— Он вам что-то обо мне говорил?

— Ничего особенно. Так, по мелочи. Был удивлён, что ты попал в переплёт. Ты уж его это, не разочаровывай. Он ведь тебя наследником сделать, вроде как, собирается.

— И это ты называешь «не говорил ничего особенного»? — ухмыльнулся я.

— Так это и так все знают.

— Кто это — все?

Медуза ткнула напарника в бок. Думая, что я не замечу.

— Да неважно, — сказал Аякс. — Просто ходят слухи. Я ж не глухой.

— Ладно, предположим, так и есть. Что мне теперь делать, по-вашему? — спросил я.

— Ты вот его спрашивай, — вставила девушка. — Конкретно. Потому что мне насрать, уж поверь.

— Не груби, Дуся, — проговорил Аякс. — Всё-таки, граф с нами.

— Ах, простите, — скривилась Медуза. — Постараюсь исправиться, Ваше Сиятельство.

— Так что мне делать? — повторил я вопрос, глядя здоровяку в затылок. — Может, посоветуешь?

— Это сарказм, — обронила девушка.

— Ладно, проехали, — сказал Аякс, вздохнув.

Дальше ехали молча. Только когда добрались до особняка, амбал кивнул мне на прощанье и проговорил:

— Ты это, бро, береги себя, кароч. По возможности.

— Приложу все усилия, — ответил я. — Можешь так и передать Князю.

Они укатили, высадив меня у крыльца. Я же отправился в свои покои, чтобы отдохнуть и обдумать произошедшее в последнее время. Что бы ни плёл Шереметев, пытавшиеся меня убить парни были слишком хорошо подготовлены. С другой стороны, я тоже имел оружие. Да и что могло объединить их в попытке совершить покушение? Так что, может, Князь и прав, и я едва не стал жертвой обычной стычки. А вот насчёт того, что семьи погибших будут искать виновного, я не сомневался.

Через день я отправился на следующий экзамен. На этот раз — русский язык. На этот раз пришёл пораньше, чтобы не так долго ждать в очереди. Едва приблизившись к кабинету, увидел знакомых девушек. Они помахали мне.

Когда я подошёл, мы обменялись приветствиями.

— Готов к экзамену? — спросила Настя.

Я пожал плечами.

— Насколько это возможно.

— Я спокойна насчёт диктанта, но переживаю за сочинение. У меня вечно проблемы с формулировками, — поделилась Стефания.

— Ну, у меня, вроде, с этим всё в порядке было в школе.

— Да не надо переживать, — проговорила Марина, нервно поправив зелёные волосы. — От волнения все проблемы.

— Легко сказать, — усмехнулась Настя. — А ты попробуй не дёргаться. Меня мать прибьёт, если я облажаюсь.

— Так уж и прибьёт? — спросил я.

— Ещё как! Знаешь, чего мне стоило отстоять возможность поступать сюда, а не в Смольный?

— Вроде, это очень престижный вуз, — заметил я осторожно.

Потёмкина фыркнула.

— Престижный! Кого это волнует? Так же одни девчонки учатся! Очень надо!

— Зато имела бы шанс стать благородной девицей, — усмехнулась Назарова.

— Нет, спасибо, — скривилась Настя. — Обойдусь.

Мои новые знакомые болтали в таком духе, но минут за десять до начала экзамена принялись повторять правила по конспектам. Большая часть стоявших в очереди была занята тем же самым.

— А ты не хочешь освежить что-нибудь в памяти? — спросила Назарова, взглянув на меня.

Я отрицательно покачал головой.

— Перед смертью не надышишься. Так, кажется, говорят?

— Говорят. О, это комиссия!

К кабинету подошли три преподавателя, отперли дверь и исчезли за ней. Но ровно через пять минут она снова открылась, и на пороге предстала одна из экзаменаторов.

— Доброе утро, — громко проговорила она. — Все заходим, оставляем конспекты при входе и рассаживаемся по одному. Аудитория большая, мест хватит всем.

— Ну, всё! — шепнула Потёмкина, закрывая тетрадь. — Удачи!

Очередь потянулась в аудиторию.

