Голос раздался позади, и он точно не принадлежал ни Ингрид Дитмаровне, ни её спутнику. Обернувшись, я уставился на ещё одно действующее лицо, которое стояло там, невидимое для них.

Это был парень примерно моих лет; точнее сказать было сложно, потому что он выглядел настолько тощим и измождённым, что напоминал дистрофика.

И уж точно его никак нельзя было принять за живого.

— …мы знакомы? — осторожно отозвался я.

Да, не было ничего странного в том, что на Той Стороне меня видят обитатели Той Стороны. Но моё имя он откуда знает?

— Встречались… пару раз, — кивнул головой покойник. — Давно… вряд ли ты помнишь.

Он неожиданно замолчал и уставился на Ингрид, которая шагала по склепу с обнажённым мечом, и Михаила, следующего за ней.

— Пусть они прекратят, — попросил парень. — Они должны прекратить.

— Прекратить что? — уточнил я.

— …это слишком больно, — по его худому лицу пробежала судорога. — Пусть они меня просто отпустят. Просто…

— Эй, приятель, — я помахал рукой у него перед лицом. — Мне бы не помешало немного конкретики. Что конкретно они делают, в чём их план? Чего они добиваются?

— Ей нужен я, — выдохнул парень. — Нужен… но я не хочу. Это больно. Я устал.

Мёртвые, блин! Почему мёртвые всегда говорят какими-то загадками, общими фразами или вообще метафорами?

— Как это сделать? — потребовал я, шагая к нему. — Эй. Я хочу тебе помочь, но тогда ты должен помочь мне. Расскажи всё, что тебе известно, и я постараюсь…

Мгновение — и призрак тихо исчез, вздохнув. Был — и уже нету. Твою мать, ещё одна идиотская привычка мёртвых!

— …просто пошли отсюда, — донеслось от входа в Могильник.

Я обернулся. Ингрид, уже вложившая меч в ножны, и Михаил, стояли у самого выхода. Там, снаружи, дождь по-прежнему лил сплошной стеной — такой непрерывной, что в сине-белёсом тумане ничего не было видно. Кажется, вдалеке стояли две машины, и около них копошились какие-то люди… не рассмотреть.

— Совпадение это или нет, — Ингрид покачала головой, — просто случайный дух или не просто случайный дух… я не собираюсь ни проверять это, ни три часа выискивать его по склепу. Лучше посидим в машине, да и всё.

— Как вернёмся в город — отправлю сюда отряд зачистки, — пообещал Михаил. — Если нужно, по кирпичикам тут всё разберут.

— Сначала нужно вернуться, — фыркнула Ингрид. — Открытая дверь, и Зверев не откликается, теперь это… Пошли.

Ага, идите. И я с вами.

Честно говоря, эта идея вызывала у меня опасения. Вдруг у них в машине найдётся какой-нибудь прибор, что засечёт меня? Или вдруг я вообще вернусь обратно в мир живых в самый неподходящий момент, прямо на глазах у них?

Но… это был реальный шанс узнать, что к чему. Сесть к ним в машину, доехать до Могильника — они ведь туда направлялись, судя по разговору, да? — и наблюдать за ними там, на месте. Идеальный план.

Идеальный ведь?

Ингрид шагнула наружу, под ливень; Михаил последовал за ней. Я уверенно направился за ними…

А затем они исчезли.

Я стоял там, и дождь, падающий с неба, не ощущался; кажется, он проходил сквозь меня, а может, просто шёл в другой реальности. В той, где обитали живые.

Ни Ингрид. Ни Михаила. Даже машины впереди растворились в белизне.

Чёрт. Могильник! Это ведь точка соприкосновения двух миров, мы же проходили это буквально на первых занятиях в Немёртвом! Мы находились там, и наши миры пересекались, я мог их видеть и слышать. Они вышли… а я остался.

Да, я определённо оставался на Той Стороне. Холод никуда не делся, но как-то не замечался — словно я уже привык к нему. Мир по-прежнему был окрашен в синие цвета; передо мной простиралась бескрайняя и пустая равнина, одинокие мёртвые деревья и свинцовое небо вверху. А в голове наконец-то расцветал тот вопрос, который родился уже давно, но который я откладывал до момента, пока не окажусь в одиночестве.

