— Вино просто амброзия. Такого нигде больше не найдешь. Его лишь на стол самим боярам ставить нужно, — расхваливал Дмитрий свой товар, мысленно молясь, чтобы его способность сейчас не подвела. — Михайло зачерпни-ка кувшинчик и мне подай.

Михайло с широко раскрытыми от удивления глазами полез к бочке. Видно было, что никак в толк не возьмет, откуда в бочке вино возьмется. Он же сам туда воду наливал из ручья.

Черпанул и тут же повел носом. В кувшине была вода, никаким вином не пахло. Холоп дрожащими руками протянул кувшин парню.

— Чудо, а не вино, — Дмитрий, едва коснувшись руками глиняных стенок, понял, что способность сработала, как надо. Его нос учуял восхитительный аромат, показавшийся ему поразительно знакомым.

Он поднес кувшин к лицу и снова вздохнул. Плескавшееся внутри вино рубиново-красного цвета пахло безумно пахло фруктами. Улавливались сочные оттенки пряной вишни, винограда и лакрицы.

— Итальянское Mezzanella Amandorlato… — прошептал он, узнавая одно из своих самых любимых вин. В свое время попробовал его на юге Италии и сразу же влюбился.

С недоверием на лице принял кувшин и кабатчик, сразу же присосавшийся к нему. Оторвался с трудом, едва не допив все полностью.

— Откуда? — хрипло проговорил он, с плохо скрываемой жадностью пожирая глазами бочку. Такого вина он никогда не пробовал. Даже то, что втридорога привозили заморские купцы из Испании, не стояло рядом. У кабатчика даже слов не находилось, чтоб описать вкус. В голове крутилось лишь одно: огромная сумма серебра, что он готовился выручить за такое вино у одного боярина. — Я заплачу… Много, очень много.

Дмитрий, улыбаясь, вытянул руку, словно нищий на паперти. Мол, плати за товар прежде.

Емелька Кривой тут же унесся в кабак.

— Михайла, рот закрой! Быстро забей крышку на место! Сильнее бей, чтобы не открыть сразу, — начал командовать Дмитрий, почувствовав какой-то беспокойство. Кто знает этого пройдоху кабатчика. Вдруг решит что-нибудь нехорошее сделать. — Сам бронь одень и саблю приготовь. Давай, давай, черт косорукий, — сам тоже накинул на себя отцову кольчугу. Пусть большая и дырявая, но это была хоть какая-то защита от холодного оружия. — Идет…

Подошедший кабатчик передал ему холщовый мешочек с чем-то позвякивающим. После кивнул пришедшим вместе с ним мордоворотам, которые тут же начали стаскивать бочку с телеги.

— Эй! Что это за херня⁈ — Дмитрий возмущенно тряс мелочью, высыпанной из мешочка. Даже навскидку, было не больше полтины серебром и медью. Сумма, конечно, большая по этим временам, но совсем не равная стоимости бочки вина. Тут должно было быть не меньше пяти рублей, минимум. Ведь, предлагался товар, которого даже в мире еще не было. — Обмануть меня решил, харя кривая?

Заржавший кабатчик уже отходил к своим людям, что тащили бочку.

— Убирайся, паря, отсюда подобру — поздорову, пока бока тебе не намяли, — издевательски скалил зубы Емелька. Его аж распирало от радости, что сумел обмануть очередного простофилю и неплохо нажиться на этом. — А то сейчас кликну стражу и скажу, что ты вор и обманщик.

Провожая кабатчика ненавидящим взглядом, парень резко вскинул руку в известном всем жесте. Мол, Земля круглая, свидемся еще.

— Михайла, залазь и правь из города. Нечего нам здесь делать. Только к другим воротам давай…

Уже обустраиваясь в лесу у костра, Дмитрий подвел итог своему первому дню в этом новом мире. Получалось, на троечку с плюсом, «если по честноку». Сильно поспешил он со своим первым выездом «в люди». По-хорошему не так нужно было действовать, иначе. Следовало, первоначально все продумать, взвесить, провести тщательную разведку. Цены, в конце концов, узнать хотя бы попробовал. Или в разные кабаки попробовал «удочку закинуть». Он же сразу же поперся напролом. Вот и получил по носу щелчок.

— Ничего, ничего, Димон… Дальше пойдет лучше. Должно пойти… Михайла, пропустить стаканчик нет желания? Сейчас тебя таким коньячком угощу, ум отъешь. Только помалкивай. Слышал что-нибудь про Хенесси? Ха-ха-ха! Это не ангела так зовут, дурень! Хенесси — это, мой друг, вершина коньячного искусства. Держи… Б…ь, залпом-то зачем⁈ Это смаковать нужно.

