— Он даже с доплатой не согласится — усмехнулся Хэган.

Нервы похоже наконец отпустили и его и Зэдала, а я в свою очередь перестал заниматься самокопанием и глупыми философскими размышлениями. Тянет на них меня почему-то перед серьёзными драками. Но зато сейчас разум начал работать в правильном направлении, прикидывая так и эдак, как бы прибить побольше народу, а самому остаться в живых и одним куском. План битвы у нас конечно был, но однако чем лучше обдумаешь свой манёвр, тем больше шансов совершить его безупречно, не смотря на противодействие противника. Жизнь ведь не шахматы, где фигуры врага терпеливо дожидаются твоего хода, в реальности тебе обязательно будут мешать. Людям вообще не очень нравится, когда их пытаются убить, они от этого ох как бодро шевелятся, куда там плотве.

Так или иначе, но мы наконец нормально поболтали уже втроём, может если так дальше пойдёт, Хэган и в королевский совет пролезет. Поточив лясы и поддержав друг друга немудрёными шутками до рассвета, мы разошлись. Зэдал двинулся в штабной форт, наместник северной марки к подчинённым, а я взлетел вверх. Аэдр Яванид был весьма толковым командиром, нет ничего удивительного в том, что он оценил идею жарить врага молниями с неба. В конце концов все любят свою авиацию, особенно если она не промазывается по чужим, попадая по своим. Противник конечно выработал меры противодействия против магических воздушных ударов, но они либо сводились к укреплению лагерей, что в атаке на осадный лагерь неприменимо, либо к адским усилиям магов воды, которые своим волшебством развеивали грозовую тучу. Так они скорее всего и сделают сегодня, но кого-то достать обязательно получится, а водники будут заняты мной, не имея возможности делать что-то ещё. В идеале бы вообще заставить всех бойцов врага чем-то заняться и уничтожить, пока они озадачены своими делами, но увы это тоже слишком хорошо, чтобы быть правдой.

Но как бы там ни было, а тучку я организовал, наблюдая сверху, как противник выдвинулся к Яване со стороны внешнего кольца, а в самом городе бойцы накапливаются у нескольких ворот, о чём отправил мыслеобраз Эфриму. Старый вояка давно наладил контакты, так что доложит. Враг же двигался свободным строем, типичным здесь. Римские легионеры и хирдманы викингов строили стены щитов, но в мире магии тактика была иной. Здесь весьма в чести дальнобойные атаки волшебством, которые концептуально не слишком отличаются от стрельбы. Причём как индивидуальной, так и артиллерийской, если речь о сильных огневиках. В общем плотному строю в подобных условиях кабздец, таковым он может становиться только в моменты, когда начинается рукопашная и «стрелки» опасаются задеть своих. Собственно одна из забот как раз сделать строй разряженным, но не чрезмерно, а то в схватках на клинках против одного твоего бойца будет два три врага, результат при таком раскладе предсказуем.

Ожидание тянулось для меня чудовищно долго, тем более подходя ближе к стенам маги воды с ходу начали работать. Но у нас тоже шло противоборство меча и щита, они пытались быстрее и эффективнее избавляться от «электро-бомбардировщика», я в свою очередь прикладывал максимум усилий к тому, чтобы удержать его подольше, естественным образом повышая свой контроль. По уму бы врагу сидеть в лесу, где мне бить мешают деревья, пока водники управятся, но похоже командир неприятеля ждать не желал, а потому едва отряды накопились перед выходом в поля вокруг столицы, охватив осадный лагерь полукольцом, как бойцы ринулись вперёд. А я в свою очередь спустил молнии с привязи.

Со стороны мятежников было разумно атаковать по сужающемуся фронту. Сначала они шли как раз с максимальными промежутками между бойцами, а у стен должны были собраться поплотнее для драки. Я же в свою очередь ловил момент, изначально делая редкие выстрелы электричеством, но все сильнее раскочегаривая тучу, чтобы нанести максимальный урон по более плотным боевым порядкам противника, прежде чем туча окончательно развеется, а мне нужно будет присоединиться к бою накоротке на стенах.

