Князь открыто улыбается.

– Истинно так. Компания и впрямь масштабная. Но, главная проблема, вовсе не падаль с болот, а южане. Признаюсь, вы не первые, кому я это объясняю. С месяц назад господин Идгар задавал тот же вопрос.

“Это тот, что владеет золотыми приисками на востоке?” – шепчет один из благородных возле Флоина, и его сосед утвердительно кивает.

– Позвольте! – восклицает другой мужчина, разодетый по последней моде. – Вы в тайне созываете Совет за Советом чтобы скрыть это от иноземцев? Но ведь алхимики, которых мы все ждём, сами едут с юга!

По залу проносятся шепотки, и князь повышает голос:

– Орден не подчиняется ни князьям, ни императрице. Нет причин для недоверия. Да и у нас с ними договорённость: они проверяют защиту от яда, а мы предоставляем для этого все условия.

– Быть не может! Нашли лекарство? – удивляется один из благородных.

Флоин смотрит на князя с недоверием, а тот довольно кивает.

– Всё верно. Совместными усилиями мы сможем оттеснить заразу, а потом и вовсе искоренить.

– Князь, – обращается тот же разодетый мужчина. – Откуда нам знать, что такой же договор алхимики не заключили с Западным княжеством? Креллейн тоже имеет выход к отравленным землям.

– Исключено, – уверенно заявляет правитель. – После смерти наследника западники изгнали своих алхимиков. Так что, пока новости дойдут до их ушей, наши территории и богатства увеличатся многократно! – он восторженно взмахивает руками, а потом вздыхает. – Что до ордена… Круг тех, кто знает об этом деле, крайне мал, и все дали гарантии.

– Почтенный господин, – обращается дама, – насколько это средство надёжно? Сколь многим мы пожертвуем, если они ошиблись?

– Как и при любой военной кампании, от вас нужны армия и ресурсы. Сейчас идёт ремонт укреплений вдоль границы. Потом будут организованы небольшие вылазки. Если мёртвые поднимутся, мы дадим им отпор.

– А ежели, придут Мыслящие? Мы нарушаем договор… – шепчет один из знакомых Флоина.

Князь, как и большая часть собравшихся, расплываются в улыбках.

– Да, мы отправили им приглашение на Совет, – мужчина обводит рукой комнату. – Как видите, никто не появился. Всё, как и писал Безродный.

Князь с воеводой раздают благородным указания и Совет распускают. Охотник выходит одним из последних. Он неспешно шагает по галерее замка и подкручивает усы.

“Пусть план и выглядит понятно и просто, но до чего же жутко. Старая столица давно затоплена, и кто знает, как ответят мертвецы на вторжение? Мои земли-то будут на передовой!”

Его натренированный слух улавливает шум за углом.

– …Прежде, пусть она выполнит свою часть сделки, – женщина в компании троицы в красных балахонах выходит из-за угла.

Она тоненькая и изящная. Низ узкого платья расшит серебряными листьями и ветвями, а по меховой накидке струится тёмная коса.

Кербхолл низко кланяется.

– Приветствуем от имени княгини, – взмахивает рукой один из сопровождающих, и брошь члена ордена бликует на одежде.

– Всех благ, – отвечает охотник и выпрямляется. – С вашего позволения, Флоин из рода Кербхолл.

Женщина кивает. Она внимательно разглядывает мужчину.

“Недаром говорят, что у младшей дочери Кирсавия глаза – капли Милорийских озёр. Бездонные и холодные”.

– Господин Флоин, – её голос оказывается таким же ледяным, – безмерно рада, что вы приехали по просьбе моего мужа. Надеюсь, вы оцените наше гостеприимство, – женщина проходит мимо землевладельца и прибавляет. – Хорошего дня.

Трое людей в красных балахонах следуют за ней.

Флоин оглядывается: “Не знал, что княгиня интересуется алхимией”.

Бьянка отходит от комода и задирает подбородок. Напомаженные губы в зеркале растягиваются в подобии улыбки.

“Сначала изнурительная дорога, теперь этот служка. Алхимики князя ополоумели? Подумать только, подослать шпиона прямо в лагерь, да ещё какого! Одно взгляда на дыры в его плетении достаточно, чтобы сложить два плюс два! Нет, я точно им всё выскажу при встрече!”

