Итак, время девять тридцать вечера и, наконец, два тура спустя нас остаётся только двадцать.

Уже достижение, я считаю. Учитывая, что я четыре года не варилась во всём этом.

Поправляю номер на руке и трусы от купальника.

— Дальше, — безэмоционально объявляет менеджер по кастингу.

В течение последующих пяти минут меня просят пройтись по подиуму, а также принять участие в постельной фотосессии. (Так я её окрестила).

Сидишь, лежишь, медленно извиваешься на кровати, позируя на камеру.

Мечта Черепанова. Пхах.

Фотограф, кстати, — отличный парень. Профессионал своего дела. Креативный, с огоньком в глазах. У нас с ним достаточно легко коннект выстраивается. И посмеяться получается, и снимки клёвые забахахать.

— Двести семнадцать, контакты менеджеру оставьте там, при выходе.

— И?

— И? — кривляясь, повторяет неприятная тётка в очках с черепашьей оправой.

— Что это значит? Прошла/не прошла? — требую разъяснений у этой дуры.

— Мы вам позвоним, если нужно будет пригласить вас на собеседование, — холодно припечатывает в ответ.

Вздыхаю.

Мы вам позвоним — ужасная фраза. По статистике вероятность того, что вам действительно перезвонят, в таких случаях равна примерно… нулю.

Печалька, но я всё же диктую секретарше свой телефон и адрес электронной почты.

— Отлично поработали, Яся, — на ресепшн подходит Стёпа, фотограф.

Запомнил моё имя. Прекрасно.

— Да, спасибо, было круто.

— И походка у тебя супер, — подмигивает мне он.

— Псс, — отхожу чуть в сторонку и подзываю его пальцем. — Есть инфа, кто из нас прошёл кастинг? — тихо спрашиваю.

— Фотки будут смотреть. Жанна выберет пять девушек.

— А Жанна это… — тяну многозначительно.

— Это наш директор. Всех девочек по итогам каждого кастинга она отсматривает лично.

— Я думала, что ваш дирик — мужик.

— Это который генеральный, — кивает.

— Ммм, ясно. А он тут часто появляется? — для справочки уточняю.

— Дяди, которые передвигаются на майбахах, кастинги сами не проводят, ты же понимаешь? — снисходительно улыбается.

— Конечно.

— Слушай, даже если тебя не возьмут, ты позвони мне как-нибудь, — достаёт визитку из кармана.

— Ты во мне сомневаешься, что ли?

— Нет конечно. Просто не хотелось бы потерять хорошую модель. Я уже вижу пару проектов с твоим участием.

Ну да, ну да.

Интересно, какая я по счёту это слушаю?

Клеить девочку после съёмки — обычное дело. Все, кому не лень, этим занимаются.

— Если судьба, Стёп, то мы не потеряемся. Пока-пока, — обхожу его, улыбаясь а ответ.

Визитку так и не беру, хотя стоило бы. В моём случае прямо-таки непозволительно разбрасываться контактами вроде этого.

Кружу по опустевшим коридорам. Открываю дверь и устало выползаю на ступеньки.

Тяну носом морозный воздух и достаю телефон, поставленный на авиарежим.

Выключаю самолётик.

Хоспаде.

Пропущенные от Тохи и куча сообщений в мессенджере заставляют меня понервничать.

16:50 Череп: «Короче, темпа растёт»

17:40 Череп: «Ни хрена чет колёса не помогают»

17:41 Череп: «Чё делать?»

18:33 Череп: «Ясь, ты где?»

18:59 Череп: «Ау»

19:02 Череп: «Шо за кидалово? Все недоступны. Пацаны, ты»

19:38 Череп: «Мне как быть?»

20:04 Череп: «А если Дым помрёт???»

20:53 Череп: «Он как огнедышащий дракон»

Ёпрст.

21:37 Череп: «Ну вас на фиг, я вызвал ему скорую. 39,6 Ясь!!»

Сердце заходится в адовом ритме.

Смотрю на время.

Сейчас 22:54.

Набираю Антона, но теперь, вот же гадство, на звонки не отвечает уже он.

Пока иду до забора, огораживающего здание, в котором агенство Maxmodel снимает помещения, успеваю отправить несколько тревожных эсэмэс. Притормозив, пытаюсь дозвониться до Черепанова ещё раз, но кроме длинных гудков, увы, ничего.

