Когда же все успокоились и во всем разобрались, то обозники на парня с кулаками полезли. Мол, из-за тебя дурня они все медовуху на землю пролили. Заодно и протрезвели от страха. Считай, все без толку извели. Теперь заново нужно пить начинать. Пришлось их вразумлять с помощью охраны, которая и рада была «кулаки почесать» об чьи-то глупые головы. Всего лишь пары ударов хватило, чтобы мозги особо рьяных обозников на место вправить.

— … Вон-вон, господине! Значит-ца, тутошний фургон зело крепкий! Сам посуди, господине, все здесь из дуба, менено только в прошлом месяце. Почитай и не ездил, вовсе, — держась за наливающийся синевой глаз услужливо кланялся Дмитрия полный мужичок в овчинном полушубке и шапке-треухе. Весьма колоритный персонаж, чем-то смахивающий на сказочного Емелю. Такой же, видимо, раздолбай. Пока по шее не получит, ни за что не «почешется». — Верх тоже зело крепкий. Бей топором — ничаво не порубишь!

Фургон, который ему расхваливали, Дмитрий тоже приглянулся. Хорошо был, видно, даже невооруженным глазом. Все подогнано, ничего не торчало и не скрипело, доски массивные, мощные, много железных скоб и гвоздей. Последнее особенно много говорило тому, кто был в теме. В условиях нехватки и дороговизны метала, большое число железных частей говорило о богатстве владельца. Каркас верха высокий и позволял внутри спрятать и настоящую гаубицу, а не то что самопальный огнемет. Словом, ему полностью подходило.

— Так… Именем Союза Советских… Да, шутку здесь явно не оценят, — фыркнул парень, видя каменное непробиваемое лицо обозника. На таком хоть «кол чещи», его это никак не тронет. — Короче, по слову воеводы, реквизирую этот фургон!

Обозник, только что бывший смирным, вдруг взъерепенился. Вцепился, как сторожевой пес, в деревянную боковину фургона. Никак отпускать не хотел.

— Не губи, господине! Не губи, Христом Богом молю! Меня сгубишь, малые детки без кормильца останутся! У меня же цельных пять штуков в избе сидят! — дурным голосом заголосил мужичок, крепко держась за борт. — То же не мое! Боярин Вельяминов наказал за фургоном крепкий пригляд иметь! Хочет на нем в бою добытое домой везти!

Встречал Вельяминова Дмитрий. Серьезный человек: нравом крут, на расправу скор. Поговаривали, что кузница, что поранил его любимого скакуна, собственными ручищами до смерти забил. Руки у него, действительно, были мощные, крупные, на волосатые кувалды похожие. Такими человека изувечить — раз плюнуть.

— Не голоси. Хватит, говорю! — рявкнул на обозника парень, которые все равно «хотел» именно этот фургон. Тот, как нельзя лучше, подходил для его целей. Искать другой такой не было никакого желания. — Не бойся. Боярину скажешь, что по слову воеводы Василия Голицына забрали его фургон! Будет недоволен, пусть идет и жалуется в лигу сексуальных реформ. Ясно?

Шутку вновь не оценили. Обозник, суля по всему, из последнего лишь пару слов понял — жаловаться и идти. Остальное было для него «темным лесом».

Из-за всех этих нудных вещей, непонятных разговоров, он кучу времени потерял. Лишь к вечеру удалось перевезти свою добычу к шатру и начать ее покрывать щитами, которых ему охранники нанесли целую кучу.

Получалось, конечно, неказисто, по-деревенски. Все торчало, шевелилось, дребезжало. Приходилось чуть ли не по десятку здоровенных кованных гвоздей вколачивать в один щит, который лишь после этогокрепко становился на место. Будь у него возможность, Дмитрий бы еще железными прутками все это опоясал, но их не было, к сожалению.

— На соплях, конечно… Ничего, Димон, ничего. Главное, чтобы танковая броня стрелы держала и удар пушечных ядер по касательной. В лоб они все равно не попадут. Артиллеристы у крымчака откровенно хреновые, — парень критично поглядывал на фургон, одна сторона которого была покрыта плотной стеной щитом. Медные и бронзовые умбоны щитов ярко блестели в лучах заходящего солнца, создавая впечатление шкуры какого-то диковинного зверя. — Пойдет… Должно пойти. Не зря же я тут «рубаху на груди рву».

