Во главе преподавательского совета заседал Умо Гройлл. Вот кто по-настоящему задал мне жару! Если остальные мастера по предметам, вроде «Ментальной гимнастики», «Основ энергочтения аур», «Развития ментальных рецепторов» или даже «Практики энергобаланса», задавали вопросы спокойно, давая время подумать... то Умо Гройлл со своей «Теорией коммуникации с примитивными разумами» докапывался до меня не на шутку. Причем мои однокурсники удостаивались куда более лёгкого опроса.

«Как с первого взгляда внушить доверие молодому рорину? - вопрошал он требовательной мыслеформой и сразу же подкидывал новые вопросы: - Почему яморыл считается самым трудновнушаемым животным на планете? Как быстро наладить контакт с пугливыми шляпоногами и коренухами, пока они не сбежали?..»

Старательно отвечая и постоянно запинаясь, я хмурилась на слишком вьедливого преподавателя, и он это заметил.

«Ну-ну, не кукситесь, студентка Фьолл. С вас спрос больше, - счёл нужным пояснить он. - Ведь вы - дочь Мастера Природных Ресурсов. И, соответственно, должны виртуозно ориентироваться в сведениях о фауне нашей планеты.»

«Вряд ли когда-нибудь мне предстоит пойти по стопам отца на этой планете».

«Вероятность всегда существует, ибо жизнь непредсказуема и многогранна, дароликая Гаэла Фьолл».

«Понимаю», - ответила я, однако осталась при своем мнении.

Из пяти возможных баллов в итоге преподавательский совет поставил мне четыре.

В сущности, результат экзамена ни к чему не обязывал, ведь я не была чистокровным диниту. И при этом отметка в моих документах об окончании выбранных курсов для дароликих в глазах общества была все равно что официальная электронная печать на справке о социальной адекватности.

Вышла в коридор, длинно выдохнула. Всё-таки сдавать экзамены - не самая приятная вещь во вселенной.

- Поздравляю с окончанием курсов, Гайя.

Стену напротив входа в актовый зал подпирал улыбающийся Тэймин. Свои экзамены по ускоренной программе он сдал экстерном ещё на прошлой неделе, и я только диву давалась, как он успел вникнуть за столь короткий срок в устрашающе солидное количество предметов.

Вот только подвижек в области восстановления его памяти больше не было. Как и малейшего намека на возвращение способности резонировать на чужие ауры.

Поймав его взгляд и улыбку, я почувствовала, как тепло ширится и пульсирует в грудной клетке вместе с сердцем, изгоняя прочь все неприятные мысли и душевный дискомфорт. Мне и раньше было приятно смотреть на Тэймина - и дело было не только в его светлой красоте, - но сейчас эти чувства стали ощущаться прямо-таки на физическом уровне. Как будто в груди поселилось ласковое солнышко из земных сказок.

Так и тянуло подойти, обнять, прильнуть к его улыбающемуся рту в глубоком чувственном поцелуе, невзирая на то, что подобные проявления личных взаимоотношений в общественных местах у диниту не приветствовались. Но я хотела поцеловать его немедленно, здесь и сейчас! Просто... чтобы передать всю силу нежности и любви, которая с каждым днём во мне лишь росла.

Провела языком по пересохшим губам, сделала несколько шагов в его сторону, с восторгом замечая, как вспыхивает ярким интересом его фиолетовый взгляд...

- Гайя! Как экзамен? Ты готова лететь к нам?

Между нами выросла стройная фигурка запыхавшейся Гаммлы. Я сфокусировала на ней взгляд с некоторым трудом и не без досады.

- А... да, готова.

- Ты собираешься в гости? - спросил Тэймин, мгновенно оказываясь рядом.

- Собираюсь. Мы с Гаммлой хотим, чтобы наши отцы снова начали общаться, -пояснила я и с надеждой предложила: - Полетишь с нами?

Он молча сгреб мою руку своей и кивнул.

В прилетевшем за нами отцовском аэробиле пришлось потесниться. Сам Лугайу Фьолл сидел в водительском кресле, а на соседнем пассажирском обнаружилась Улла, которая немного заискивающе затараторила из салона:

- Мне сказали, что брат наверняка отправится с вами, а мастер Ренн очень советовал мне расширить круг знакомых. Вы не против?

Тэймин пожал плечами.

- Если Гаммла не возражает.

