Аморанта недовольно отвернула от меня лицо и зло сжала пальцами ткань платья. Улыбнулся, потому что так хорошо знал свою подругу. И что близка капитуляция.

– Ладно. Без меня здесь все действительно разрушится. Но Трай, ты уверен, что оракул поможет?

Я медленно помотал головой.

– Гарвис не дал никаких гарантий. Но…

– Этот бездарь, как всегда, оказался бесполезным? – перебила меня невеста.

– Амора, перестань. Это не входит в его обязанности, ты же знаешь.

Но та не унималась.

– Он мог предупредить тебя! Должен был, Трайвин. Он же провидец. Я не понимаю, почему он до сих пор служит тебе, если не приносит никакой пользы? На твоем бы месте...

– Ты забываешься! – разозлился я окончательно. – Я Кан. И я здесь решаю, кто служит мне, а кто нет! Знай же и ты свое место, ана Атракс. Гарвис служил моему деду, моему отцу, мне. Он и детям нашим послужит. Тебе все ясно?

И хоть я потерял свой ветер, мой дракон без проблем подавил драконницу невесты. Амора опустила голову почти к самым коленям.

– Да, мой кан, – покорно сказала девушка, потеряв всю спесь. – Ваше слово – закон.

– Прекрасно! – произнес уже более миролюбиво. – Меня не будет неделю. Готовься, дорогая. Я любым способом верну себе свою силу, и ты полетишь рядом со мной.

Приподняв голову девушки за подбородок, оставил легкий поцелуй на ее губах, как символ того, что разговор окончен.

Однако у самых дверей голос Аморы заставил меня остановиться:

– Я могу увидеть ее?

Я резко обернулся.

– Исключено! Тебе незачем встречаться с ави. К свадьбе я планирую вернуться без нее. И Аморанта, – попросил я напоследок. – Этот разговор должен остаться между нами. Никто не должен узнать.

– Конечно. Я все понимаю, любимый, – девушка легонько мне поклонилась. – С нетерпением жду возвращения ветра и тебя...

Стася

После разговора с гоблином меня вновь вернули в темницу, даже не удосужившись объяснить, что меня ждет дальше. В целом я заметила, драконы не отличались учтивостью, но я имела право хотя бы на скромные знаки добродушия. С другой стороны, по их словам, я украла у Повелителя белых драконов нечто очень важное – ветер. Кто бы толком объяснил, что это значит.

Неизвестность пугала. Я вроде раньше не наблюдала за собой приступов клаустрофобии, но стены темницы давили, вытягивая из души последние силы. Мне очень хотелось, наконец, понять, что же со мной произошло, и безумно хотелось вернуться домой. Оставалось надеяться, что оракул сможет помочь нам, заберет из меня все, что принадлежит кану Вириланту, и меня отпустят. Но исчезнет ли с меня клеймо шпионки?

Хоть я и не знала, какая в этом мире судейская система, но подозревала, что ближе к той, что использовали в средневековье. Однако проверять свои догадки не возникало никакого желания. Не хватало еще умереть на гильотине за грехи, в которых не виновна.

С такими тревожными мыслями и уснула. По внутренним часам спала долго, часов восемь. Потому что за последние сутки не прилегла ни разу, вымоталась и как будто иссякла. Жесткая кровать почти не мешала, мне даже в какой-то момент приснилось, что я не в другом мире, а в поезде еду. Там ведь полки жесткие, и ничего, спать можно.

Наверное, я бы и дальше лежала, забывшись в собственных грезах, однако из сна меня выдернули голоса. Сначала я различила лишь недовольное шипение того самого Фолка, и лишь потом до меня донеслись мелодичные переливы женского шепота. Слов я разобрать, конечно, не могла, но по тону стражника сразу поняла, что перед ним кто-то его же положения: слишком резко и слишком неучтиво он говорил. Но потом все поменялось.

– Под мою ответственность, кани Сатторн. Боардина, останься снаружи и следи, чтобы никто посторонний меня здесь не увидел.

– Да, ана Атракс.

