— Хорошо. — Проходя мимо нее, я глубоко вдохнул тот цитрусово-ванильный аромат, по которому так скучал. Я сел на диван и наклонился вперед, опираясь на локти, бросив морковь, которую все еще держал в руках, на кофейный столик. Дерево блестело, отполированное бригадой уборщиков, которая приходила вчера, чтобы привести дом в порядок.

— Чего ты хочешь, Шоу? — Мое имя прозвучало болезненно в устах Пресли. Христос.

— Мне жаль. — Я встретился с ней взглядом, умоляя ее услышать искренность в моих словах. — Я никогда не хотел причинить тебе боль.

Она закатила глаза.

— Если бы это было правдой, тебя бы здесь не было.

— Хорошо. — Ой. — Я заслужил это.

— Ты подумал обо мне самое худшее. Ты заслуживаешь гораздо худшего.

— Ты права. — Я поднял руку. — Пожалуйста, дай мне объяснить, а потом ты можешь разорвать меня на куски.

Она посмотрела на меня, но промолчала.

Черт возьми, я скучал по этому хмурому взгляду и этим властным, сердитым жестам. Я скучал по ней. По всему, что было в ней. И если справиться с ее гневом было единственным способом заполучить ее в данный момент, тогда я бы охотно согласился.

— Ты была первой, кому я рассказал о своем отце. Эта история была скрыта в течение многих лет, а всплыла после того, как я рассказал ее тебе… Я подумал, может быть, ты использовала меня. Ты была так счастлива в тот день, когда я уехал…

— Ты думала, я была счастлива?

В моей девочке горел огонь.

— Ты казалась довольной.

— Я была несчастна, — огрызнулась она. — У меня было разбито сердце. Мне было ненавистно, что ты уходишь, но что я должна была делать? Умолять тебя остаться?

— Да.

Она усмехнулась.

— У тебя была целая жизнь, частью которой я не являлась. Я не собиралась притворяться, что ты отказался бы от нее ради меня, потому что мы оба знаем, что ты бы этого не сделал.

— Ты права, — признал я. Даже если бы она попросила меня остаться, я бы вернулся в Калифорнию, но я бы не порвал с нами. Я бы нашел способ поддерживать наши отношения. — Я был расстроен тем, как все закончилось.

Мне потребовались месяцы, чтобы понять, что она воздвигла стену, потому что ей было больно. Я был слишком занят своими собственными мыслями об отъезде, что не видел правды.

— История отца всплыла, как только я вернулся в Калифорнию. Я подумал… — Я глубоко вздохнул. — Ты знаешь, о чем я подумал.

— Да, ты очень ясно выразился.

— Я облажался. Я должен был задать больше вопросов. Должен был позволить тебе объяснить.

Она вздернула подбородок.

— Я бы никогда так с тобой не поступила.

— Знаю. Я слишком остро отреагировал. Примерно через месяц я узнал, что это был кто-то из полицейского управления, где раньше работал папа. Слух распространился. Я не знаю, как это началось, но кто-то пронюхал об этом и передал в прессу.

Журнал, который опубликовал историю первым, отказался продать ее мне, и уж тем более выдать свой источник. Потребовались все мои ресурсы плюс многочисленные услуги, чтобы узнать, кто ее слил.

Я был так уверен, что найду имя Пресли. Такой чертовски самоуверенный и такой чертовски высокомерный.

На самом деле эту историю слил один из старых папиных коллег, сержант, которому никогда не нравился лейтенант Шейн Вэланс и который выудил информацию у бывшего папиного капитана.

— Прости меня. — Я был готов повторить это миллион раз. — Мне так жаль.

Она с трудом сглотнула.

— Итак, теперь ты знаешь, ты извинился. Можешь идти.

— Я не уйду.

— Тогда уйду я. — Она бросилась к двери, практически пробежав по всей длине прихожей.

— Пресли, подожди. — Я вскочил с дивана и погнался за ней. Холодный воздух ударил мне в ноздри, когда я последовал за ней к ее собственному крыльцу. — Пресли.

Она продолжала идти.

— Возвращайся в Калифорнию, Шоу.

— Я остаюсь.

Она резко остановилась, затем также резко развернулась. Руки оторвались от ее туловища и взлетели в воздух.

— Почему? Почему ты здесь?