Молния — трупы, молния — трупы, молния — трупы… Для меня сейчас сражение выглядело так. А ещё я видел, как магические огоньки гаснут с обеих сторон от взаимных атак. С высоты картина пожалуй была особенно величественной и страшной. Кто-то готов отдать пол царства за коня, кто-то тысячи жизней за корону. Мне же приходилось идти до конца, обрывая новые нити судьбы своей магией. Будущее Тибцэна следует определить сейчас, не стоит затягивать бойню и кровопролитие.

Максимум ударов молнией, как я и задумывал, пришлись на максимально плотный строй, собирая обильную жатву. А затем туча всё таки перестала быть толковым оружием и исчерпав себя, и усилиями вражеских магов воды. Я же спикировал вниз, продираясь через водяной туман, который ощутимо мешал полёту. Мои оппоненты не стояли на месте, как и я, стремясь испортить мне жизнь, а в идеале убить. Но решение пойти прямой дорогой казалось мне более разумным, в остатках тучи была моя Кив, а огибая её я мог попасть под пвошную засаду моих противников. Их изобретательность не стоило недооценивать.

Наконец вынырнув снизу на свежий воздух, я увидел бой своими глазами, а не энергетическим зрением в виде огоньков волшебства, олицетворяющих людей. Бойцы Лестниц тела удельных княжеств начали ломиться на стены при дистанционной поддержке тех, кто шёл Лестницами духа. В этот момент ворота Яваны открылись и из них попёрли воины столичного гарнизона, верные председателю королевского совета. Правда не очень успешно. Ворота — это узкие проходы, узкие проходы — это скученность, а скученность противника — это возможность нанести максимальный урон. Аэдр предусмотрел подобное развитие событий, так что маги огня вжарили от души, перегружая щиты своих коллег. Ветераны серьёзных войн с другими королевствами — это не фунт изюма, у дяди-политика качество войск явно было похуже, чем у дяди-полководца. А вот со стороны удельных князей наших давили весьма усердно, так что я предпочёл отправить с руки молнию на внешние стены, убивая мага земли, который на них только что забрался и успел разбить голову одного из лоялистов своей солидной булавой. Через секунду после смерти землевика, мои ноги ударились в камень стены при приземлении, а меч располовинил мага ветра, попытавшегося нанизать меня на наконечник своей нагинаты. Удары издали закончились, настало время поработать доброй сталью кидаясь молниями накоротке.

Битвы и сражения… Что только о них не говорили, как только не называли. Одни давали поэтические определения вроде жатвы судеб или пира клинков. Да и саму войну изрядно приукрашивали, воспевая честь и доблесть, благородство и отвагу, смелость и прочие положительные качества истинных воинов. Причём не зря, война действительно перековывает людей, те из них, кто не ломаются, становятся чем-то куда большим, чем они были прежде. Война для многих время подвигов и славы.

Но другие говорят, что бой это жестокая мясорубка, где незнакомые люди пытаются убить друг друга, хотя видят впервые. Что сражение это всегда резня, где бессмысленно льётся кровь. Власть имущие рубят лес на свои нужны, а вокруг летят щепки из человеческого мяса. Толстой глазами своего героя чётко показал в своё время двух императоров, которые уважают друг друга и спокойно общаются после бойни, а простой офицер вынужден задаваться вопросом, зачем же тогда были оторванные ноги? Многие люди считают войну отвратительной ещё и потому, что она выдвигает на первый план худшие качества людей. Сколько всего было сделано просто со страха? Скольких людей убили за то, что страх был их грехом и они не желали рисковать своими жизнями? Скольких женщин изнасиловала солдатня? Сколько мирных жителей убили мародёры и просто фуражиры, когда те не хотели отдавать им своё имущество? Скольких убили просто потому что могли? Многих война ломает, делая чем-то куда худшим, чем человек. И это тоже правда.