Взгляд Офелии был более чем выразителен.

— А… прибыли, — Севрюгин обернулся и пальцем ткнул куда-то. — Ишь ты… вырядились! Шуты столичные! Хотя какие они столичные…

— Это… что? — Офелия приоткрыла рот.

— Так… Маруся с сестрицею, — пояснил Севрюгин, прикрывая ладонью фляжечку, то ли чтоб ближе к сердцу прижать, то ли от пронзительного взгляда супруги защищая. — Нет, ну погляди на них… нет, ну кто из нормальных людей их всерьез-то воспримет…

— Никто, — согласился Ведагор с трудом сдерживая улыбку.

Надо же…

А младшенький подрос. И наряд ему идет. Даже что-то солидное в обличье появилось, не совсем, чтоб боярское, но всяко молодецкое. Надо будет сказать, чтоб фоток пару сделал, для матушки. Пусть порадуется.

Заодно и убедится, что жив-здоров…

И при девице.

— К слову, — глаза Офелии сузились. — А он, кажется, тоже Волотов… не ваш родственник?

Ведагор посмотрел на Офелию.

На младшенького, которого держала под руку статная красавица, причем весьма так по-хозяйски держала, с большим намеком на будущее. И Ведагор ответил:

— Нет. Впервые вижу.

— Я так и думал! Самозванец…

— Отнюдь. Фамилия у нас не самая редкая. Род большой. Когда-то и ветви откладывались, к примеру, Волотовы-Сибирские или Волотовы-Казанские…

Кошкин тоже хорош.

Выше.

Тоньше.

И главное, на физии — такое характерно-эльфийское выражение лица, где и тоска, и печаль, и осознание тленности бытия вкупе с чувством собственного превосходства над простыми смертными. Даже вытянутые уши смотрелись вполне гармонично.

Как и спутница, в которой эльфийских кровей не наблюдалось, но меж тем было что-то этакое, утонченно-нездешнее.

— А кто это? — поинтересовался Ведагор.

— Да… никто. Совершенно точно — никто, — ноздри Офелии раздулись. — Папенькины невесты.

— Обе? У нас, кажется, многоженство не одобряется…

— Потенциальные…

— Совершенно безголовые, не стоящие внимания девицы, — Севрюгин фляжечку погладил. — Не способные оценить жизненных перспектив. Увы, как вы сказали, некоторые рода обречены на погибель.

Этого Ведагор не говорил, но он давно понял, что зачастую люди слышат лишь то, что хотят слышать. И спорить с ними бесполезно.

Да и лень.

Глава 23 В которой рассказывается, как непросто совмещать две работы

Только слабый мужик поспешно ищет оправдания своим поступкам. Сильный и умный готовит их заранее!

Совет князя Н., данный своему внуку на серебряной свадьбе самого князя.

Александр спрыгнул с козел и потянулся.

— Ты это… — к нему уже спешил лакей в сине-серебряной ливрее. — Убирай!

— Что?

Александр наклонился, пытаясь увидеть то, что следовало бы убрать. Конь тоже повернулся, насколько можно и заржал обиженно. Как бы он животное воспитанное и в общественных местах не гадит.

Наверное.

— Убирай свою… свою… — тип махнул рукой, не сумев подобрать нужных слов.

— Карету, — подсказал Александр миролюбиво. — Уберу. Куда? Конюшни есть?

— К-какие конюшни?

— Обыкновенные. Для коней. Есть? Вот… а приличный с виду дом!

— Туда… отгони куда туда… — ему махнули рукой. — И привяжи, смотри, чтоб газон не попортил…

Сразу вот и желание возникло этот самый газон попортить. Причем явно не только у Александра.

— Погоди, — сказал он Туману на ухо. — Не спеши. Мы им не только газон… мы им все тут попортим. Но со временем. Наставник учил, что всякую диверсию надлежит готовить тщательно, дабы нанести условному противнику максимальный ущерб…

Конь кивнул.

И неспешным шагом двинулся в указанном направлении. Карета тоже покатилась, впрочем, далеко укатиться не позволили.

— Мальчик! Эй, мальчик… в костюмчике! Да, ты…

Александр осмотрел себя и мысленно согласился. Он определенно не девочка и костюмчик имеется. Ничего такой костюмчик. Может, не настолько роскошный, как у Волотова, ну так и роль у Его императорского Величества в кои веки не главная.