Нам выдали проштампованные листки, мы их подписали, и начался диктант. Длился он примерно полчаса, а затем нужно было сделать несколько разборов. Экзаменаторы следили по часам, чтобы абитуриенты не превысили установленный лимит. Я уложился раньше. Впрочем, как и несколько других присутствующих. Были и такие, которые не успели.

— Положите работы на край стола, — звонко объявила женщина, которая нас запускала в кабинет. — Сейчас мы пройдём и соберём работы.

Как только все листки исчезли со столов, нам выдали новые — для сочинений. На интерактивной доске появились темы, которые можно было выбрать. Я решил писать о романе Достоевского «Преступление и наказание».

На сочинение дали два часа. Затем процедура со собором работ повторилась. Как только листки собрали, нам пожелали удачи и распустили. Абитуриенты потянулись к выходу.

— Есть планы? — спросила меня Стефания, едва мы вышли в коридор. — Можем вместе сходить в кафе перекусить. Заодно обсудим, кто как разборы сделал.

Мне это было неинтересно, так что я отмазался, сославшись на дела. Девчонки расстроились.

— Ну, вот, — сказала Назарова. — А мы рассчитывали повеселиться. Ладно, увидимся послезавтра на истории.

— Если все пройдём сегодня по баллам, — вставила Потёмкина. — Я что-то нервничаю. Не уверена в некоторых запятых.

— Да ладно, результаты придут уже завтра, — проговорила Назарова. — Так что скоро станет всё ясно. Ладно, Вова, пока.

Она протянула мне руку, и я почувствовал, как в моей ладони оказалась крошечная скрученная бумажка. Похоже, мне передали записку.

Распрощавшись с девушками, я сел в машину и расправил маленький листок. На нём был выведен телефонный номер. Похоже, Назарова решила не терять время и опередить своих подружек. Иначе зачем бы передала записку втайне от них? Сунув листок в карман, я поехал домой.

К истории пришлось немного поготовиться. Уровень вопросов, приготовленных для экзамена, явно превышал школьный уровень. Так что я прочитал за полтора дня пару книг. Благодаря моей памяти этого оказалось достаточно, чтобы усвоить информацию.

Заодно проверил в Интернете выложенные на сайте Университета результаты экзамена по русскому языку. Я, естественно, набрал все баллы из возможных и получил «пять». Отлично!

Потом пообщался со своими друзьями. Все они успешно сдавали экзамены.

Вечером после ужина, заказанного в китайском ресторане с доставкой, позвонил Назаровой.

— О, я уж думала, не дождусь! — проговорила она. — К экзамену готовился?

— Было дело.

— Слушай, у меня тут возникли трудности с парой билетов. Не подскажешь, что по ним отвечать, если попадутся?

Мы проболтали больше часа. Я объяснил ей несколько тем, Назарова сказала, что её подружки успешно прошли русский. Намекала на то, чтобы было бы неплохо встретиться, но я делал вид, что не понимаю. Наконец, распрощался с девушкой и отправился спать, чтобы быть на экзамене свежим и бодрым.

Когда на следующее утро явился на факультет, очередь была куда меньше предыдущей. Диктант и сочинение отсеяли многих.

Мои новые подружки стояли ближе к двери и, завидев меня, принялись махать руками.

— Мы заняли тебе место, — сообщила Марина, когда я подошёл. — Так что повезло тебе, что закорешился с нами.

— А остальные не будут возражать? — спросил я.

— Мы предупредили, что с нами ещё один, — сказала Стефания. — Так что всё в порядке.

— О, ну тогда ладно. Спасибо.

— Мы тут обсуждаем отмену крепостного права, — сообщила Стефания. — Знаешь про это что-нибудь?

— Конечно.

Мы принялись проговаривать вопросы, которые вызывали у Леманской сложности, затем сделали то же самое для Потёмкиной. Едва успели закончить, как дверь открылась, и экзаменатор пригласил первых пятерых абитуриентов.

Я попал в третью партию, чтобы было совсем неплохо. Сначала билет вытянула Назарова, затем Леманская, после неё — Потёмкина, и, наконец, я.

Мне достались «Война 1812 года» и «История Первой Канонической Церкви». Прихватив билет и выданный для пометок листок, я уселся возле окна — готовиться.

Писать ничего не стал — незачем было. Просто выделил из воспоминаний нужные и несколько раз прокрутил их в голове.