Кривотолков продолжал отступать, уворачиваясь от ледяных снарядов и прикрывая собой Константина. Он осторожно призвал на помощь свой Дар, укутывая себя и пленника в кокон из духовной энергии. Это должно было защитить их от прямых попаданий, но надолго ли хватит этих ограниченных сил?

Дар Кривотолков тоже использовать не мог — это укажет на него еще вернее. Кроме того, Кривотолков не мог применять Дар точечно. Эта сила лупила по всей окружающей площади, не различая ни своих, ни чужих.

Внезапно позади раздались шаркающие шаги, и к князю присоединился тяжело раненый Вадим. Его одежда была изодрана в клочья, а из многочисленных ран сочилась кровь. Но виконт все еще держался на ногах и сжимал в руках окровавленный костяной клинок.

— Ваша Светлость, надо уходить! — прохрипел Вадим, становясь рядом с князем, — Эта дрянь слишком сильна!

Кривотолков кивнул, одновременно отражая очередной ледяной залп. Вдвоем они начали медленно пятиться к пролому, не сводя глаз с разъяренной сущности. Та завывала и бесновалась, швыряя в них ледяные глыбы и острые сосульки.

Но вот, наконец, показался пролом. Еще немного, и они будут снаружи! Князь с виконтом рванули из последних сил, волоча Константина. Позади с грохотом и треском рушились стены цеха, не выдерживая ярости ледяной фурии. Она летела за ними, готовая настигнуть в любой момент.

Развернувшись, виконт и князь, не сговариваясь, выстрелили сгустками духовной силы. Фурию с завыванием ветра отбросило назад. Кривотолков с Вадимом выскочили через дыру в стене наружу и побежали в сторону леса.

В цехе воцарилась гробовая тишина. Только хриплое дыхание раненых Громова и Волкова нарушало ее, да потрескивал остывающий пол.

Сущность застыла в воздухе, глядя на то место, где только что были два человека. Они выглядели как бандиты Черных Хирургов, но силой обладали просто невероятной. Свет в глазах сущности медленно угасал, а черты заострялись, делая ее похожей на ледяное изваяние.

— Эстро… — прошептала она, и в ее голосе послышалась бесконечная тоска, — Ты снова покинул меня… Ушел с другими… Снова…

Она медленно развернулась, обводя цех невидящим взглядом. Ее взор упал на полубессознательных дочерей Безумова и едва живую Эмми.

— Вы… — процедила сущность, — Вы все… Виноваты… Из-за вас… Он предпочел вас мне…

Она вскинула руки, призывая силы стужи. Стены цеха заискрились, покрываясь инеем. Уцелевшее оборудование начало стремительно замерзать и покрываться коркой льда.

— Вы умрете, — прошелестела сущность и двинулась к своим обреченным жертвам, не обращая внимания на их стоны и слабые попытки сопротивляться, — Всех… убью…

Она почти дотянулась до окровавленной Перчинки, когда вдруг застыла, словно наткнувшись на невидимую преграду. Ее ледяная рука замерла в сантиметре от горла девушки.

— Нет… — пробормотала сущность, и в ее голосе послышалось замешательство, — Я не могу… Не могу причинить им вред…

Она отшатнулась, словно обжегшись, и уставилась на свои руки с нарастающим ужасом.

— Почему? — прошептала она, — Что со мной? Они… они же враги… Они забрали Эстро у меня… Забрали тело нового носителя с невероятно сильными мозгами…

В этот момент Перчинка, собрав остатки сил, подняла голову и посмотрела прямо на сущность. Сквозь пелену боли в ее глазах мелькнуло узнавание.

— Тётя Айсштиль? — выдохнула она, — Это ты?

Сущность вздрогнула, услышав это имя. Ее глаза расширились, а губы задрожали.

— Я… я не… — она отступила на шаг, прижимая руки к груди, — Нет… Я…

Внезапно ее лицо исказилось, словно от невыносимой муки. Она закричала — пронзительно, надрывно, будто душу из нее вытягивали. Ледяной панцирь, покрывающий ее тело, пошел трещинами, начал осыпаться.

На миг все присутствующие увидели прекрасную белокурую женщину с печальными голубыми глазами. В них плескалась такая невыразимая тоска и боль, что, казалось, способна поглотить весь мир.

— Эстро… — прошептала она, и две хрустальные слезинки скатились по ее щекам, — Какая я была дура… Я больше не отпущу тебя!

