей. А потом — ты перекинешь на меня и обычные скучные вопросы. Купить продукты. Поговорить с Чон Джа. С Юной. С Соен. Дальше — больше. В конце концов твою жизнь буду жить я. А ты останешься просто наблюдателем. Ты этого хочешь? Чтобы это я водил твою Соен в кино и в гостиничные номера, а ты — просто смотрел со стороны, как я стягиваю с нее блузку?

— Нет! Ни в коем случае!

— Вот тогда учись принимать решения самостоятельно и нести всю полноту ответственности, не надеясь на меня. Я не знаю, надолго ли я с тобой и почему это все произошло, может я просто твоя персональная шизофрения, однако ты всегда должен быть готов к тому, что в один прекрасный день я исчезну, а ты останешься один. Хм… может мне на тебя кредит оформить?