- Да о чем речь! Давай с нами, Улла! - воскликнула Гаммла, ныряя на заднее сиденье.

Один из недостатков аэробиля заключался в слишком узкой для большого количества пассажиров конструкции. Она позволяла снизить общий вес и улучшить маневренность воздушного транспорта, но третьему лишнему в салоне приходилось буквально взбираться на соседа, чтобы уместиться.

Собственно, так я и сделала - с большим энтузиазмом.

Сидеть лицом вперёд было не очень комфортно из-за длинной спинки переднего сиденья Уллы, и во время взлета мне пришлось несколько раз менять позу. У Тэймина то и дело перехватывало дыхание, пока я ерзала на нем. В конце концов села боком, обняв его за шею и спросила с лукавой улыбкой:

- Тебе удобно?

- Очень, - хрипловатым голосом отозвался он и... покраснел.

Такая сильная реакция оказалась для меня сюрпризом. Я никак не могла привыкнуть, что он на все мои провокационные действия реагирует с чуткостью девственника. А пора бы, ведь это уже не первый раз.

Давая ему время взять себя в руки, дабы не конфузить присутствующих, весь полет до родственного кларна Фьоллов я вела себя тихо и смотрела в окно на мелькающие шапки холмов и деревьев. Зелень потихоньку сменялась рыжим золотом - на этой части континента наступала теплая спокойная осень.

Из аэробиля протискивались по одному. Как только салон опустел, Гаммла придержала меня за рукав лёгкой демисезонной накидки и прошептала:

- Бедный Тэй! Может, уже плюнете на резонанс и открыто объявите себя супругами? Больно смотреть, как он мучается.

- Мучается? - непонимающе повторила я. - По-моему, он просто смущён...

Она возвела глаза к потолку аэробиля.

- О Саолл! Ты совсем не понимаешь наших мужчин. Особенно молодых или прошедших через слияние с Источником! Тэй мучается, потому что постоянное возбуждение заставляет ядро разума концентрировать энергию для создания супружеской пси-связи. А если она не находит выхода, как у невинных юношей или тех, кто не имеет ни с кем запасной низкорезонансной половой связи, то головная боль обеспечена каждую ночь.

Чувствуя себя полной идиоткой, я выскочила на посадочную площадку неподалеку от кларна Гаммлы.

Как же сложно бывает с межрасовым недопониманием! Что же поделать, если прежде вся информация о диниту была для меня, как для человека, засекречена, а позже навалилось столько проблем, что стало совсем не до познавательного экскурса в чужие расовые особенности?

Возле гостеприимно подрагивающих корней нас ожидала целая делегация: отец Гаммлы с женой и ее матерью, а также их младший сын, совсем ещё мальчишка... и соседка-затворница из ветви Ней, о которой упоминала моя сестра.

Та самая, отвергнутая почти-невеста... Кирин называл ее имя, но я запамятовала его.

Улла бросилась к ней, как к родной.

- Тетушка Буэла! Рада вас видеть!

Высокая худощавая женщина с благородным гордым лицом и тщательно уложенными в косу-корону черными волосами легонько обняла ее.

- Я тоже, малышка. Я тоже , - она искоса посмотрела на безэмоционального с виду мастера Фьолла и сдержанно сказала: - Ясной сингулярности... Лугайу. Давно не виделись.

- Буэла, - коротко поприветствовал он ее и обратил непроницаемый взгляд на неловко переминающегося возле нее собственного брата.

Их семейное сходство бросалось в глаза. Вот разве что у Брайу Фьолла, как менее опытного по жизни младшего брата, уверенности и внутренней силы ощущалось куда меньше, чем у моего отца.

- Добро пожаловать, Луг, - настороженно произнес он, словно каждое мгновение опасался отказа войти. - Гаэла, Улла, Тэймин...

- Не стесняйтесь, поднимайтесь в дом, - подхватила его жена, перебивая неуверенное бормотание. - Устроим дружеские домашние посиделки, просто и по-соседски, да?

Звучало неплохо, но на практике совместный ужин вышел напряжённым.

Лугайу Фьолл не спешил проявлять добрую волю в восстановлении семейного взаимопонимания. Он просто прихлебывал свой вечерний огневей и наблюдал за поведением накосячившего в прошлом брата, которому кусок в горло не лез от его изучающих взглядов.