А в следующий миг она на огромной скорости вылетела из помещения, оставив после себя лишь медленно оседающие снежинки. Ледяные оковы, сдерживающие цех, с хрустом разламывались и таяли.

В помещении потеплело. Угроза миновала.

Перчинка без сил уронила голову на пол. Сознание ускользало, увлекая ее в спасительную темноту. Последнее, что она услышала перед тем, как провалиться в забытье — звуки шагов и встревоженные голоса.

— Сюда, скорее! Они здесь!

Подмога. Наконец-то. Теперь можно отдохнуть…

Девушка закрыла глаза, позволяя целительному забвению унести ее от боли и страданий. Они победили. Но какой ценой? Отец… Его забрали… Надо найти…

Но сейчас она слишком слаба. Им всем нужно время, чтобы восстановиться. А потом… потом они во всем разберутся. Найдут папу.

С этой мыслью она провалилась в спасительную тьму. Даже не почувствовала, как ее бережно подняли на руки и куда-то понесли.

Вырвавшись из обреченного здания, Кривотолков и Вадим помчались через лес, петляя меж деревьев. Сущность неслась за ними по пятам, превращая все вокруг в ледяную пустошь. Стволы покрывались коркой льда и лопались, хвоя под ногами хрустела как стекло.

Кривотолкову казалось, что легкие вот-вот взорвутся, а сердце выскочит из груди. Но он продолжал бежать, не оглядываясь, полагаясь лишь на свои чувства. Рядом тяжело дышал Вадим, из последних сил цепляясь за ускользающее сознание.

Вскоре, впереди послышался рокот винтов. Из-за верхушек деревьев вынырнул вертолет без опознавательных знаков. Он завис над небольшой прогалиной, распугивая птиц и сшибая ветки ураганным ветром от лопастей.

Из распахнутого люка показался один из верных людей князя и сбросил веревочную лестницу. Кривотолков ухватился за нее одной рукой, другой удерживая Безумова. Вадим тоже схватился за лестницу, и они начали карабкаться наверх.

В этот момент сущность вылетела из леса и с пронзительным визгом ринулась к вертолету.

— Поднимай! — заорал Кривотолков пилоту, — Быстрее!

Винтокрылая машина начала набирать высоту, но недостаточно быстро. Сущность уже была совсем рядом, протягивая к ним свои ледяные когти. Кривотолков в отчаянии призвал больше сил и швырнул в нее сгусток духовного пламени. Заклинание попало твари прямо в лицо, на мгновение ослепив ее.

Этого мгновения хватило, чтобы втащить всех в вертолет и захлопнуть люк. Машина стремительно рванула ввысь и в сторону, унося ценный груз прочь.

— Куда летим, Ваша Светлость? — спросил пилот, не оборачиваясь.

— База номер три, в Диких Землях, — рявкнул Кривотолков. Ему нужно было как можно дальше оказаться от Синегорья. Там можно будет уже спокойно заняться похищенным сверходаренным…

Вадим тем временем перевязывал свои раны, шипя сквозь зубы. Приходилось использовать обычную аптечку — целебные заклинания из-за частого применения заметно теряли эффективность. Он был бледен из-за потери крови, но упрямо цеплялся за жизнь.

В иллюминаторы было видно, как сущность, словно обезумевшая вьюга, несется следом за вертолетом, не желая упускать добычу. Она то и дело швыряла в них ледяные глыбы, целясь в двигатели и лопасти.

— Твою ж, да что ей надо? — прорычал Кривотолков. Он и сам уже был на пределе, поддерживая защитный кокон вокруг вертолета. Князь подошел к опасной грани — если его вынудят применить еще больше силы, не миновать ему трудного разговора с Генерал-Губернатором…

Но безопасная зона была уже близко. Еще немного, и они пересекут границу сенсорики Синегорья, и можно будет действовать в полную силу.

Вадим, затянув последний узел на импровизированной повязке, подполз к князю:

— Может, использовать «Морозное дыхание», Ваша Светлость? Она ведь ледяная, вдруг подействует?

Кривотолков задумался. «Морозное дыхание» было особым алхимическим зельем, разработанным в лабораториях под началом княжеского рода. Оно на время даровало использующему устойчивость к холоду и способность испускать волны арктического мороза. Против обычных врагов, особенно одаренных Льда — страшное оружие. Но сработает против ледяной Аномалии? Впрочем, выбора все равно не было.