- Ты надевала их раньше, — вспоминаю я вслух.

- Хм? — Она занята открытием нового окна в программе.

— Эти джинсы. Ты уже надевала их раньше, на вечеринке в моем доме. Помню, я думал, что для нее это относительно нормальный вид, пока она не повернулась и я не заметил птиц, что было для меня неожиданностью.

Собственно, все ее присутствие там было сюрпризом. Я ожидал, что

вся ночь будет скучной, что в конечном итоге и стало.

— О да, — рассеянно говорит она. — Ты имеешь в виду тот день, когда я бросила вызов твоей мужественности?

— Я бы не сказал, что ты бросила вызов.

Она усмехается мне через плечо.

— А я бы сказала.

— Ладно, мне кажется, ты думаешь обо мне худшее, — замечаю я со стоном.

— Кто сказал, что я о тебе что-то думаю?

— Ой, Бель-как-в-бельканто. — Я делаю паузу. — Что это вообще значит?

— Что, бельканто?

— Ага.

— Это опера, — говорит она. — Это означает «красивая песня», хотя не существует реальной расшифровки этого понятия. Это не что-то конкретное, как ария или увертюра.

— Ой. — Я уже посмотрел, когда она это сказала в первый раз, но до сих пор понятия не имею, о чем она говорит. Мысленно добавляю ария и увертюра в мой список вещей, которые нужно понять в неизвестном будущем. — Ты любишь оперу или что-то в этом роде?

— Иногда, — говорит она, пожимая плечами. — Мне вообще не нравится закрывать чему-либо дверь. Я думаю, в большинстве вещей есть что-то интересное.

— Даже в роботах?

Она слабо улыбается экрану компьютера.

— Даже в роботах.

Я бы солгал, если бы сказал, что мне не нравятся эти секретные уроки по программированию. К счастью, они секретные, поэтому никто не спрашивает. Просто Бел продолжает меня удивлять, либо потому, что она очень быстро учится, либо потому, что задает интересные вопросы, которые заставляют меня думать. Может быть, это просто потому, что она новенькая и поэтому автоматически более интересна, но в последнее время даже тусоваться с друзьями становится стрессом. Они всегда хотят знать, для чего я занимаюсь робототехникой, или могу ли я помочь им с поступлением в колледж, или чтобы я подумал о том, как мы собираемся победить наших соперников, или когда я снова устрою вечеринку.

Что касается Бел, я никогда не знаю, что она скажет дальше.

— Разве не было бы странно, если бы все программное обеспечение было просто джинном, заключенным в новую форму? — внезапно говорит Бел. — Я имею в виду, ты говоришь мне, что это все код, но я не знаю, верю ли я тебе. Это явно напоминает джинна.

— Неа. — Я борюсь с улыбкой. — Просто куча двоичных чисел, нулей и единиц.

— Да… извини, но для меня джинн имеет гораздо больше смысла, чем просто случайный набор чисел. Она качает головой. — Я на это не куплюсь.

— Похоже на одну из теорий заговора Дэша. — Дэш почти всегда хочет поговорить подобных странных вещах или о том, думаю ли я, что инопланетяне существуют (определенно да, по крайней мере микроорганизмы). Либо это еда. — Но даже если ты права, они явно изменили правила. Мы получаем гораздо больше трех желаний.

— Да, мы получаем. Бедный джинн. Бел сочувственно потирает бок компьютера. — Я бы освободила нас обоих, если бы могла, — вздыхает она, глядя на меня так, будто это я их проклял.

— Ой, ладно. Лучше научиться этому сейчас, — напоминаю я ей. — Это понадобится тебе в колледже, и я сомневаюсь, что у тебя будет такой талантливый благодетель, когда ты будешь учиться на какой-нибудь инженерной программе для первокурсников.

— Мм. Наверное.

Это довольно нерешительный ответ, что вызывает у меня подозрения. Однако прежде чем я успеваю ее подтолкнуть к этому, она спрашивает о чем-то еще.

— Как мне снова добавить двигатели?

* * *

— Сегодняшний вертикальный спиннер был удачным решением, — говорю я Бел, когда мы в следующий раз видимся в лаборатории робототехники, а это происходит в следующий вторник.

