Джильда демонстративно повернулась в сторону и подошла к краю помоста. Внизу толпился народ. Простые граждане, горожане и крестьяне. Золотые локоны Джилл, выглядывающие из-под шапки, сделали своё дело. Народ её узнал.

— Да здравствует Юнико! — раздалось со всех сторон. — Приветствуем Юнико! Госпожа Юнико! Мы рады, Юнико!

На этот раз восторг от её появления было в разы больше, чем во время её первого прилёта на Холли. Ведь она успела прославиться не только цветом волос, но и делами. Народ теперь воспринимал её как защитницу не потому, что верил в сказки, а из-за того, что знал о реальных действиях госпожи. Люди внизу кричали в полный голос. Кидали шапки, обнимались, падали на колени, бились лбами о землю. Ор стоял на всю площадь.

Джилл подняла вверх правую руку и помахала. Не робко и не уверенно, а чётко, открыто и радостно. Это её народ. Это её люди. И изменить это она никому не позволит.

Но мэр никуда не делся. Хочешь — не хочешь, а приветствовать его надо. Пока Джилл махала, она продумала план и сейчас намеревалась его воплотить.

Госпожа отошла от края и продвинулась вглубь помоста. Чета Стрим и Виктор, конечно же, заметили её жест неповиновения.

— Дорогая, вы позволяете себе такие вольности! — Марина расплылась в улыбке. — Совсем забыли этикет на чужбине? — то ли пошутила, то ли подколола она.

— Важа неземная красота, дорогая Марина, ослепила меня, — ответила в том же духе Джилл, — и я потерялась, забылась и растерялась. Прошу меня извинить! — низко поклонилась она, положив руку на сердце.

— Ах, ну что вы! — Марина подошла ближе и расцеловала Джилл в обе щеки. Подколка миссис Харрис первой леди понравилась. Брюнетка облачилась в элегантный красный костюм, приталенный и с длинной прямой юбкой. На голове изящная шляпка с вуалью. Наряд ей шёл и она рада была об этом вспомнить. — Вы так прекрасны, моя дорогая! Такой красавице, как вы, прощаются любые шалости. — засмеялась она. — Правда, милый? — обратилась Марина к мэру, но тот не ответил. — Раз так, раз вы все молчите, то в наказание вам всем я заберу Виктора себе!

С этими словами первая леди протянула руки к мистеру Харрису, схватилась за его плечо и мягко, но настойчиво потащила Виктора в сторону. Джилл и Мэр остались одни. Остальные аристократы и слуги находились на достаточном расстоянии от них.

— Что ж, — Джилл смотрела мэру прямо в глаза, — раз ваша жена утащила моего мужа, я ей отомщу и обниму вас! — она расплылась в милейшей улыбке. — Надеюсь, вы не против подобной фамильярности? — заигрывающий тон.

— Я не против. — мэр раскрыл объятья.

Джилл тут же кинулась ему на шею и зажала его достаточно крепко, чтобы зафиксировать его голову, но аккуратно, чтобы со стороны никто ничего не заметил.

— Я знаю, почему вы ненавидите имперский язык, — зашипела Джильда мэру в ухо, — ваша жена творит беззакония. Совершает преступления вместе с другими империанцами. Всё материалы у меня есть.

Это была неправда, но Джилл пошла ва-банк.

Их объятия распались. Мэр вёл себя сдержанно. Лишь сжатый кулак выдавал его волнение.

— Шантаж? — спросил он вполголоса. — Хочешь меня сместить?

— Сделка. — тоже тихо ответила она. — Мне нет смысла менять власть. Ваш приемник может оказаться куда хуже вас. Так что правьте. Мне не жалко. Только ко мне и моей семье вы больше не полезете. Никогда и ни за что. Все возникшие когда-либо недоразумения будут решены в нашу пользу. И так будет всегда. Пока вы у власти. Если же со мной или моим мужем что-то случится, хоть кто-то из нас коленку разобьёт, я обвиню вас и сочту агрессией. И все материалы тут же попадут к королю Корсики. Что станет с вашей карьерой, а также свободой, не мне вам рассказывать. И не ищите материалы, не посылайте шпионов. Всё не здесь, не на Холли, а в надёжно месте у надёжных людей.

— Я в этом не участвовал, — почему-то решил оправдаться он.

— Это будете рассказывать королю. Что жена пользовалась вашей властью без вашего ведома. Хотя… Уверена, что так и было. Так что, мой дорогой мистер Стрим, давайте жить дружно. И никто не пострадает.

Мэр стиснул зубы и ничего не ответил. Однако Джилл знала, что он правильно всё понял.

Жизнь на Холли пошла своим чередом. Джилл и Виктор вернулись домой, и всё встало на свои места. Точнее, так думал мистер Харрис. А у неё имелись планы от которых она не собиралась отказываться.