Если я вернусь в реальный мир в неподходящий момент, это ещё полбеды. А что, если я так и не смогу вернуться в него, вообще?

* * *

…я потратил где-то полчаса, пытаясь вернуться обратно через тот самый Могильник. Безрезультатно. Как бы я ни морщил лоб и не повторял про себя мантру «Хочу вернуться, хочу открыть дверь» — ничего не получалось. Очевидно, это делается совсем не так.

Что ж; сидеть здесь дальше и ждать, пока Михаил пришлёт команду зачистки, было глупо, так что я вновь вышел наружу. Оставалось лишь надеяться, что мир вокруг Могильника не превратился в одну сплошную мёртвую пустошь.

По счастью, это было не так.

Сложно сказать, сколько я вышагивал по бездорожью; счёт времени здесь терялся, небо не менялось. Находясь по Ту Сторону, я не уставал от беспрерывной ходьбы — хоть какой-то плюс.

Время от времени я видел вдалеке какие-то объекты; такие же заброшенные Могильники, точки соприкосновения миров. Увы, они были пусты — ни живых, ни мёртвых — и вернуться через них в мир живых у меня тоже не получалось, так что мне оставалось лишь продолжать идти вперёд.

Наконец, я вошёл в город.

Занятно было видеть его… таким. Занятно — и в то же время жутковато. Это не был знакомый мне город, скорее — его мёртвое отражение. Развалины, стекло под ногами, разбитые фонари на улицах.

Нельзя сказать, чтобы я был здесь один. Нет, чем дальше я заходил в город, тем больше вокруг было теней, шорохов, силуэтов. Разумеется; город был населён призраками всех мастей. Но… компания это была такая себе. Одни просто стояли, молча и неподвижно, другие перемещались туда-сюда по развалинам и бормотали что-то себе под нос.

Я их особо не опасался — после всего, что было, и какие-то призраки — но и смысла докапываться до них не видел. Что я у них спрошу? «Привет, я тут новенький, где тут у вас ближайшая точка выхода в реальный мир?»

Я и так знал, где она.

Каждый могильник, каждый дом с привидениями — точка выхода. Моя собственная квартира — точка выхода. Я сталкиваюсь с этой точкой каждый день, когда вижу на зеркале очередной «Привет» от Каспера.

Так что я старался не думать ни о чём (сознание слишком устало от постоянной встряски, и я пытался не сойти с ума), и просто искал в свой дом — или там его отражение на Той Стороне, или чем он тут является.

Чем чёрт не шутит. Вдруг Каспер подскажет мне, что делать дальше. А если и нет… мне просто нужно отдохнуть. Выспаться. Даже тут. Тело ничуть не устало, а вот сознание — ещё как. Мозг словно выключился, и я шёл почти на автопилоте — благо, здесь, в городе, маршруты остались теми же, что и в мире живых.

Нужно добраться до дома, и уже там решать, что делать дальше.

Так что я плёлся по призрачным улицам, между полуразрушенных домов. Чем дальше я заходил в город, тем больше было «точек соприкосновения». Часть домов выглядела не разрушенной, а в некоторых окнах даже горел свет и виднелись человеческие силуэты. Наверное, это такие же квартиры, как моя, с призраками. И если я сейчас зайду в одну из них, то смогу подвигать предметы и повключать телевизор.

Как настоящий полтергейст.

Смешно. Ха-ха.

…дверь подъезда была распахнута; она висела на одной петле, медленно раскачиваясь туда-сюда. Входя внутрь, я испытал странное успокоение. Не знаю, смогу ли я выбраться с Той Стороны, но, по крайней мере, я дома.

Мёртвая старуха по-прежнему стояла на своём вечном месте, у окна и почтовых ящиков.

— Добрый вечер, Клавдия Сергеевна, — поприветствовал я её. — И спасибо. Ваши утренние откровения мне тут немного помогли. Правда, теперь всё стало немного странно, как видите…

Баба Клава никак не отреагировала на меня, продолжая смотреть в окно. Она была точно такой же, как и в мире живых, только, может быть, чуть более плотной, не такой полупрозрачной.

Постояв возле неё ещё пару секунд, я двинулся вверх по лестнице. Забавно, но подъезд выглядел почти так же, как и в реальности — видимо, потому что он и так находился на пересечении миров мёртвых и живых. Разве что надписей на стенах не было, окна выбиты, да…