О самой важной части супер оружия пришлось уже думать глубокой ночью, когда не спали лишь часовые у костров. Для изготовления огнемета из кожи нужен был специалист, ночью найти которого было нереально. Поэтому парень пока рисовал мысленную схему использования нового оружия.

— Хрен знает… Супер оружие из этого, конечно, слабовато. Скорее попугать… Вот если бы авиабомбу с напалмом сделать. Один раз жахнул по городской площади Перекопа и город сам ворота откроет.

Тактика применения огнеметного танка пока вырисовывалась очень своеобразная, чему способствовала целая куча причин. Во-первых, у фургона, приводимого в движение мускульной силой экипажа, мобильность получалась никакой. Скорость вряд ли станет выше скорости идущего человека, а это слишком мало. Во-вторых, дистанция уверенного поражения огненной струи незначительна. По его прикидкам может получиться два десятка метров, максимум. Старинное фитильное ружье времен Колумба стреляло дальше.

Поэтому, из-за низкой мобильности и невысокой дальнобойности бороться танком против пехоты это пустой номер. Пехота и конница с лёгкостью уйдут их зоны поражения, обойдут с тыла и нападут оттуда. Танк пригодится лишь при штурме крепости. Огнеметом можно сжечь к черту ворота, поджарить защитников на стенах. Наконец, в нем можно спрятать с десяток воинов из штурмовой группы.

— Это хорошо, Димон, очень хорошо… Только что-то совсем про ракеты забыл. Целую повозку наштамповал и забыл. Нехорошо

Ухмыльнулся при этих словах. Действительно, некрасиво. Мучился, делал. Наконец, зачем добру пропадать? Надо и ракеты пустить в дело.

— А ведь мощные штуки вышли, — бормотал он, вспоминая их первое испытание. — Сам, честно говоря, не ожидал. Воронки почти по десятку метров оставались. Таким взрывом можно и башню с землёй сравнять…

По его прикидкам внутри можно было разместить не больше шести ракет и два десятка гранат. Не так уж и мало, учитывая какая взрывчатка внутри них находилась. Взрывчатая гадость из 21 века давала такую мощь, какую этот мир и время даже вообразить себе не могли.

— Ну, Васятка Голицын такую штуку завтра сварганю, что охренеешь! Плакать от радости будешь… Или от ужаса. Короче, посмотрим, как вести себя будешь…

[1] Иблис — в исламской религиозной традиции джин. Изначально, благодаря своему усердию, был приближен к Господу. Позднее из-за своей гордыне был низвергнут с неба и стал предводительствовать дьявольскими существами. Неимоверно сильное магическое существо.

[2] Эни — мама, здесь — свекровь.

-||-||-

Дмитрий в неизменном сопровождении двух увешанных оружием мордоворотов рассматривал крепость, оседлавшую пару холмов и крепко-крепко перекрывшую проход в долину. Тот самый грозный Перекоп, которым его недавно пугали выглядел, честно говоря слабовата. Взгляд парня скользил по низким глинобитным стенам, квадратным приземистым башням и расползающемуся валу. На стенах виднелись редкие воины, угрожающе размахивавшие оружием. Рядом с воротами гарцевала полусотня всадников.

— Если это и есть Перекоп, то мои дела явно лучше, чем я думал, — бормотал парень, не скрывая своей радости. — Или может ничего не понимаю в этом деле…

В голову ему вдруг пришла одна мысль, от которой тут же испортилось настроение. Ведь, на самом деле крепость представляла собой весьма непростой орешек, об который с лёгкостью можно было обломать все зубы. Просто его взгляд, жителя другого времени, был сильно избалован видами грандиозных замков и крепостей. Чего только стоили исполинские стены и башни легендарного Министириса, от одного вида которых захватывал дух. В памяти крепко сидели и образы других сказочных и реально существующих, что сильно искажало его восприятие. Может все дело именно в этом?

— Эй, двое из ларца! — Дмитрий решил спросить у местных. Те должны были точно знать, насколько сильны оборонительные сооружения Перекопа. — Что про это скажете? Оглохли что ли? Крепость сильная или на раз возьмем?