Я думал, что смогу отказаться от поездки с мамой в Палм-Спрингс на выходные, но, очевидно, она чувствовала, что я испытываю стресс и нуждаюсь в каком-то очищении ауры, пока мой отец был в Чикаго на технической конференции. В основном я оставался в отеле и делал уроки, пока маме делали массаж горячими камнями, но это не было ужасно. Я всегда предпочитаю проводить время с ней, если мне нужно куда-то пойти с одним из родителей. Она не представляет меня своим коллегам как «мой сын Тео, очень умный, хотя я уверена, вы постоянно это слышите» или «Я ведь рассказывала вам о своем сыне Тео, не так ли? Очень многообещающий с правильным направлением», и она не заставляет меня выслушивать долгие разговоры о венчурном финансировании.

— Хорошо, некоторым из нас приходится работать, — шутит Бел, или, по крайней мере, я надеюсь, что она шутит. Я знаю, что она смотрела мою историю в Instagram, где я регистрировался в «Паркере», и мне вдруг захотелось, чтобы она этого не видела. — Кстати, как прошли твои выходные?

— Просвещение. По мнению таролога, мое будущее выглядит хорошо.

— Многообещающе?

— О, очень многообещающе. С правильным направлением.

Она закатывает глаза, но на этот раз я могу сказать, что это не я.

— Иногда я думаю, что предпочла бы, чтобы мне было сорок, и я задавалась вопросом, куда пошла моя жизнь, вместо того, чтобы в семнадцать безжалостно преследовать свое будущее, — говорит она. — Я не могу дождаться своей жизни в тихом отчаянии, чтобы наконец-то поразмышлять о том, как я потратила свою драгоценную молодость.

— Я думаю, тебе уже сорок, и ты в отчаянии? — Шучу я.

— Ну, ты бы знал, — говорит она небрежно, что заставляет меня на секунду остановиться.

— Что?

— Хм? Я не хотела тебя оскорбить. Я просто имела в виду, что ты очень серьезен.

— Что? Как?

Она смотрит вверх. Ну, ты определенно… очень серьезный чувак, — говорит она, и это не становится яснее.

— Что? Нет. — Я отчетливо осознаю, что это уже третий раз, когда меня что-то внезапно раздражает.

— Ладно, конечно, — говорит она со скучающим видом, от чего становится только хуже.

— Ты имеешь в виду, потому что у меня нет эксцентричных джинсов с птицами? Сегодня на ней сарафан какого-то некрасивого цвета, типа ржавчины или меди. Я бы, конечно, не выбрал это, хотя на ней это смотрится неплохо. Как закат.

— Во-первых, эти джинсы не эксцентричные — поправляет она меня, — они пикантные. Во-вторых, нет, я не это имел в виду, но я вижу, что ты в странном настроении, так что давай просто поработаем.

Она открывает новый проект и говорит:

— Должна ли я заняться рабочим роботом? Аким попросил меня сделать симуляцию вращения, и я вроде понимаю, но в то же время я не…

— Думаешь, я что-то вроде… человеческих штанов-карго или чего-то в этом роде? — Спрашиваю я ее. Она хмурится мне.

— Что?

Ладно, хорошо, так что, по крайней мере, ситуация изменилась. Или меняется.

— Ты ведешь себя так, будто ты более интересна, чем я, или что-то в этом роде, — говорю я. — Или, типа, я скучный. Или я не знаю. — Я знаю. Я знаю точно.

Это вопрос птичьих джинсов и гордости.

— Хорошо, хорошо, давай обсудим это. Она поворачивается ко мне лицом, и ее волосы, заплетенные в небрежную косу, падают ей на плечо.

— Я думаю, ты очень упорный, — она говорит без особого перегиба. — Когда ты со мной наедине, с тобой все в порядке, Дэш всегда говорит, что ты самый забавный человек, которого он знает…

— Дэш говорит это всегда? С каких пор?

— …но ты просто раскачиваешь людей, — продолжает Бел. — Как сегодня с Лорой.

Я вспоминаю, о чем она могла говорить.

— Ты имеешь в виду, когда я говорил с ней о сайте?

— Ой, ты говорил ей? Потому что с моей точки зрения, ты говорил в нее, — говорит Бел слегка неприятно. — Ты же знаешь, что она потратила целую неделю на этот новый интерфейс, да?

— Я только говорил ей, что если мы хотим максимизировать прибыль от сбора средств, то страница контактов должна быть более заметной…