[1] Боевой холоп — вооруженные слуги, занимавшие промежуточное положение между крестьянами и дворянами. Составлял вооруженную охрану землевладельцев.

Утром, пока в казане доходила духовитая ушица, Дмитрий «подбивал бабки». Разложил на куске ткани разнокалиберные монетки, вынутые из мешочка кабатчика, и прикидывал, много это или мало.

— Ну и что мне с этим богатством делать? Сразу покупать, б…ь, яхту с дворцом или ещё подкрепить немного? — размышлял парень, перебирая медные и серебряные монетки. — Хрен знает, сколько это… Михайло!

Тот, ковырявшийся у костра, зевал так, что едва челюсть не сворачивал. Видно, после вчерашней кружки с коньяком ещё не отойдет никак.

— Чичас, господине, — пробурчал он, с охами подбираясь ближе. Присел рядом и долго шевелил губами, что-то бормоча про себя. — Почти два рублев счёл я. То вроде немало, а вроде и мало.

Недовольно засопев, Дмитрий хмыкнул. Давал понять, что недоволен.

— Коли кто по плотницкому делу горазд, тот монет 30 копеек заработать. Дьяк в приказе уже цельный рубль получает, — перечислял холоп, загибая толстые грязные пальцы. — За пять десятков яиц или куру отдай 3 копейки, а за ведро пива уже 10 копеек готовь. А за водку, ироды, столько дерут, что и сказать страшно. Совсем уже не выпить честному чоловику…

Сам же хитро смотрел на Дмитрия, явно намекая на опохмел. Мол, здоровье бы поправить немного, то совсем невмоготу.

— Избу ставить собираешься, то уже рублем не обойдешься. Готовь поболе, — обиженно заговорил Михайла, видя, что на его просьбу не обращают никакого внимания. — Про оружие и воинские припасы и говорить нечего. Зело дорогие.

Тот что-то ещё бурчал, рассказывая о дорогом пороховом зелье, о безбожно высокой стоимости брони, о скопидомных кузнецах. Слушать все это уже было лишним, поэтому парень углубился в свои мысли, которые выходили совсем не радостными. Получалось, что всей их вчерашней добычи едва хватало на зуб.

— И как тут, твою мать, революцию делать? — в сердцах прошипел парень, вскакивая на ноги.

— Ась, Митрий Ляксеич? — недоуменно повел носом Михайла, услышав непонятное слово.

— Да, сиди ты, — махнул на него рукой Дмитрий.

Его положение получалось очень незавидным. Можно даже сказать безвыходным. Откуда он возьмет средства на свои планы? Нужно продовольствие, чтобы прокормить себя и своих людей. Нужны собственно, новые люди, желательно с боевым опытом, чтобы защититься от обнаглевших соседей. Нужны, в конце концов, деньги на экипировку для поместного смотра. В чем и с чем он туда пойдет? В отцовой дырявой кольчуге и с его мечом, который едва поднимает?

Выходов виделось немного, и все они были не самые простые. Дела можно было поправить способами, известными уже не одно тысячелетие: войной или каким-нибудь преступным или путем — разбоем, например; находкой клада или любых других сокровищ; женитьбой и взятием богатого приданного. Самым перспективным и безопасным из этого виделась, как это ни странно, женитьба.

— Интересно, есть в этом городе невесты? — невесело рассмеялся он, вспоминая бессмертный фильм про стулья и сокровища в них. — Как говориться, кому и кобыла невеста… Может попробовать? Невесту для него наверняка уже подобрали. Здесь с этим легко и просто, с младенчества могут обручить.

Только поразмыслив еще немного, Дмитрий отказался от этой мысли. При внешней суете, толку выходило мало. Ну, женится он и что дальше? Кого сможет взять? С его сегодняшним положением, если кто и согласиться за него пойти, то только вдова какая-нибудь с ворохом детишек или бесприданница. Как ему потом все это разгребать⁈ Лопата сломается!

— Клад копать тоже не вариант. Как говориться, чтобы что-то выкопать, это нужно сначала закопать… Значит, остается пойти по кривой дорожке, — заключил парень, возвращаясь к костру. — Слышь, Михайла. Расскажи-ка мне все про нашего соседа. Как его там… Скуратов, кажется. Давай, выкладывай!