Это имя мне было уже знакомо. Но все, что я поняла из разговора гоблина и кана, что эту штучку лучше не расстраивать. Когда маленькое окошко отодвинулась, и я увидела необычные глаза с радужными переливами и искривленные в заведомой неприязни губы, я все сразу поняла. Эта девушка считала себя здесь хозяйкой. Обзор был ограничен, но я видела ее длинную статную шею и могла представить насколько сейчас натянута ее спина. Настоящая леди. Хозяйка замка.

– Занятно, – произнесла девушка, оглядывая меня с ног до головы. – И это ты украла ветер? – в голосе звучала явная насмешка.

Чем-то она напомнила мне Верочку с кафедры: такая же самоуверенная и заносчивая. Раньше я тушевалась от такого отношения к себе, но, находясь в и без того патовом положении, я вряд ли что-то могла потерять.

– Я не говорю с незнакомцами, – иронично приподняв брови, сказала я и демонстративно села на свою койку, отвернувшись от аны.

– Да как ты смеешь? – быстро вышла из себя она. – Я ана Аморанта Атракс, невеста самого кана Вириланта!

Видимо, это пафосное представление должно было произвести на меня неизгладимое впечатление. Может быть, я должна была упасть ниц. Возможно, ави этого мира так бы и сделала. Однако я была человеком из другой реальности, и меня вся эта театральщина только забавляла.

– А меня зовут Анастасия, – беззаботно представилась я. – Так и что же вас привело ко мне, благородная ана?

От столь панибратского обращения ноздри девушки расширились, и я испугалась, что она сейчас плюнет в меня огнем. Кто их знает, этих драконов.

– Верни Трайвину ветер, ведьма! – вскрикнула она.

– Да, с удовольствием!

– Правда? – удивилась Аморанта.

– Конечно, – улыбнулась широко и развела руками. – Только вот я не знаю как. Ваш жених должен был вам рассказать, что для решения этой проблемы мы и отправимся к оракулу. Или он от вас это утаил?

– У нас нет тайн друг от друга, ави. Драконы честные, в отличие от вас, лжецов и обманщиков. Я уверена, ты счастлива, что провела кана вокруг пальца, но я вижу тебя насквозь. Люди падки на чужое. Им бы присвоить что-то, украсть, доказать свою значимость, ведь на самом деле они – пустое место, – она извергала из себя каждое слово, словно яд гремучей змеи. Наверняка думала, что бьет по больному, но на деле просто выводила меня из себя.

От этого разговора, тысячного за последние двое суток, у меня разболелась голова. Мне надоело говорить одно и тоже, надоело доказывать свою невиновность, надоело, что меня приписывают к каким-то отбросам общества. И вместе с мигренью пришла злость. И виной всему была творящаяся вокруг несправедливость. Гнев рос с геометрической прогрессией, но словно принадлежал не мне. Я почувствовала, как кровь леденеет внутри меня, как воздух, наполняющий легкие, клубится паром на кончиках губ. Не понимая, что делаю, я вдруг сорвалась с места и кинулась к двери, со всей силы ударив по ней ладонями. И в тот же миг деревянное полотно покрылось инеем и изморозью. Меня это не остановило. Я поднесла лицо к окошку и дунула на заносчивую ану. Из меня вырвался ледяной ветер такой силы, что Аморанту чуть не снесло с ног. Она успела закрыть лицо руками, спасаясь от обморожения.

– Ведьма! – взвизгнула она и отпрянула. – Я все рассказу Трайвину!

– Беги, – произнесла не своим голосом, без капли эмоций. – Беги отсюда, иначе я превращу тебя в ледяную статую.

И девушка действительно побежала, громко крича. Я же улыбнулась, сползла спиной по скользкой двери и потеряла сознание.

– Ну что с тобой делать? – в тягучую тьму ворвался мужской голос, и что-то холодное и очень кислое потекло мне в рот. От неизвестной жидкости меня всю перекосило, и я, широко распахнув глаза, подскочила. – Тише ты!

Я удивленно уставилась на Трайвина, который, придерживая меня за плечи, помог мне подняться с каменного пола. Искоса глянула на дверь и с ужасом поняла, что мне ничего не померещилось, и я действительно подморозила дверь. Правда, сейчас снежные узоры размылись и потекли, однако этого было достаточно для подтверждения.