Угроза в виде миссис Стрим никуда не делась. А реакция мэра на блеф Джилл лишь подтвердила догадки. Судя по всему первая леди не раз проворачивала дела за спиной мужа. И дела эти способны сильно повредить репутации мэра. Да что там повредить! Преступные действия, творимые ИЭК, вполне могут разрушить карьеру мистера Стрима и даже лишить его свободы. Ведь доказать, что он был не в курсе преступных действий жены сложно, никто в это не поверит. А мэр, судя по всему, действительно не в курсе. Оно ему не надо. Марина сама всем заправляет. Он раз или два её поймал, наказал или отчитал. Строго-настрого запретил заниматься подобным. И язык имперский тоже запретил — скорее всего, Марина на нём общалась со своими людьми. Да только все эти меры эффекта не возымели. Первая леди намотала урок на ус и стала действовать более скрытно.

Но с Мариной Джилл разберётся чуть позднее. Сейчас задача разведать обстановку и подкопить сил. Удар на первую леди должен стать неожиданным и несокрушимым. Сразить её сразу, за один присест. Ведь второго шансы может просто не быть.

Народ в области ждал свою госпожу. Её возвращение люди восприняли как добрый знак свыше. Конечно, в её появлении не было абсолютно ничего сверхъестественного. Но неграмотный народ считал по-другому. Девушку превозносили во всех концах области. Пели дифирамбы, желали долгих лет. Людей можно понять: слух, что именно всемогущая Юнико прогнала ненавистный Орден, прочно засел в головах простаков. Впрочем, так оно и было.

Да, Орден уничтожен целиком и полностью. Виктор разогнал всех любимым способом: с помощью погромов, насилия и казней. Лорд лично принимал участие. Особенно картинно разделался с пухленькой зажравшейся верхушкой Ордена. Правитель заковал их в колодки, выставил на площадях в городах и разрешил жителям кидаться камнями. Возмездие не заставило себя ждать. Негодяев разодрали в клочья за считанные часы. Народ ненавидел фанатиков.

Виктор — такой Виктор! Всегда придумает что-нибудь этакое! Джилл подобная форма расправы понравилась. И зло наказано, и народ побаловался. Она лишь жалела, что сама не присутствовала при экзекуции.

Но казни — казнями. На одном насилии далеко не уедешь, как бы ни было это приятно. Кнут — хорошо, но и пряник нужен. За время отсутствия Виктора управленческий костяк области ослаб. Пришлось бедному мистеру Харрису и с этим разбираться. И после очередной череды казней лорд вплотную занялся внутренней политикой. Обновил свод законов, сделав его понятным, не допускающим двойной трактовки. Назначил чиновников на управленческие должности. Где-то "стареньких" начальников оставил, где заменил. Сейчас, при внимательном изучении вопроса, Джилл поняла, почему муж так долго собирался за ней ехать. Лорд не только её супруг, но и правитель. Пусть всё на самотёк он просто не мог. А ситуация требовала его личного присутствия. Пока виновных выявил, пока наказал, пока новых назначил, пока законы подправил, пока за исполнением следил — увы, надзор необходим. Иначе все на круги своя вернётся и сначала начинай. Вот и прошло время.

Сейчас ситуация лучше. Стабильно более-менее. Виктор часто колесил по области и брал жену с собой — не хотел расставаться ни на миг. И так они кучу времени потеряли в разлуке. Народ везде встречал своего правителя на "ура!" — все-таки любовь к суверену у жителей Холли в крови. Чего не сказать об аристократах. Знать более низкого звена в глаза улыбалась, а за спиной… Впрочем, всё как всегда. Ничего нового. Виктор всё знал и держал вассалов всех мастей в ежовых рукавицах. Шаг вправо, шаг влево — расстрел. Но и о награждении не забывал. Те, кого он считал достойными, кто, по его мнению, заслужили, получали солидное поощрение за свои труды. И лорд не скупился. Накосячил — получи по шее, но и выслужился — тоже получи сполна. Так вокруг Виктора скопилась партия поддерживающих его вассалов. На них он и опирался. Но о контроле не забывал. К сожалению, человек, получив власть и деньги, зачастую меняется. Из хорошего превращается в плохого, из законопослушного в преступника, даже из щедрого в скупого. Такова человеческая природа, увы. Не все выдерживают навалившуюся удачу в виде денег и власти. Для того чтобы хоть как-то эти процессы сдерживать, и нужна неотвратимость наказания. Да, единый закон для всех — это принцип Великой Империи. На Корсике у аристократов одни права, у простолюдинов — другие. Есть ещё рабы — те вообще без прав. Но чтобы навести порядок, должен присутствовать закон. Обязательно. Незыблемо. Это правило для всех государств. Да, на Холли традиции иные, но принцип кнута и пряника это не меняет.