Что самое интересно, со стороны противника не было ни одного залпа. Неужели они не будут сопротивляться?

Оказалось, что мы рано расслабились. После того, как пушки безрезультатно обстреляли стены, наступило затишье. Защита перестала вибрировать, стала снова достаточно плотной и однородной. Может нас и не атаковали, потому что держали защиту? Зачем тогда наши остановились? Берегли силы? На мои вопросы не было ответов.

Я снова повернулась и посмотрела на Эдмона, он уже не казался таким уж спокойным. Его план явно дал трещину. И тут послышался какой-то свистящий звук. Посмотрела в сторону его источника и онемела: из-за стены вылетело сразу множество ярких тонких смертоносных лучей. Прозвучала команда к защите. Я тоже приготовилась, сделала шаг назад к Эдмону и зажмурилась, представляя над собой огромный прозрачный купол, который вдруг в моем сознании превратился в огромную воронку, как будто мой зонтик вывернулся надо мной, как при сильном ветре.

Ни разу еще так ярко не представляла свою защиту. Мне она казалась всегда чем-то несуществующим, и уж точно неуправляемым.

Все лучи, направленные на целую армию, вдруг изменили траекторию и нацелились на меня! Не знаю, как удержалась на ногах, видимо только благодаря тому, что меня сковал дикий страх!

Я уже была готова к тому, что меня просто сметет приближающимся шквалом, но мой воображаемый зонтик вдруг раскрылся и снаряды полетели обратно в стену. Защита благополучно впитала все лучи, при этом засияв даже сильнее, чем до боя, и наступила тишина. Спустя несколько долгих мгновений сзади шумно выдохнул Эдмон.

Прозвучал сигнал к отступлению. Ну что ж, мое горячее желание исполнилось: никто в этом бою не погиб, но вот мне, чувствую, не поздоровится.

Эдмон снова схватил и потащил меня, теперь уже обратно к лагерю. Лицо его было жестким, как будто окаменело. Глаза на меня он даже не опускал. Конечно, ему проще обвинить во всем меня, но он же знал, что силу контролировать я не умею! И что я такого сделала?

Генерал притащил меня в свой шатер и бросил на пол. Я изо всех сил старалась сдержать слезы, но они все равно потекли по щекам.

Не знаю, сколько прошло времени, но полог шатра открылся, а на пороге был вовсе не генерал, а какой-то незнакомый мужчина. Он резко прыгнул ко мне и закрыл рукой рот. Я, измученная предыдущими событиями, почти не среагировала.

Незнакомец приставил нож к моему горлу, хотя мне все равно показалось, что он меня не ударит, и молча потащил меня на выход.

Честно говоря, мне было все равно, куда меня тащат, я даже не стала сопротивляться. Пусть уже все это кончится, хотя вряд ли. Хотели бы убить, убили бы, а так, непонятно, что этому воину нужно.

В лагере была суета, все бегали туда-сюда, и никто не обратил внимание на двух воинов, которые шли по направлению к стене.

Я все удивлялась, почему нас не замечают, но потом вдруг различила небольшое свечение с радужными переливами вокруг нас, прямо, как на стенах Несанета! Понятно, нас просто никто не видит!

Мужчина подвел меня к самой стене и в ней открылся проход. В этот момент защита спала и со стены, и с нас, явно обратив на себя внимание, потому что в момент перехода сквозь стену я услышала крик Эдмона. Что именно он кричал, не знаю, но свое имя слышала точно. Крик был полон отчаяния, все же я ему дорога – это была последняя мысль, прежде чем я нырнула в проход.

Мы долго шли по извилистым коридорам, но мне было сложно сосредоточиться на происходящем. У меня начала болеть голова. Она пульсировала с нарастающей силой, в глазах стало темнеть.

Я почти не замечала людей, мимо которых нам довелось пройти, но при этом краем сознания с удивлением отметила, что они кланяются. Наверно, тот мужчина, что сопровождал меня очень важный здесь человек.

Когда мы наконец дошли, от боли хотелось просто упасть на пол и забиться в истерике. Было такое ощущение, что моя голова решила сжаться и стать размером с орех. Пульсировала и пульсировала.

Мы зашли в какое-то просторное, можно сказать, гигантское помещение, пол был застлан мягким ковром. По сути, только пол я и видела, поднять голову сил просто не было.

