– Хм, – я вспомнила о том недолгом времени, которое мы провели в доме его мамы, – он очень хороший и заботливый сын, и мама у него чудесная.

– Не строгая? – интересный вопрос, есть такое ощущение, что Руфина примеряется к будущей свекрови.

– Нет, но неужто тебя пугает строгость? – мы довольно свободно общались, хотя я и подчинялась Руфине, мне кажется, она чувствовала, что такие разговоры не изменят мое к ней уважительное отношение.

– Не знаю, – с улыбкой ответила Руфина, – возможно.

Дальше девушка рассказала несколько случаев геройства Паоло, он же по второй специальности лекарь и, хотя генерал запрещает ему отвлекаться на «глупости», он часто подлечивает раненых на поле боя.

– А много уже было боев? – внутри меня снова расцвела плесень страха, даже лошадь подо мной недовольно всхрапнула, почувствовав мои эмоции.

– Не так уж и много, но очень ожесточенные, Несанет явно не собирается сдаваться, но у империи слишком много войск, просто возьмем количеством.

Дальнейший путь мы по большей части молчали, погруженные в свои мысли.

К позднему вечеру добрались до какой-то деревушки, не встретили сопротивления, учитывая, что в ней оказались только старики и дети, заняли поле в ее окрестностях. Радовало то, что почти лето и было достаточно тепло даже вечером, что, хотя бы немного, поднимало настроение.

Мы снова разместились в лагере, как будто никуда и не двигались. Интересно, конечно, путешествовать вместе с домом, даже, если этим домом служит палатка. Одно только омрачало наши посиделки у костра, мы были ближе, совсем близко к фронту. Отсюда нас будут направлять в бой.

Меня постоянно морозило от нехорошего предчувствия и дурных мыслей. Сидя у костра, я глазами выискивала Паоло, но его нигде не было видно. Мне так хотелось поговорить с ним, чтобы услышать успокаивающие слова, увидеть его светлую теплую улыбку. Страх парализовал меня, даже не особо хотелось двигаться, получалось только через усилие.

От Руфины я узнала, что Паоло, оказывается, отправился в деревню якобы на разведку, на самом деле он взял еще пару лекарей, чтобы подлечить местное население.

Утром был общий сбор, перед нами выступал наш блистательный генерал. Мне повезло рассмотреть его с особой тщательностью. Все же он не просто мужчина, а произведение искусства. Его фигура как у ожившей статуи, которые я видела в иллюзиуме на одной из выставок знаменитого чародея. Лицо тоже будто вылеплено скульптором, один подбородок чего стоил. Сегодня выбритый начисто, с открытой ямочкой просто притягивал взгляд. Одно только отталкивало – это выражение красивого лица: такое уверенное, надменное. Он смотрел на нас с таким превосходством, что терял из-за этого большую долю привлекательности. Синие глаза были такими холодными. Исподлобья поглядывая на генерала, я невольно сравнивала его с Паоло, у которого глаза всегда лучились теплотой.

Эдмон Честер Прайм вызывал двоякие чувства, но при этом очень яркие и волнующие. Никого он не оставлял равнодушным. Я молчу про девушек, те от его харизмы еле держались на ногах, но и мужчины слушали генерала внимательно, сосредоточенно, проникаясь моментом. Я, к сожалению, или к радости, вовсе не прониклась. Даже этот бесподобный мужчина не может меня убедить, что я должна воевать. Это же абсурд, вот я стою, а потом я должна телепортироваться куда-то и кого-то убивать. За что? Мне это точно не надо, да и умирать, даже в обмен на все сокровища мира, на мой взгляд, просто непростительно, жизнь в сто крат дороже! Короче, к концу речи блистательного генерала в отличие от многих, я его почти ненавидела. Он так красиво говорил, красноречиво расписывал кому и что мы должны, вот только забыл о долге перед Жизнью, а она дала ему все: красоту, силу, здоровье, воздух и воду, плодородную землю. Все это, а он не ценит!

После сбора мы приступили к очередным тренировкам. Сегодня сфера мне совсем не поддавалась, даже Руфина на меня наорала и отправила помогать повару. Я была только рада.

Пара дней прошла своим чередом. Я даже смогла упасть Паоло на хвост и пойти с ним в деревню. Когда я начала красться за ним и его «подельниками» посреди ночи, подкараулив из огромного любопытства и непонятного беспокойства, то он не сразу меня заметил, потом, когда подкралась поближе, он только и смог, что состроить очень злобную гримасу, но поругать меня не получилось, нужно было вести себя очень тихо.