Дама достаёт из шкатулки украшения и примеряет к своему колье. Сосредоточиться не получается – мысли продолжают змеями извиваться в голове.

“Оллрика итак тяжело застать врасплох. Но после стольких дней в лесу он совсем помешался на своей безопасности! – Бьянка коротко смеётся. – Едва не спутала с женой торговца из Эуфорбийской верфи! Столько побрякушек! – лицо женщины вновь становится серьёзным. – Только у него это коллекция оберегов, а у тех простушек безвкусные безделушки. Кажется, пару артефактов даже продублировал. Нейтрализатор может и не справиться…”

Глаза стеклянной копии раскрываются шире. Взгляд добреет.

“Может, рассказать ему о шпионе? – женщина качает головой и криво усмехается. – Нет. Не стоит того. Да и что потом? Так и вижу, как он подозрительно прищурится, и эту его улыбку…”

Бьянка скрещивает руки на груди и понижает голос:

– С чего такая забота? Уж не отводишь ли ты от себя подозрения? Оставила своих любителей ядов и сорвалась в эту глушь… Удивительный порыв, дорогая моя.

“Дорогая моя! Нет уж. Ещё раз в мои тёплые чувства он не поверит, – Бьянка закрывает шкатулку и встаёт. – Оллрик считает себя умнее всех, пусть продолжает. Я лишу алхимиков “глаз” и с ним разберусь. Всё-таки нити интриг от энергетических плетений не сильно отличаются!”

Благородная подхватывает чемоданчик и выходит в кабинет. На её лице сверкает одна из лучших придворных улыбок.

– Светлого дня!

Рука алхимика дергается, и на бумаге расползается чернильная клякса. Мужчина откладывает перо в сторону. Между бровей проходит излом.

– Бьянка. Безмерно рад, что моя кровать пришлась тебе по вкусу, однако уже минул полдень, – бурчит он.

– Ну, она явно лучше той, что ты пытался мне предложить, – дама театрально всплёскивает руками. – А по-поводу времени, всё зависит от распорядка дня и слоя общества. Для благородных людей утро начинается не раньше полудня! Взять хотя бы супругу моего покойного дядюшки… – мурлычет благородная и подходит к столу.

“Хотя я, пожалуй, и правда спала слишком много. Всё усталость после дороги”, – думает Бьянка, а глаза впиваются в чужой текст.

– Не все привычки императрицы-супруги следует копировать, – Оллрик тут же прячет свои труды. – Жизнь слишком ценна, чтобы ею разбрасываться.

– Действительно, – племянница покойного императора грациозно опускается в свободное кресло. – Предлагаю использовать каждый момент. Да не три ты эти чернила! Это же из Водфорда? Их так просто не выведешь. Лучше последуй своему же совету. Давай перекусим, поболтаем. Что думаешь?

Алхимик вздыхает и бросает свою затею.

– Любой каприз.

Звенит колокольчик, и вскоре приносят подносы с едой. Слуги не успевают поклониться, как глава лагеря отправляет их прочь взмахом руки.

“Разве не тот бледный парень должен здесь прислуживать? Может, он уже прокололся, или сбежал… Терпеть не могу нехватку информации!” – Бьянка пробует местный отвар и морщится.

В следующую секунду чашка стукает о блюдце.

– Горчит, – бросает она на вопросительный взгляд оппонента.

После завтрака дама выходит из шатра, чтобы найти слугу самостоятельно. Только куда там! На вечер назначен отъезд, и весь лагерь тонет в хаосе: люди бегают меж палаток, грузят вещи, готовят лошадей и телеги.

“Ну и пыль! Нет, моему платью точно придёт конец. Ничего, до столицы княжества не один день пути. Я успею со всем разобраться и позже”, – кивает сама себе Бьянка и разворачивается.

Она проводит весь день возле Оллрика. Весь свой яд она отдаёт ему: задаёт вопрос за вопросом, болтает и всё норовит выведать, что же пишет алхимик. Когда мужчина перестаёт лукаво улыбаться, а с его губ слетают только подчёркнуто-вежливые обороты, дама делает паузу. Даёт ему перевести дух, чтобы потом начать всё сначала.