Вдруг из другого конца зала я услышала надрывный крик:

– Алмира?!

– Папа?! – вырвалось из моих уст, и тут же у головы все-таки получилось сжаться, и в глазах померкло.

Когда свет снова появился, я первым делом услышала тихий разговор:

– Ну как же мы могли такое допустить? Куда смотрели разведчики? Я мог снова, теперь уже навсегда потерять свою девочку! – в зрелом голосе слышались слезливые нотки, и мое сердце тоскливо сжалось.

– Кто мог предположить, что принцесса окажется во вражеской армии! Как такое вообще возможно?! – другой голос был тоже мужским, но более молодым и уверенным. – Я и сам был шокирован, что передо мной Алмира, но она меня не узнала, пришлось увести ее из лагеря силой.

Принцесса? Это же они обо мне?! Вспомнила, я все вспомнила! Я Алмира Адаез Олдер. Несанет – моя Родина! Как же я могла забыть?

Нахмурилась и представила последний вечер в замке. Помню, как мы ужинали, как разговаривали с папой, потом я пошла спать. Во сне что-то стало меня душить. Я вскочила и побежала искать помощи, потом руки, чьи-то руки схватили меня, куда-то тащили, потом помню момент скачки по лесу. Кажется, еще был портал, какие-то злые крики. Портал выбросил меня куда-то. Снова лес, а потом темнота.

Дальше уже только лицо Верены.

Что же со мной было, почему я потеряла память? Явно, ничего хорошего. Если бы не Паоло… Тут я подумала, что он, наверно, сходит сейчас с ума, да и Эдмон. Из-за этих мыслей из моей груди вырвался полувздох-полувсхлип.

– Девочка моя, – открыв глаза, увидела отца. Он склонился надо мной и стал внимательно вглядываться в мое лицо. – Как ты?

– Теперь все хорошо, папа, – первая попытка приподняться почти удалась, дальше мне помог Коен. Я смогла все же вспомнить мужчину, который привел меня сюда. Это папин ближайший советник.

– Хвала Небу, оно вернуло мне тебя! – отец порывисто меня обнял, и я прижалась к его груди. Слезы потекли по щекам, я дома! Наконец-то я дома! – Не плачь моя милая! Ох, если бы я только знал, что ты там, за стеной, я бы все отдал, чтобы вызволить тебя! Девочка моя, прости меня за мою гордыню!

– Папа, при чем тут гордыня? Несанет нельзя отдавать, нужно бороться изо всех сил, иначе империя сожрет и нас!

– Ты права, моя хорошая. Только давай отложим разговоры на потом, тебе нужно отдохнуть, а мне прийти в себя. Твой отец уже не молод, а потрясения не добавляют мне здоровья, – грустно покачав головой сказал отец.

– Ну что ты такое говоришь! Ты у меня самый-самый, – и я снова не без удовольствия обняла отца. Как же я счастлива, что снова могу его обнять!

Мы посидели так, обнявшись совсем недолго, затем я услышала шум, как будто летел рой пчел. Конечно, это наши слуги во главе с поварихой Маленой бежали к нам через весь зал. Я приготовилась быть затисканной в объятиях. Ведь именно они растили меня, особенно Малена. Мне нравилось сидеть на кухне и слушать ее истории. Она всегда все обо всех знала. После смерти мамы именно Малена стала мне самой близкой женщиной в Несанете.

– Девочка моя! – и я уже в мягких объятиях. – Как же ты исхудала, моя крошечка, а как повзрослела! Что ж это такое! Тебя пытали?

– Нет, – мой голос почти не дрогнул, – все хорошо, просто я ничего не могла вспомнить, пока не попала сюда.

– Где же ты была все это время? Что с тобой случилось? – Малена рыдала, не скрываясь, а я не знала, как бы ей помягче все рассказать.

– Мне помогли хорошие люди, спасли от отравления.

– Ох! Какого отравления? Как? Когда?

– Доченька, расскажи подробно все, что помнишь. Почему ты ушла из замка? Что произошло?

Я попыталась рассказать так, чтобы события звучали не так ужасно, но получилось не очень. Ведь, действительно, я столько раз была на грани смерти. И, удивительно, каждый раз меня спасал именно Паоло. Получается, он мой хранитель?