Честно говоря, я до конца не понимала, что лекари забыли в этой деревушке. Опасно же ходить тайком в стан врагов, еще нападут, да и свои по головке не погладят, если узнают. Но, когда я увидела, с какой радостью встречают жители наших лекарей, все поняла. Им действительно нужна была помощь, в деревеньке ушли все взрослые, не осталось ни одного мага, их могли вычислить и убить. Остались только старики и несколько детей, они ютились в нескольких домиках, и как назло, на них напала неизвестная хворь. Несколько стариков и даже пара детей были в очень тяжелом состоянии. Паоло взялся их лечить.

Все лекари разошлись по заранее определенным позициям. Паоло позвал меня с собой. Бабуля, в домик которой мы зашли, засуетилась, привечая нас. Мне стало неловко, ведь я навязалась из любопытства, а помочь ничем не могу. Паоло подошел к маленькой девочке, которая металась на кровати. Такая крошечка, личико бледное, под глазами залегли тени, носик заострился, плохо дело, если лекарь даже с помощью магии не смог до сих пор ее вылечить. Ведь это, получается, уже третий их визит сюда.

– Как она? – деловито осведомился Паоло, осматривая ребенка.

– Днем вроде получше стало, а ночью опять забредила, – грустно отмахнулась бабушка и заплакала. – Сгорит сиротиночка моя!

Я кинулась к женщине и обняла ее, у меня получилось на удивление быстро ее успокоить. Мы сели за стол, и я тихонько расспрашивала о том, что происходило в деревне. В принципе ничего нового я не узнала, только разве что про болезнь немного больше. И правда, странная какая-то, вроде бы похожа на обычную, но сильную простуду, но, главное, вызывает бредовое состояние и тем самым пациентам становится все хуже, особенно по ночам. Бабуля уже совсем не плакала. Я поднялась из-за стола, чтобы налить нам чай, который заварился в пузатом чайнике на печке, и наткнулась на изучающий взгляд друга. Он задумчиво посматривал то на меня, то на успокоившуюся бабушку.

– Тея, подойди, помоги мне.

– Чем? – я все бросила и подскочила к Паоло с готовностью и огромным желанием помочь этому хрупкому нежному созданию.

– Просто сядь и гладь Весту по головке, и думай о хорошем.

– Зачем? – я нахмурилась, не поняв в чем будет моя помощь.

– Хочу кое-что проверить.

– Ну ладно, – я уселась возле подушки и стала гладить малышку. Мне так хотелось бы избавить ее от боли и страданий, в этот момент я так жалела, что я не маг. Точнее недомаг какой-то, действительно, только стрелять и научилась, криво и мимо, что меня абсолютно не огорчало, расстраивало другое: что больше никак свою силу применять я и не умела. Даже непонятно пока к какому направлению магии у меня способности.

Я ушла в свои мысли, не заметив даже, что и как магичил Паоло, пока не услышала:

– Тея, похоже, ты заклинатель.

– В смысле?

– Посмотри на Весточку, – Паоло показал на девочку, которую я по-прежнему продолжала гладить по растрепанной головке, она спокойно и ровно дышала в глубоком сне, порозовела и даже, кажется, улыбалась чему-то! – Кажется, ты не зря с нами увязалась, само Небо тебя подтолкнуло.

– Скорее уж само любопытство! – подражая важному тону друга проговорила я, и мы рассмеялись.

– Ох, деточки, кажется полегчало моей кровиночке! Спасибо вам, мои драгоценные!

– Отдыхайте и вы, а мы пока пойдем проведаем остальных.

Мы прошлись по всем больным, и я совершенно необъяснимым образом смогла помочь каждому, лучше всего помогали прикосновения, но до последнего старичка я даже не дотрагивалась, а просто сидела и смотрела, как Паоло помогает другому лекарю, но при этом я старалась сосредоточиться на мысли о выздоровлении человека и пристально на него смотреть. Ведь Паоло дал мне такие указания, сказав, что моя сила может действовать на расстоянии, ментально, как, по сути, у любого заклинателя. «Обычно это лекари всех должны потрогать, а тебе нужно учиться действовать на расстоянии, может тебя в разведку удастся запихнуть, там не так опасно». Вот я и старалась. Надо же, я, оказывается, заклинатель! Теперь понятно, как мне удавалось так быстро успокаивать девчонок в школе, и другие случаи объяснимы.