— Девушка, — недовольно окликает меня охранник бизнес центра, — уйдите от ворот.

— Да ухожу я, ухожу, — осторожно ковыляю по льду.

Очень красивые Харитошка дала ботильоны, но какая же у них скользкая подошва. Жуть!

Как растыка, переступаю по скользкой поверхности, дабы не расползтись и не разбросать кости по асфальту.

Фа-фа.

Блин.

Это мне настойчиво сигналит приближающаяся к шлагбауму тачка. В знак чтобы убралась с дороги.

Мешаюсь, видите ли!

Фарами ещё, моргая, слепит, козлина!

Мелкими шажочками смещаюсь поближе к тротуару. А потом в глупой башке внезапно что-то щёлкает.

«Дяди, которые передвигаются на майбахах, кастинги сами не проводят, ты же понимаешь?»

Бинго!

Это Майбах, друзья.

Уж в машинах-то я шарю, благодаря опыту работы на автомойке.

Если спросите, чем я руководствуюсь, совершая опасный и необдуманный поступок, вряд ли я вам быстренько смогу ответить.

Наверное, к следующим необдуманным действиям меня подталкивает мысль о том, что мне позарез надо попасть в агентство Жарова, на которого «охотится» Паровозов.

Так почему бы не использовать все шансы? Например, вот этот.

Дура, конечно. Падать под колёса — такой себе способ искать встречи с тем, кто тебе нужен. Но…

— Ну едрён-батон! — ругается на меня вышедший из тачки водитель. — Куда прёшься по дороге, когда есть тротуар?!

Распластавшись на льду, морщусь и молча выслушиваю его монолог, выражающий ярое возмущение.

Трамбанулась, между прочим, не так грациозно, как планировала. Хотела упасть нарочно, но красиво, а по итогу вышло так, что чуть копыта себе не попереломала.

— А если б я вовремя на тормоз не нажал и тебя переехал? — орёт мужик, пока я собираю части тела воедино. — Как оно вообще? Цела? Встать можешь? — движется в мою сторону, чуть поостыв.

Это не Жаров. Его-то фотку я посмотрела накануне вечером. Надо ж знать цель в лицо.

— Да, сейчас, минуту.

Рассматриваю левую ладонь. Кожу содрала. И нога болит.

Ну крутяк, чё! Зазря покалечиться — крутой план, Яська!

— Давай помогу.

Водила хоть и зол, но протягивает мне руку, помогая подняться на ноги.

— Кто ж на таких ходулях по гололёдке ходит?! — отчитывает, пока отряхиваюсь от реагентов.

— Ой ну всё, с кем не бывает?! — раздражённо цокаю языком.

— Телефон на, уронила.

— Спасибо.

Прихрамывая, ретируюсь к высокому бордюру. Притулив на него пятую точку, расстёгиваю правый ботфорт и произвожу инспекцию.

Чёрт. Колено стесала до крови.

— Чё? Нормально всё, да?

— Да идите уже а! Жива-здорова! — отвечаю с психом.

— Валера, что там? — доносится до нас бархатный баритон.

— Всё в порядке, Дмитрий Борисович.

Дмитрий Борисыч. Жарова так зовут, на минуточку.

Всё же, оказывается, он здесь? И, судя по звуку приближающихся шагов, идёт сюда.

Та-дам!

— Что ты там копаешься? Ты сбил её, что ли? — звучит раздражённым тоном.

— Нет, Дмитрий Борисович, она сама звезданулась под колёса…

— Это правда. Я поскользнулась, — поднимаю голову и встречаюсь глазами с тем самым мужчиной, «досье» которого изучала ночью при помощи всемогущего гугла.

Жаров на фото и Жаров вживую — почти ничем не отличаются. Высокий, плотный мужик. Борода. Короткие, а-ля седые волосы модного оттенка. Дорогое пальто. Напидоренные до блеска ботинки. Цепкий взгляд.

Им он принимается сканировать меня с ног до головы. Ничто не остаётся без внимания. Волосы, лицо, губы, вырез платья, пострадавшая нога.

Какая я умница, что не успела застегнуть пуховик!

— С кастинга? — догадывается почти сразу же.

— Да, — проверяю не разгрохала ли телефон.

— И как? Успешно прошла? — сразу на ты ко мне обращается.

— Да без понятия. Уже пожалела, что пошла к этим фуфлыжникам, которые отбрить прямо не могут!