— Подойди, будь любезен, — велела дама в шелках и изумрудах. Причем и того, и другого на даме было изрядно, и средь этого роскошества дама в урожденной худобе своей несколько терялась. — Мальчик, чья эта карета?

— Вельяминовых.

— Вельяминовы… Вельяминовы… — дама нахмурилась и обернулась к спутнику. — Это кто вообще?

— Да так… — отмахнулся тот. — Уже почти и никто… в понедельник инициирую иск.

— К Вельяминовым? — уточнил Александр на всякий случай. — И в чем суть, если позволите?

Мужчина, который выделялся на фоне дамы статью и ростом, нахмурился, явно собираясь пресечь излишнее любопытство, но дама пропела:

— Душенька, да скажи ты мальчику… он переживает… миленький какой. И главное, выглядите так знакомо… мы прежде не встречались?

— Дорогая, сама подумай, где ты могла его встретить? Конюха…

— Кучера, — поправил Александр.

— Прошу прощения. Кучера. У нас приличные знакомства…

— Может, он не всегда кучер… — возразила дама. — Может, это у него хобби такое…

— Да-да… хобби… в свободное время каретой правит, а так-то — империей… — хмыкнул мужчина, но уже не зло. — Извините, молодой человек. Моя супруга порой бывает… оригинальна. А что до Вельяминовых, то я лишь представитель истца. Иск сугубо гражданский, о невыполнении взятых обязательств. Штрафные санкции, недополученная прибыль, материальный и моральный ущерб. Ничего интересного. Но увы, в нынешнем состоянии Вельяминовых этот иск приведет к банкротству.

И поморщился, словно бы обстоятельство это его не радовало.

— Душенька, ты вечно какие-то ужасы рассказываешь!

— Это не ужасы, дорогая. Это жизнь… и мне, конечно, жаль, но… полагаю, девушкам сделают предложение. И если они проявят толику разумности…

— А банкротство — это когда всё?

— Всё.

— Совсем-совсем?

— Совсем-совсем, — вздохнул мужчина.

— И они должны будут продать имущество?

— Да.

— И лошадку с каретой⁈

— Дорогая!

— Душенька, если они все равно должны будут продать лошадку с каретой, то пусть продадут её нам!

Туман упреждающе оскалился.

— И мальчика тоже!

— Боюсь, дорогая, люди у нас не продаются с года, если память не изменяет, тысяча восемьсот шестьдесят первого…

— Это просто ты жадничаешь! Мальчик… как тебя зовут?

— Сашка, — Александр с трудом сдержал улыбку.

— Сашенька… так вот… Душенька — он знает, что говорит. Он у нас здесь лучший адвокат. И ты скоро останешься без работы. Иди ко мне. Работать. Будешь катать меня на лошадке… в карете… девочки обзавидуются! — она даже в ладоши хлопнула как-то совсем по-детски. — Душенька, скажи, что ты хорошо заплатишь?

— Дорогая, пока рано еще о чем-то говорить… и даже банкротство — процесс долгий… и аукционы будут назначаться.

— Ой, будто ты не знаешь, как у Свириденко аукционы проходят, — отмахнулась дама. — Так что, Сашенька, пойдете?

— Я бы, конечно, с радостью… но вам же кучер будет нужен на постоянной основе, верно? А я на постоянной никак не могу.

— Почему?

— Так… если кучером на полную занятость идти, то на империю времени не останется! — ответил Александр. И мужчина расхохотался, громко, во весь голос…

Ну да.

Смешно получилось.

Туману тоже понравилось.

— Что ж, повеселили старика… — Александру протянули визитку. — К сожалению, Вельяминовым я помочь не могу, связан, так сказать, обязательствами…

И на лице мелькнула тень.

— … но если будут другие вопросы, то проконсультирую. Даже бесплатно.

— С чего вдруг?

Чтоб адвокаты и бесплатно работали?

— Из глубоко патриотических чувств… кучеры-императоры внушают уважение.

И ушли.

— Странная парочка, — заметил Александр, уводя Тумана дальше. И тот ыгыкнул на ухо, соглашаясь. А потом вздохнул. — Нет, вряд ли они тут надолго… Бер или Иван свяжутся, если что… маячки поставили. И в целом… распрячь, извини, не могу. Не из вредности, просто опасаюсь, что назад этот паззл не соберу.