— Потому что я не могу перестать думать о тебе. — Я шагнул ближе. — Я пытался. Месяцами пытался выбросить тебя из головы, но не могу.

— И что? Чего ты ожидал? Что я упаду к твоим ногам, потому что кинозвезда Шоу Вэланс хочет вернуться в мою жизнь до тех пор, пока это соответствует его расписанию?

— Нет, это…

— Ты ожидал, что я буду ждать тебя?

Да.

— Между нами что-то есть, и ты тоже это чувствуешь.

Этот упрямый подбородок приподнялся.

— Я с Люком.

— Это не ответ.

— Это единственный ответ, который ты получишь. Возвращайся домой, Шоу. — Она развернулась на каблуках и зашагала к своему дому. Хлопнула дверь, эхо разнеслось по тихой улице.

Я смотрел на это, мое дыхание клубилось вокруг меня, пока холод не победил, и я не вернулся в свой дом. Морковь на моем кофейном столике насмехалась надо мной, когда я сел.

— Черт. — Я вскрыл пакетик и отправил одну в рот, яростно хрустя.

Все прошло не так, как я ожидал. Хотя, честно говоря, в отношениях с Пресли никогда ничего не было предсказуемым — она не изменилась.

Во время полета в Монтану часть меня задавалась вопросом, когда она увидит меня улыбнется ли. Я был полным идиотом, надеясь, что месяцы разлуки охладят ее пыл.

Она имела полное право злиться. У нее были все основания ненавидеть меня.

Что, если она никогда не простит меня? Что, если я вернулся слишком поздно?

Я застонал и плюхнулся обратно на диван. Христос. Что, если она влюблена в Люка Розена?

Когда я уезжал из Клифтон Фордж, я сам был наполовину влюблен в этого парня. Он был хорошим парнем — лучше, чем я. На моем месте Люк не облажался бы с самого начала. Но если бы он это сделал, если бы он сидел на этом диване вместо меня, ушел бы он? Отпустил бы он ее?

Это не имело значения. Я был собой, и что бы Люк ни сделал, я не уйду от Пресли. Только не снова.

У меня зазвонил телефон, и я достал его из кармана, отвечая на звонок сестры.

— Привет.

— Итак? Ты ее видел? — спросила Матин.

— Да, — пробормотал я. Несколько месяцев я был очень сварливым, поэтому моя младшая сестра дала мне подзатыльник и велела все рассказать. Она была почти так же увлечена этим извинением, как и я.

— О-о-о. Звучит не очень хорошо. Как все прошло?

— Нехорошо. Она кое с кем встречается.

— О-о-о, — прошипела она. — Думаешь, ты опоздал?

— Да. Нет. Я не знаю. — Я опоздал? Причинил ли я Пресли непоправимую боль?

— Но ты собираешься бороться за нее? — спросила Матин.

— Конечно. — Ответ пришел автоматически. Пресли была женщиной моей мечты, и я просто так я ее не отпущу.

— Хорошо. — В голосе Матин была слышна улыбка. — Насколько там холодно?

— Холодно. — Я усмехнулся. — Тебе бы здесь не понравилось.

Она рассмеялась.

— Я планирую навестить тебя летом.

— Хорошая идея.

— Будешь держать меня в курсе?

— Да. — Я кивнул.

— Ты поговорил с папой?

— Ты знаешь ответ на этот вопрос, Матин.

— Но я собираюсь продолжать задавать его, Шоу.

Матин и другие мои сестры годами давили на меня, чтобы я поговорил с папой. До того, как вышла история о причине его раннего ухода на пенсию, они не понимали наших разногласий и моих обид. Эта история дала ответы на множество вопросов.

Им было тяжело услышать причину, по которой папа ушел из полиции. Матин восприняла это лучше, чем кто-либо другой, возможно, потому, что она призналась, что всегда чувствовала, что ей чего-то не хватает в нашем отчуждении.

Всем троим было больно, но мои сестры были сильными. История ушла в архив через несколько недель из-за скандала с изменой и неожиданной беременностью другой знаменитости. Это были старые новости, и мои сестры уже пережили это, любя папу так же, как и раньше. Они безжалостно подталкивали меня сделать то же самое.

Но я еще был не готов. Когда я думал о том, чтобы позвонить папе, горечь подступала к горлу и лишала возможности говорить.